Начало пути

Шеллина Олеся

«Мой мальчик.

Как только я прочитал письмо, в котором ты назвал меня отцом, я подумал, что ты ошибся или в то время думал о своем родном отце. Но когда я прочитал последние строки, в котором ты говоришь, что лучшего отца, чем я, ты просто себе не представляешь, я понял, что ты обращаешься именно ко мне.

Ты просто не представляешь, какой ты мне подарок этим сделал, ты просто не представляешь! Я очень люблю твою мать, но если бы дело касалось только ее, я никогда не рискнул бы так кардинально менять свою жизнь. Однажды ей все же удалось затащить меня в ваше родовое поместье, где я и увидел тебя. Маленький, взъерошенный, ты был похож на дикого зверька. Какой-то потерянный.

Я знаю, что не был идеальным отцом, но поверь, я старался. И каждый раз натыкался на вежливое недоумение с твоей стороны. А мне всегда хотелось большего, гораздо большего. Если бы ты знал, как я хотел хоть на время стать темным магом, овладеть некромантией, поднять Казимира и упокоить его с особым цинизмом и повторять это действие до бесконечности, пока не надоест. Как он посмел оставить тебя? Нет, не так. Как он посмел оставить вас? Как? Деймос, сынок, если бы я знал, если бы ты только намекнул мне, хоть разочек. Сколько же времени мы с тобой потеряли. Но ничего, все сейчас пойдет по-другому. Все! Ты же не будешь возражать, если я оформлю официальное усыновление? Да это и не важно! Кому какое дело до официальных бумажек! Знаешь, у меня этим летом намечается экспедиция в Милан, где мы будем изучать особенности действия радиации на местную флору. Я буду просто счастлив, если ты составишь мне компанию. Это лето будет очень насыщенное, Деймос. Я обещаю тебе, что мы наверстаем то, что по глупости и неосторожности потеряли.

С любовью, твой отец.»

После прочтения меня просто переполняли эмоции. Да если бы я раньше прозрел, я бы приблизил этот момент. Наконец-то у меня появился настоящий отец, а не практически стертые воспоминания о козле Казимире. Чтобы я от всего этого отказался? Я сразу отправил ответное письмо, что полностью согласен со всеми вопросами, которые он мне задал.

Весь последующий месяц я думал только о предстоящей поездке. Даже Фолт никак не мог на меня повлиять и заставить больше стараться на занятиях.»

Вуди Адамса прервало негромкое всхлипывание Анны Нейман. Все сидящие в зале обратили на нее внимание.

– Они так и не поехали никуда, не успели, – Анна смахнула слезы рукой и развернулась к секретарю, – продолжай мальчик, я очень хочу узнать, как Дей сдавал экзамены, если, конечно, он написал об этом. А то он нам с Аресом так и не рассказал.

«Я был слегка рассеян и невнимателен. Когда я взорвал второй раз лабораторию, Фолт плюнул на это дело, и мы стали заниматься исключительно боевой магией, где сосредоточения особого не требовалось. В основном я рассчитывал на телесную память. К слову, этот вид магии у меня стал получаться довольно неплохо. Но зловредный предок как всегда был мною недоволен. Пожилой человек, что с него взять.

И вот неожиданно наступил май месяц, и я узнал, что такое сессия. Если кратко и в двух словах: целая толпа зеленых прокофеиненных зомби с взъерошенными волосами вяло меняли свое местоположение по периметру гостиной вместе с учебниками и тетрадями с конспектами. Первыми начинали сдавать экзамены третьекурсники, на следующий день мы.

Парадоксально, но самым первым экзаменом стояла история, про которую я благополучно забыл, ведь в последние три месяца я приходил на пары только для того, чтобы поспать, потому что слушать монотонный бред, который нес этот то ли доцент, то ли аспирант, было просто невыносимо. Я знал историю неплохо, поэтому особо к ней и не готовился. Но за день до экзамена на меня накатило чувство нереального белоснежного песца, по окрасу напоминающего моего Гвэйна. Я судорожно читал учебники и различные конспекты старшекурсников, которые с любезностью со мной ими поделились. А ночью у меня

случилась непонятная паника и полный ужас осознания своей тупости, лени и безответственности, которые шли со мной бок о бок все время моего так называемого обучения.

В гостиной уже практически никого не осталось. Засиделись только первокурсники, которые старательно впихивали крохи информации в свой уже переполненный мозг. Старшекурсники же флегматично относились к экзаменам и только вздыхали: «Неужели мы тоже такими же были?»

Я не выдержал и поднялся в комнату префекта. Постучав в дверь, я вошел. В комнате было четыре кровати, на которых восседало и возлежало такое же количество человек. Я-то привык жить в одиночестве и для меня увиденное показалось немного странным и непривычным.

– Лео, – тихо позвал я префекта, читающего какую-то книгу на своей кровати, стоящей в центре. Он поднял голову и вопросительно на меня посмотрел. – Можно тебя на минуту? – Дефоссе нехотя поднялся и подошел ко мне. Мне было не уютно, так как все обитатели этой комнаты пристально наблюдали за мной.

– Что тебе нужно? – немного ворчливо спросил префект.

– У меня тут проблема небольшая, – начал шептать я.

– Какая у тебя проблема в три часа ночи?

– Мне кажется, я не сдам завтра экзамен, – всхлипнул я.

– С чего ты это взял?

– Потому что я тупой и ленивый. И я ничего не читал и не выучил. Мне просто нечего будет завтра рассказывать.

– Кхм, – закашлял он. Потом сделал серьезное выражение лица. – Сдашь, куда ты денешься. Историю все сдают.

– Нет, – я упорно стоял на своем, и меня все больше переполняла какая-то паника.

– Как нет? Вот на чем основана твоя уверенность в этом непростом деле, кроме самообвинений по поводу твоих умственных способностей?

– Вот, – я протянул ему вырезку из газеты, которая лежала на столике в гостиной.

– Это что?

– Это мой гороскоп на завтра. Вот прочитай. Видишь, тут написано: «Напряженный, непростой день. В атмосфере суеты и спешки вы чувствуете себя не слишком комфортно, часто поддаетесь негативным эмоциям. Трудно сосредоточиться на делах, многие представители знака совершают промахи из-за невнимательности. Вы чаще обычного допускаете оплошности, которые могут заставить окружающих усомниться в вашем хорошем вкусе. Возможны финансовые потери, напрасные расходы. Нежелательно заключать крупные сделки, покупать дорогие вещи. Далекие поездки лучше отложить или, по крайней мере, перенести на вечер».

– И что?

– Видишь, как все плохо завтра для меня.

– Тут только сказано, что ты не должен покупать машину и ехать заграницу, – немного повысил голос Дефоссе.

– Ты что, не видишь! Тут же написано, что я завтра не сдам экзамен. Вот смотри, – я вернул себе газету и начал зачитывать: – финансовые потери – это дополнительный год обучения. Невнимательность, негативизм – как еще можно было написать про заваленный экзамен! Почему я такой тупой?

Лео минуту молчал, уставившись на меня не мигая, потом глубоко вздохнул и выдохнул и спросил:

– Скажи, ты что всерьез веришь гороскопам?

– Нет. Но я прямо чувствую, что этот гороскоп завтра сбудется, – настаивал я на своем.

– Ну да. Точно, именно так. Иди, ложись спать, завтра мельком повтори то, что читал.

– Какой мельком? Я даже не все прочитал! – уже в голос начал вопить я.

– Все ты завтра сдашь, – уже сквозь зубы процедил Лео.

– Какой из меня маг, если я не могу сдать историю?

– Ты ее еще не сдавал.

– И не сдам, – подытожил я. Префект выругался сквозь зубы и, развернувшись, пошел к себе в кровать.