Начало нас
Шрифт:
Я киваю, и мы хватаем рюкзаки, чтобы покинуть лазарет. Только для того, чтобы увидеть Оклинн, ожидающую нас снаружи. Райли останавливается, и я тоже делаю паузу. Оклинн смотрит на нас с подозрением, ее взгляд прыгает то на Райли, то на меня, прежде чем она уверенно приближается ко мне.
— Я видела, как ты шел в лазарет, просто пришла проверить, все ли в порядке, — тихо мурлычет она, хватаясь за мою руку. — Кстати, я думаю, мы могли бы уйти вместе после школы. Мои родители сказали мне, что мы собираемся поужинать сегодня вечером у тебя. Так что я могу просто пойти с тобой и подождать их у тебя дома. Я не думаю, что
Райли делает шаг от меня и неловко откашливается.
— Спасибо за помощь, Грейсон. — Она ускользает, ее улыбка теперь натянута. — Хм, пока.
Она ушла прежде, чем я успел ее остановить.
— Скатертью дорога, — бормочет себе под нос Оклинн.
Проклятье!
Разочарованный, я резко выдергиваю руку из хватки Оклинн, и она отшатывается, нахмурившись.
— Какого черта, Грейсон? В чем твоя проблема?
Я наклоняюсь, приближая наши лица друг к другу. Я зол.
— Моя проблема в том, что я не люблю навязчивых людей. — Рычу я.
Я пытался вести себя хорошо с Оклинн, но она действует мне на нервы.
— И, наконец, я не хочу слышать, чтобы ты когда-либо снова так говорила о Райли.
Она задыхается от возмущения, но я не задерживаюсь, чтобы услышать ее бесполезную болтовню.
Я ухожу, собираясь найти Златовласку.
Потому что она сбежала от меня… снова.
ГЛАВА 17
Райли - 18 лет
Как только прозвенит звонок, я уйду отсюда. Как будто вся школа горит. Лила сегодня ушла домой рано из-за сильных спазмов во время месячных. Она не хотела пропускать последний урок, но обычно в первые два дня менструации у нее возникают ужасные боли, из-за которых она не может делать ничего другого, кроме как свернуться калачиком в постели.
Поэтому она пошла домой.
Это значит, что я одна в этом ужасном месте — «акульем аквариуме», как мы его называем, и мне это не совсем комфортно. Лила была моей единственной опорой, которая поддерживала меня с тех пор, как я вернулась в Академию Беркшир в прошлом году.
Каким-то образом она заставляет меня казаться сильнее, чем я есть на самом деле.
Я хватаю пальто и иду на парковку. Я легко узнаю свою белую Audi R8, ту, которую отец «подарил» мне в прошлом году на день рождения. Не то чтобы мой день рождения был каким-то праздником. Оба моих родителя предпочли бы забыть о моем существовании. Помощница моего отца заказала подарок и позаботилась о его доставке, как она делала последние несколько лет.
По приказу отца Сэди внесла в свое расписание дату моего рождения с красивой запиской: «Сделай Райли подарок». Поэтому она так и делает и говорит мне со своей фальшивой зубастой улыбкой:
— Это от твоих родителей. С днем рождения!
Так было всегда, сколько я себя помню. Мои родители не удосуживаются сделать мне подарки сами. На самом деле, они даже не удосужились вспомнить мой день рождения.
Для них, я думаю, это не так важно.
Я к этому привыкла — пока Лила не устроила мне небольшую вечеринку по случаю дня рождения в доме своих бабушки и дедушки. Нас было всего четверо. Ее бабушка приготовила ужин, Лила испекла
Я добираюсь до своей «Ауди», но тут резко останавливаюсь, когда что-то бросается в глаза. Мои шины. Вот дерьмо! У меня спустили шины.
При ближайшем рассмотрении я вижу, что они проколоты. Намеренно.
Блин! Я в отчаянии пинаю колесо. Отлично, теперь у меня две спущенные шины и ноль запасных.
Кажется, неудачи преследуют меня повсюду. Тот, кто пишет мою книгу судеб, смеется надо мной.
— Тебе нужна помощь? — говорит знакомый глубокий голос позади меня.
Я подпрыгиваю, кровь ревет между моими ушами от тревоги.
— Господи, Грейсон! Почему ты продолжаешь это делать? — Я поворачиваюсь к нему лицом. Он так близко, что я почти врезаюсь лицом ему в грудь. Спотыкаясь на шаг назад, я вытягиваю шею и смотрю на его точеное лицо.
В растерянности он спрашивает:
— Что?
— Появляешься из ниоткуда, — безучастно говорю я ему. — Сначала в кафе, а теперь здесь.
— О. — Похоже, он взволнован моим заявлением. — Итак, тебе нужна помощь? — спрашивает он еще раз, на этот раз более неловко.
— У меня спустили шины, — невозмутимо говорю я, указывая на свою машину.
Грейсон подходит к ней ближе и приседает, внимательно осматривая мои шины. Его брови нахмурены, и я вижу, как сжимаются его челюсти. На его щеке дергается мышца.
— Похоже, что кто-то сделал это намеренно.
Да, знаю.
— Хочешь сообщить об этом? — Он встает, его внимание сосредоточено исключительно на мне. Я переминаюсь с одной ноги на другую, чувствуя тревогу под его проницательным взглядом. Он всегда такой… серьезный и формальный. Я не могу сказать, что у него в голове, о чем он думает. — На парковке есть камеры.
Я качаю головой.
— Нет, все нормально.
— Почему нет?
— Что?
— Почему ты не хочешь сообщить о том, кто это сделал? — Он указывает на мою машину.
Я поднимаю рюкзак повыше и высвобождаю задержку дыхания.
— Потому что я не хочу проблем, да и вообще, это бессмысленно.
Грейсон секунду молчит, внимательно изучая меня, прежде чем кивнуть.
— Хорошо, тогда я отвезу тебя домой.
— О нет, ты не…
— Я хочу, — говорит он, его тон не допускает споров. Как я уже говорила, властный. Но он не делает это подавляющим или запугивающим образом. Его властность всегда сопровождается мягкостью и пониманием в глазах.
Кажется, Грейсон Хейл — идеальный джентльмен.
— Я не хочу быть обузой.
Голос Грейсона падает, когда он говорит снова.
— Ты никогда не беспокоишь меня, Райли.
Ох…
Его слова пронзили мои вены электричеством. Я ему никогда не мешала? Грейсон был так мил со мной, что в какой-то момент его действия кажутся почти невероятными.
Таких мальчиков, как он, не существует. Не совсем. Они появляются только в книгах.
В реальной жизни? Такие мальчики, как он, не предназначены для таких девочек, как я. Нам не хватает хороших парней. Нам достаются богатые и жестокие придурки. Высокомерные и жестокие.