Начало
Шрифт:
Вика оглянулась и замерла с открытым ртом.
– А как мы здесь оказались?
– Доехали на броневике, – ответил я. –Мне удалось его остановить и уговорить нас подвезти.
– Это хорошая новость, – девушка стала одеваться. – А в чем плохая? Такси отказалось нас подождать?
– Плохая в том, что мы добрались до места, – произнес я. – И впереди нас ждет что-то очень неприятное.
– Это говорит твое чутье? –спросила Вика. Она оделась, достала из рюкзака свой меч и теперь прилаживала его на пояс. Кстати, меня всегда удивляло, как она успевала раздеться в яйце, ведь внутрь она попадала одетой. – Или ты знаешь что-то, что неизвестно нам?
– Чутье, оно родимое прямо орет мне в ухо, беги отсюда, пока цел, – покивал я. – И я не знаю, что нам делать, верить ему или
– А ты думаешь, что у нас есть варианты? – девушка оглянулась и стала внимательно наблюдать за Дашкой, которая выволокла из кустов тушу какого-то небольшого зверька. По местным меркам это вполне могла быть мышь или хомяк, да и шкура у него была серая. – Мы могли погибнуть по дороге множеством способов, мы могли не успеть дойти и вернуться, и тогда наш кораблик улетел бы без нас. Нас ожидало множество неприятностей, но нам удалось добраться до сюда, и их стало значительно меньше. По-моему, переживать не о чем, наоборот все хорошо. Выжили там, выживем и здесь. А не выживем, так тоже не беда, произойдет то, что должно было давно произойти. Конечно, я бы лучше выживала на космической станции, ее я считала своим вторым домом, но ты увез меня оттуда.
– Может быть, ты и права – произнес я. Дара дотащила тушу до нас, и обе девицы набросились на нее с кинжалами, жадно чавкая, а я стал ждать, когда они насытятся. Все равно мне нужен огонь, я все-таки не такой примитивный, как некоторые представители женского пола. – А увозить я тебя, не увозил, ты как бы сама за мной увязалась.
– Вот именно, что как бы, – Вика оторвалась от туши. –Все из-за тебя случилось. Не было бы тебя, и я бы и сейчас жила на станции и работала шахтером.
Ну и что мне ей сказать? Что она уже давно не земная девушка, а черт знает что? Ее даже не смущает, что рядом с ней лежат остатки яйца, из которого она вылезла. Вот она женская логика во всем своем проявлении.
– Ты забыла про рой, – произнес я. – Это не я разнес станцию, а насекомые.
– Но все проблемы начались только после того, как ты у нас появился, – ответила девушка, отрезая себе еще один кусок. – Так что вся причина в тебе.
– После меня, не значит, что в следствие меня, – я спустился с откоса, набрал сухих ветвей, развел костер на обочине, отрезал кусок от хомячка и начал жарить мясо. – К тому же, на станцию привезли не меня одного, а целую толпу землян, может все дело в них?
Красное солнце понемногу добралось до зенита и становилось жарко, на горке появился бронеавтомобиль, грозно повел башенкой, но стрелять по нам не стал, развернулся и уехал в обратную сторону.
Серые тучи позли по зеленоватому небу, иногда скрывая багровое светило, ветер нес в себе запахи болота, через которое проходила дорога, и за многие тысячи лет не утопла, не покрылась тиной и грязью. Высоко в небе летали птицы, я даже не представляю, насколько они огромны, если мы их можем различить на такой высоте, возможно, они не меньше Боинга-757 или аэрбаса-300. Девушки вяло переругивались и ели мясо, отбирая друг от друга самые лакомые кусочки, а я сидел, смотрел на огонь и думал о том, что вот сейчас в миллионах миров сидят у костра такие же парни как я, высокие, низкие, крепкие, худые, жарят мясо и думают о жизни. А жизнь у нас у всех, как я понимаю, не задалась, потому что всегда кто-то живет лучше и чаще –таков закон мироздания, и вот мы – простые парни сидим и придумываем что-то новое, чтобы изменить впоследствии жизнь всего нашего мира просто потому, что у нас нет другого выхода – либо мы меняем мир, либо он меняет нас. Так было всегда и так будет. И меняют мир именно неудачники, потому что удачникам менять ничего не надо, им итак все хорошо. Жаль, конечно, что так у меня получилось, что именно меня ампы решили украсть с Земли. Наверное, они и сами уже об этом пожалели, да только уже ничего не сделаешь, все изменилось, поскольку я катализатор дерьма, и теперь у них нет станции и будущего. Если бы не они, я бы еще пожил на родной планете, посмотрел бы, как улыбаются девушки, и как носится веселая, всем довольная детвора, поработал бы на очередной работе, заработал бы немного
Но как меня учил мой дед, в жизни происходит многое, и тот, кто помнит и видит хорошее, живет в хорошем мире, а тот, кто видит вокруг только дерьмо и помнит лишь дерьмо, тот и живет в дерьме. Так что можно все представить немного иначе. Многие мечтали во времена Гагарина стать космонавтами, и если бы им довелось оказаться в космосе, они, наверное, были бы счастливы и считали, что их жизнь удалась. А я вот хоть и не мечтал, а стал космонавтом, и кораблик, на котором я прилетел на эту планету, по своим возможностям превосходит все, что делают на Земле. И мы и американцы пыжимся друг перед другом, а сделать звездолет, который смог бы долететь хотя бы до Марса с человеком, не можем, что уж говорить о полете на другие планеты нашей звёздной системы – Марс то совсем рядом, с точки зрения ампов, да и других рас, летающих по вселенной.
Так что можно сказать, что я повидал другие миры, поработал шахтером, а сейчас сижу на чужой планете и жарю себе мясо – ну разве это плохо? Вон сейчас на Земле готовят экспедицию на Марс, причем тех, кого отбирают в эту экспедицию, предупреждают сразу, что это полет в один конец. С точки зрения ампов они самоубийцы. Ну, прилетят они на красную планету, а обратно как? Да никак. Смогут что-то там построить, что-то там добыть, что-то сделать для своего выживания – будут жить. Нет –сдохнут и очень скоро, и это самый вероятный исход событий. И никому даже в голову не приходит, что Марс создан не для людей, на нем мы долго не проживем, поскольку не приспособлены ни к тому космическому излучению, что пробивается через разреженную атмосферу, ни к той воде, ни той гравитации. Но ведь нашлись желающие, и их полно, так что с точки зрения этих самоубийц, я счастливчик, поскольку они только мечтают куда-то полететь, а я уже здесь. Ко мне подсела Дара, обняла меня, уткнулась в плечо, глядя в огонь, и спросила:
– Мы пойдем сегодня к храму?
– Нет, -покачал я головой. –Возможно сегодня это наш последний день жизни, и завтра нас уже не будет, поэтому я хочу, чтобы он прошел в тишине и покое.
– Откуда в тебе такой пессимизм? – Вика села с другой стороны и облюбовала другое плечо. – Если бы мы должны были погибнуть на этой планете, то уже бы погибли, но боги милосердны к нам, значит, у нас есть шанс.
– Пессимизм мой оттуда! – я ткнул в сторону храма. – Мне говорит мое внутреннее чутье, что завтра все будет очень скверно, а оно меня редко подводит.
– Что ж, раз так, – Дашка встала. –Тогда надо поймать еще какую-нибудь зверюшку, набрать сучьев для костра и травы для лежанки, ночь будет длинной.
– И тебе не беспокоит твоя смерть? –задал я давно мучивший меня вопрос.
– Неужели ты не понимаешь, что погибнешь безвозвратно, что все, конец? Что больше никогда ты не возродишься? Почему ты так спокойна?
– Нет, меня не беспокоит моя смерть, – пожала плечами Дара. – А чего о ней беспокоиться? Королева меня помнит, и если захочет, то снова меня возродит, и я опять стану жить. А если не возродит, то я все равно останусь в памяти роя. Моя смерть не конечна, это не то что у вас, людей. После того, как вы умираете, память о вас стирается уже у следующих поколений, меняв отличие от вас будут помнить всегда, и в любое время смогут возродить. Мы другие, Макс, поэтому по большому счету не боимся смерти ни я, ни вика, только она в этом не признается, поскольку все еще думает, что она земная женщина.
– А почему ты, насекомое, считаешь, что это не так? –угрожающе пробурчала Вика, приподнимаясь. – Я помню себя с младенчества, с детского сада, со школы, университета и так далее.
– Скажи, когда ты родилась, ты вылезла из яйца? –спросила с усмешкой
Дара. – Ты рвала его оболочку зубами или когтями?
– Я родилась, как все человеческие дети, – ответила Вика. – Из чрева матери.
– Тогда почему, ты сейчас возрождаешься из яйца?
– Не знаю, – растерянно произнесла девушка и мольбой посмотрела на меня, мол, помоги, на что я лишь пожал плечами –Наверное, я немного другая.