Над пылающей бездной
Шрифт:
Щелчок. Вспышка. На стене бункера засветилось изображение.
Каммлер Г.
БФ-222
Катави
Чома Малайка
— Ключевые слова, извлеченные из электронной почты шайки похитителей с кубинского острова, — продолжал он. — Мы проанализировали их переписку и считаем, что главарь этой банды — Владимир — постоянно обменивается сообщениями с самим Хэнком Каммлером. — Майлс махнул рукой в сторону слов на стене. — Я начну с третьего слова в списке. В документах, которые вы обнаружили в этом амазонском самолете, упоминался некий нацистский рейс, направленный в пункт под названием Катави. Охотничье хозяйство Каммлера находится на западной окраине африканской страны Танзания, возле озера Катави. Вопрос заключается в том, с чего бы это нацистам направлять один из своих спасательных рейсов туда, где есть вода? Рассмотрим второй пункт списка: БФ-222. Во время войны у нацистов был тайный испытательный полигон морской авиации. Он располагался в Травемюнде, на немецком побережье Балтики, где и был создан «Блом унд Фосс» — БФ-222 — самый большой гидросамолет Второй мировой. Итак, вот что, по-нашему, произошло. В конце войны Танзания была британской колонией. Каммлер пообещал британцам гору нацистских тайн в обмен на их защиту. Поэтому они дали ему добро на перелет в самое надежное из всех убежищ — на берега озера Катави — на борту БФ-222. Кроме генерала Каммлера, на борту этого самолета перевозился его драгоценный вирус — либо в замороженной форме, либо в виде высушенного порошка. Эту тайну он, разумеется, ни за что не раскрыл бы ни англичанам, ни их союзникам по антигитлеровской коалиции. Когда Британия деколонизировала Восточную Африку, Каммлер лишился своих покровителей — отсюда его решение приобрести огромную территорию вокруг озера Катави. Там же он оборудовал лабораторию, позволившую ему в строжайшей тайне разрабатывать Gottvirus. Разумеется, у нас нет доказательств того, что эта бактериологическая лаборатория действительно существует, — продолжал Майлс. — Но, если это так, у нее идеальное прикрытие. Хэнк Каммлер владеет самым настоящим охотничьим хозяйством со всеми полагающимися такому месту атрибутами: егерями, группой ученых-экологов высочайшего уровня, роскошными охотничьими домиками, а также взлетно-посадочной полосой для приема самолетов клиентов. Но самой главной уликой является последний пункт нашего списка. Choma Malaika — это слова из суахили, языка Восточной Африки. Они означают «Пылающие Ангелы». На территории охотничьего хозяйства Каммлера находится пик Пылающие Ангелы. Это часть горной гряды Мбизи, протянувшейся к югу от озера Катави. Горы Мбизи покрыты густым лесом и практически не исследованы.
Слова на стене бункера мигнули, сменившись изображением зазубренной горы, возвышающейся над саванной.
— Разумеется, присутствие этих ключевых слов в электронной переписке и существование горы с таким же названием может быть лишь странным совпадением. Но твой дед научил меня не верить в совпадения. — Майлс ткнул пальцем в картинку. — Если у Каммлера действительно есть лаборатория по разработке бактериологического оружия, мы считаем, она спрятана глубоко под горой Пылающих Ангелов.
Глава 29
Петер Майлс окончил инструктаж, предложив собравшимся в бункере экспертам провести мозговой штурм, пустив в ход все свои незаурядные знания и опыт.
— Тупой вопрос, — начал Льюис Алонсо, — но чем это все грозит? Я имею в виду самый худший сценарий.
Майлс задумчиво посмотрел на него.
— Вы намекаете на Армагеддон? В случае если мы имеем дело с безумцем?
Алонсо сверкнул своей фирменной улыбкой.
— Ага, бахнутым на всю голову. С сумасшедшим. Я серьезно. Расскажите нам.
— Боюсь, речь идет о микроорганизмах, в случае заражения которыми выжить не удастся практически никому, — мрачно произнес Майлс. — Но только если Каммлер и его люди сумели создать на его базе оружие. Это самый кошмарный сценарий: распространение вируса по всему миру. Вспышки произойдут одновременно в разных местах и с такой скоростью, что ни одно из правительств не успеет разработать лекарства. Это будет пандемия беспрецедентного уровня смертности. Событие, которое навсегда изменит мир. А если точнее — положит ему конец. — Он сделал паузу, ожидая, пока слушатели осознают всю леденящую безысходность его слов. — Но что Каммлер и его приспешники намереваются сделать с этим вирусом — никому не известно. Совершенно очевидно, что подобное боевое бактериологическое средство будет стоить баснословно дорого. Продадут ли они его тому, кто назначит самую высокую цену? Или начнут каким-то образом шантажировать мировых лидеров? Мы этого просто не знаем.
— Пару лет назад мы проиграли на учениях несколько ключевых сценариев, — заметил Алонсо. — К нам приезжали наикрутейшие парни из штатовской разведки. Они назвали три самые главные угрозы безопасности мира. Абсолютным номером один в этом списке была террористическая группировка, завладевающая полностью действующим оружием массового поражения. Существует три способа, которыми террористы могут этого достичь. Во-первых, можно купить ядерное устройство у какого-нибудь непризнанного государства — скорее всего, обанкротившейся и пришедшей в упадок страны бывшего советского блока. Во-вторых, захватить химическое оружие во время его транспортировки из одной страны в другую. Например, зарин по пути из Сирии к месту утилизации. В-третьих, приобрести необходимые технологии и создать свои собственные ядерные или химические устройства. — Он посмотрел на Петера Майлса. — Эти парни свое дело знали, но никто ни разу не упомянул придурка, предлагающего готовое бактериологическое оружие наиболее кредитоспособному покупателю.
Майлс кивнул.
— На то были веские основания. Самое сложное — способ доставки. Если предположить, что они усовершенствовали версию вируса, передающегося воздушно-капельным путем, очень просто подняться на борт самолета и взмахнуть носовым платком, обильно посыпанным сухим вирусом. Не забывайте, что сто миллионов кристаллизированных вирусов — население Англии и Испании вместе — способны уместиться на точке в конце самого обычного предложения. Как только наш пассажир встряхнет своим носовым платком, система воздушного кондиционирования летательного аппарата завершит начатую им работу. К концу полета — предположим, что его осуществляет аэробус А-380, — у нас будет около пятисот заразившихся человек, но лучше всего то, что ни один из них даже не догадается об этом. Спустя несколько часов они сойдут в лондонском аэропорту Хитроу. Это огромный аэропорт, до отказа набитый людьми. Пассажиры сядут в автобусы, поезда или метро, распространяя вирус посредством дыхания. Некоторые из них полетят дальше — в Нью-Йорк, Рио, Москву, Токио, Сидней или Берлин. Через сорок восемь часов вирус распространится по всем городам, странам и континентам… Вот вам, мистер Алонсо, и Армагеддон.
— Какой у него инкубационный период? Сколько пройдет времени, прежде чем люди осозн'aют, что с ними что-то не так?
— Мы не знаем. Но если он похож на вирус Эбола, то двадцать один день.
Алонсо присвистнул.
— И в самом деле, дерьмово. Более жуткое оружие даже представить себе невозможно.
— Вот именно — Петер Майлс улыбнулся. — Но тут есть одна зацепка. Помните человека, который поднялся на борт аэробуса А-380 с носовым платком, заряженным сотней миллионов вирусов? Это еще тот парень должен быть. Заражая пассажиров и экипаж самолета, он одновременно инфицирует себя. — Старик сделал паузу. — Но, разумеется, существуют террористические группировки, изобилующие молодыми людьми, готовыми умереть за идею.
— Исламское государство, Аль-Каида, Салафитская группа, Боко харам, — Джегер перечислил всех обычных подозреваемых. — И вообще, в чокнутых фанатиках мир точно не испытывает недостатка.
Майлс кивнул.
— Именно поэтому мы и опасаемся, что Каммлер продаст оружие любому, кто предложит самую высокую цену. Некоторые из этих группировок располагают практически неограниченными средствами на войну. И уж точно у них имеются средства — человеческие ресурсы — для доставки оружия туда, куда потребуется.
— Во всем этом есть лишь одна проблема, — вступил в разговор еще кто-то. — Один изъян. — Это была Нарова. — Никто никому не продаст подобное оружие, не заручившись вначале противоядием. В противном случае они подпишут свой собственный смертный приговор. Но, если такое противоядие имеется, человек, размахивающий платком, будет невосприимчив к болезни. У него выработан иммунитет. Он выживет.
— Возможно, — согласился Майлс. — Однако лично ты хотела бы стать этим человеком? Ты согласилась бы положиться на вакцину, которая, по всей вероятности, была испытана только на мышах, крысах и обезьянах? И где Каммлер возьмет живых людей для испытания своих вакцин?
Упомянув опыты на людях, Майлс вновь покосился на Джегера, как будто не в силах противостоять какой-то необъяснимой тяге. Он смотрел на него едва ли не виновато. «Почему тема испытаний на людях так неудержимо привлекает к нему внимание этого человека?» — спрашивал себя Джегер.
Поглядывания Майлса начинали не на шутку беспокоить его.
Глава 30
Джегер решил, что займется Майлсом и темой испытаний на людях позже.