Начало пути
Шрифт:
Дух воздуха кивнул то ли словам, то ли мыслям Фурии.
— Одного я не понимаю, — сказала Кэт. — Как ты могла этим вылечить Изиду? Какая разница, человек она или экслибра, её раны были смертельными.
Фурия бросила на Изиду растерянный взгляд. Та перехватила его, глаза женщины расширились.
— О боже! — прошептала Изида и, вскочив, бросилась на прутья. — Развяжите же мне наконец руки!
Пак скорчил насмешливую гримасу:
— Можешь даже не мечтать!
— Она не обычная экслибра, — задумчиво сказал Ариэль. — Она экслибра из книги Зибенштерна. И это…
Он не закончил говорить, но Фурия в мыслях его дополнила: «И это значит, что она —
— Чёртова книга! — воскликнул Пак.
— Руки! — крикнула Изида. — Развяжите их немедленно!
Ариэль подошёл к двери камеры и вытащил кривой кинжал.
— Повернись и приставь связанные руки к решётке.
Изида прижалась лопатками к железным прутьям, и Ариэль разрезал верёвку, которая связывала ей запястья.
Женщина раскинула руки, отступила к дальней стене камеры и повернулась ко всем спиной. Лицо Изиды было скрыто под капюшоном, что она делала, видно не было. Но Фурия обо всём догадалась.
— Изида… — прошептала она и хотела что-то добавить, прежде чем слова иссякли.
Даже отдалённо Фурия не могла представить себе, что сейчас чувствовала агент Академии.
Пак нервно переминался с ноги на ногу, а остальные протискивались к прутьям.
Даже Финниан, до последней минуты видевший в агенте врага, нервно покусывал нижнюю губу.
— Нужно же мне было что-нибудь предпринять, — сказала Фурия. — Это был единственный способ тебе помочь.
Послышался шорох, и Изида расстегнула последний крючок на своём корсете. Затем она издала странный звук, который Фурии не забыть никогда. Это был не крик, и не стон, и не визг, а нечто сочетавшее всё это вместе. Такой звук мог издать лишь тот, чью жизнь, сам смысл её существования, в один миг вывернули наизнанку, словно перчатку.
Изида зашаталась, чуть не потеряв сознание, но в последний момент удержалась на ногах. Женщина по-прежнему стояла спиной к Фурии и к остальным зрителям этой сцены. Обеими руками она расстегнула корсет.
Кэт схватила Фурию за плечи, до боли сжав пальцы. В полном оцепенении, затаив дыхание, все смотрели на женщину в белом. Казалось, никто не мог вымолвить ни слова. Мир на мгновение замер, когда Изида повернулась к ним.
Тут Фурия поняла, что ошиблась. Изида вовсе не расстёгивала корсет — она раздвигала в стороны… свою грудную клетку. А состояла она не из плоти и костей — это был кожаный переплёт. Не было никаких человеческих органов, только страницы пергамента медово-карамельного цвета, покрытые крошечными письменами. А там, где должно было бы биться сердце, пульсировал изгиб живой, дышащей книги.
Глава ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Потом Фурия и Кэт сидели на одном из многочисленных мостов, сплетённых из корней, болтали ногами над пропастью и смотрели на фонарики в чёрной глубине. Они представляли себе, что эти фонарики — отражение звёзд на ночном небе.
Петушиная книга торчала из правого кармана комбинезона, книга Северина — из левого. Сейчас она казалась в десять раз тяжелее, чем прежде.
Фурия уже давно догадывалась о том, что её друг по переписке и великий писатель могут оказаться одним и тем же человеком. Она даже спросила однажды об этом Северина, и вот теперь у неё наконец появилось доказательство: Северин действительно был Зибенштерном. Только в 1804 году, когда он переписывался с Фурией, Северин и сам ничего об этом не знал. Его первый роман вышел в 1820 году, через шестнадцать лет после того, как начала заполняться их с Фурией книга, а до публикации сказок
— Ты можешь просто спросить его об этом, — предложила Кэт.
— Но он ничего не знает, — покачав головой, возразила Фурия. — Всё это произойдёт для него в будущем. Да и что случится, если я ему обо всём расскажу? Что, если он передумает и решит не становиться Зибенштерном? Что в таком случае будет с моей семьёй? Возможно, Алый зал никогда не станет местом сбора Адамантовой Академии, Розенкрейцам не придётся бежать в Англию, а я, быть может, и вовсе не появлюсь на свет. — Она задумалась и, сжав виски, закрыла глаза. — Если я запишу что-нибудь из подобных мыслей, то, наверное, изменю прошлое ещё сильнее и в один прекрасный момент просто растворюсь в воздухе.
Кэт тихо ругнулась.
— То, что я сделала с Изидой… само по себе плохо, — сказала Фурия. — Вероятно, это привело к ещё более крупным последствиям, чем нам кажется. Или всё осталось как прежде. Но каждый раз, когда я влияю на Северина, а значит, на Зибенштерна, это может серьёзно изменить нашу реальность.
— Но на все сто ты в этом не уверена.
Фурия фыркнула:
— Попробуй объяснить это Изиде!
— После того как ты убежала, Ариэль отпер её камеру, — сказала Кэт. — Но она не спешила выходить. Пока что все оставили её в покое и решили дать ей немного прийти в себя.
— Ты же её видела, — сказала Фурия. — Ты бы смогла на её месте прийти в себя?
— Да я бы просто свернула тебе шею.
— Это уже наверняка приходило ей в голову.
Они снова замолчали, наблюдая за колеблющимися в темноте светлыми точками, и вдыхали запах земли и мха. Иногда до них доносились голоса экслибри, пробиравшихся сквозь ночные заросли.
— Эта рука, которую ты раздобыла для Финниана, — спросила Фурия, — откуда она?
— От одного из начальников нижнего мира в гетто. Сам он экслибр, но очень хотел бы быть библиомантом. Поэтому он собирает весь этот хлам, чтобы защитить своё дело.
— Письмена на руке — это старые татуировки, так ведь? Они были сделаны ещё при жизни того библиоманта, да?
— Наверняка.
— Мне доводилось о таком слышать. Некоторые библиоманты верят в то, что, если всё их тело покроется текстом, они станут ещё более могущественными. Такие библиоманты пытаются превратиться в…
— Книги? — Кэт уставилась на Фурию круглыми глазами.
— Да!
— Ты думаешь, что Изида сейчас тоже… что она стала более могущественной, чем раньше?
— Если она сохранила свою силу, превратившись в экслибру, и продолжает одновременно быть библиомантом, то это вполне возможно.
Сзади послышался звук приближающихся шагов.
— Ариэль думает так же, — сказал Финниан, присев рядом с Кэт и оглядев узлы спутанных корней. — Он говорит, что теперь Изида в состоянии совершать такие вещи, о которых и сама ещё не догадывается. Пак хотел тут же её прикончить. Он считает, что для нас слишком опасно, если она будет разгуливать на свободе. Но Ариэль против. Он, кажется, надеется, что она будет биться на стороне экслибри.
— До вчерашнего дня Изида охотилась на этих самых экслибри! — возразила Кэт. — За один день она вряд ли смогла бы превратиться в подпольную революционерку.