Начало пути
Шрифт:
Когда девочки вышли из деревянного домика в ночь, Кэт спросила:
— Что Ариэль имел в виду, когда говорил, что ты исцелила Изиду?
— Я просто кое-что испробовала.
— Что именно?
— Я кое-что записала. В своей книге.
— В сердечной книге?
Фурия отрицательно покачала головой:
— Нет, в другой. И, кажется, у меня появилось доказательство, что Интрига хочет воспользоваться именно этим.
— Я не понимаю. Как…
Фурия взяла Кэт за руку, и они подошли к корневищу, где находилось жилище Ариэля.
— Потерпи
Глава ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Не хватало только Изиды, потому что экслибри отказывались освободить её из камеры — клетки, выдолбленной в стволе дерева. Фурия предложила связать женщину и выпустить, но Пак отказался. Он по-прежнему чуть прихрамывал, а на лице у него появилось несколько отвратительных шрамов. Больше никаких ранений после инцидента с Фурией у него не осталось. Один раз он с угрожающим видом подошёл к ней, но Ариэль оттолкнул его и сказал Фурии:
— Давайте устроим собрание у клетки Изиды. Так она останется в заключении, а ты расскажешь нам то, что собиралась.
Фурия смерила его изучающим взглядом:
— Но тебе ведь всё давно уже известно, разве нет?
Дух воздуха рассмеялся и пожал плечами:
— Пойдём, это недалеко.
— Сначала я хочу получить обратно свою сердечную книгу.
— Ни в коем случае, — сказал Пак.
Но Ариэль кивнул:
— Если ты обещаешь не нападать ни на кого из нас.
Фурия бросила на козлообразного высокомерный взгляд, а его глаза в ответ сверкнули дикой ненавистью:
— Ладно, обещаю.
Ариэль подошёл к столу, на котором, накрыв собой сердечную книгу Изиды Пустоты, лежала петушиная книга. Сверху покоилась отрезанная рука неизвестного библиоманта. Петушиный томик втянул клюв глубоко в обложку.
Когда Фурия взяла книгу в руки, та тихо вскрикнула, но оказалась достаточно разумной и воздержалась от возмущений и ругательств.
При свете бумажных фонариков Фурия и братья-бородачи прошли по мосткам из корней и по узким выступам. Кэт и Финниан шли следом за ними. Ствол дерева с камерой Изиды находился в дальней части лагеря. Фурия ожидала, что заключённую будет охранять Хольмир, но, по словам Финниана, великан уже вернулся на свой пост сторожить переход в Либрополис.
Изида Пустота выпрямилась у решётчатого окошка, вырезанного в стволе. Её корсаж был белым как снег, если не считать нескольких пятен грязи. Ни одного кровавого пятна не осталось. На всякий случай экслибри связали агенту руки за спиной.
— Тебе дали пищу и воду? — спросил Ариэль.
Изида не ответила, лишь медленно обвела взглядом всех по порядку, пока её глаза не остановились на Фурии. Лишь тогда она сказала:
— Они утверждают, что ты меня исцелила. Я и не знала, что ты настолько сильна.
— Вовсе нет.
— Басни! — буркнул Пак. — Пора бы нам собраться и перерезать глотки парочке академиков…
— Слушай лучше, что она говорит, — оборвал его Ариэль.
Фурия никак
Кэт глядела на Фурию во все глаза, Финниан нахмурился, а Ариэль растянул губы в понимающей улыбке. Пак со скуки тыкал в Изиду палкой через прутья решётки, пока та не сломала палку связанными руками.
Все укоризненно уставились на Пака, а тот, едва сдерживая блеющий смех, потупился, притворяясь, что сожалеет, и пробормотал:
— Да ладно вам, ладно вам…
Фурия продолжила свою историю рассказом о том, как отец и она побывали в библиотеке в Турине, и недрогнувшим голосом описала, как в её отца попала пуля и как Изида передала ему силу, чтобы Тиберий смог перенести Фурию назад в резиденцию. О его смерти девочка упомянула лишь вскользь, но довольно подробно описала вторжение Интриги, а затем как в последний момент кавалеры схватили Пипа. Кэт уже кое-что из этого знала, но всё же слушала предельно внимательно, держа при этом Финниана за руку.
Фурия поведала, как у оранжереи Изида Пустота спасла её от рук Интриги и при этом получила серьёзное ранение. И вдруг Фурия запнулась. Она положила руку на прутья решётки и посмотрела на Изиду.
— Когда ты рассказала мне о своём рождении на границе дня и ночи, мне вдруг стало ясно, что делать. Во всяком случае, я должна была попытаться.
Изида ответила девочке долгим взглядом, в котором читались непонимание и тревога.
— Рождение на границе дня и ночи? — Финниан непонимающе нахмурил лоб. — Старинная сказка Зибенштерна?
Пак обвёл полыхающим взглядом всех присутствующих:
— Какая такая сказка? О чём вы тут говорите?
— Эту историю знает каждый, — сказала Кэт.
Финниан кивнул, а Фурия вдруг совершенно отчётливо вспомнила все подробности. Она была уверена, что всего лишь несколько часов назад и знать не знала подобной сказки, а теперь ей казалось, будто эту историю она знает с детства. Всё получилось. Всё действительно сработало!
Когда она поглядела на Изиду, та отступила от решётчатого окошка. На её лице было написано лишь одно — безнадёжная растерянность.
— Как это возможно? — спросила Изида дрожащим голосом. — Долгие годы я пыталась выяснить как можно больше об этом месте, и никто никогда не упомянул об этой истории! Ни единым словом! Не могла же я её просто забыть или пропустить!
— Как и многие другие свои волшебные истории, Зибенштерн написал её исключительно для тренировки, — сказала Фурия. — Примерно в то же время, когда он заканчивал последние разбойничьи романы, но за несколько лет до пустых книг.
— Я всегда думала, что пустые книги — это всего лишь ещё одна выдуманная волшебная сказка, — сказала Кэт.