Над пылающей бездной
Шрифт:
— Где именно в Африке? Вообще-то я ненавижу это место до глубины души.
— У меня там охотничье хозяйство. Охота на крупных животных — это моя страсть. Но местные уничтожают моих зверей с такой скоростью, что у меня разрывается сердце. Особенно слонов, ради их бивней. И носорогов. Грамм носорожьего рога стоит дороже, чем грамм золота. Я ищу человека, который мог бы туда отправиться и за всем как следует присмотреть.
— Я не люблю присматривать, — ответил Джоунз. Он повернул свои массивные кисти вверх ладонями и сжал их в кулаки, похожие на пушечные ядра. — Я предпочитаю пускать в ход вот это. А еще лучше — нож или какую-нибудь пластиковую взрывчатку и глок [8] . Я убиваю, чтобы жить, и живу, чтобы убивать.
8
Глок — австрийский пистолет.
— Уверен, там, куда вы отправитесь, эти ваши отличительные особенности будут пользоваться широким спросом. Мне нужен шпион, боец и, вполне возможно, убийца — все в одном лице. Так что вы скажете?
— В таком случае, при условии, что деньги мне тоже понравятся, я ваш.
Каммлер встал. Он не протянул Стиву Джоунзу руку. Этот человек ему не особо нравился. После рассказов отца о поведении англичан во время Второй мировой Каммлер не доверял ни одному англичанину. Гитлер хотел, чтобы во время войны Британия заняла его сторону, намереваясь договориться с ней после падения Франции, чтобы вместе объединить силы против общего врага: России и коммунизма. Но англичане — как всегда, упрямые и несговорчивые — отказались.
Под слепым и непреклонным руководством Черчилля они проигнорировали здравый смысл и не признали, что рано или поздно Россия станет врагом всех свободомыслящих людей. Если бы не англичане, а также их братья шотландцы и валлийцы, гитлеровский Рейх восторжествовал бы и все остальное уже было бы историей.
Вместо этого около семи десятилетий спустя мир изобиловал всевозможными извращенцами и неудачниками — гомосексуалистами, евреями, инвалидами, мусульманами и прочими иностранцами. Как же Каммлер их презирал. Как он их ненавидел. И все-таки эти Untermenschen — недочеловеки — сумели пробраться даже в высшие эшелоны власти.
И только Каммлер — да еще несколько благородных людей вроде него — мог положить конец всему этому безумию.
Нет, Хэнк Каммлер не собирался доверять англичанину. Но если он мог использовать Джоунза, то не хотел упускать эту возможность. Потому-то и решил бросить ему еще одну кость.
— Если все пойдет хорошо, вы, возможно, сумеете окончательно свести счеты с Джегером и наконец утолить свою жажду мести.
Впервые с момента начала разговора Стив Джоунз улыбнулся, но в его глазах не было тепла.
— В таком случае располагайте мной. Я готов.
Каммлер встал, чтобы уйти. Джоунз протянул руку, пытаясь остановить его.
— Один вопрос. А вы почему его ненавидите?
Каммлер нахмурился.
— Вопросы здесь задаю я, мистер Джоунз.
Но Джоунз был не из пугливых.
— Я сообщил вам свои основания. Мне кажется, заслуживаю услышать ваши.
Каммлер растянул губы в тонкой улыбке.
— Коль вам уж так интересно, я ненавижу Джегера, потому что его дед убил моего отца.
Глава 28
Инструктаж был прерван для того, чтобы они могли подкрепиться и отдохнуть. Но Джегер никогда не умел долго спать. За последние шесть лет он на пальцах одной руки пересчитал бы ночи, когда ему удалось проспать до утра крепко и беспробудно.
Вот и теперь ему оказалось очень трудно уснуть, так как его мозг перегрузила информация, рассказанная дядей Джо.
Они снова собрались в бункере, и Петер Майлс начал с того же места, на котором прервал свой рассказ:
— Теперь мы считаем, что марбургская вспышка 1967 года была попыткой Бломе испытать Gottvirus на обезьянах. Мы думаем, ему удалось заставить вирус передаваться воздушным путем — в противном случае, лаборанты не заразились бы, — но одновременно он значительно ослабил его мощь. Мы пристально наблюдали за Бломе, — продолжал Майлс. — У него было несколько сообщников — бывших нацистов, работавших с ним еще при Фюрере. Однако после Марбургской вспышки их прикрытие оказалось под угрозой. Они практически засветились, и теперь им было необходимо скрыться в какой-нибудь глуши, там, где их никто не нашел бы и где они смогли бы и дальше беспрепятственно варить свои смертельные коктейли. Мы потеряли их след на целое десятилетие. — Произнеся это, Майлс умолк, но спустя несколько секунд продолжил: — В 1976 году в мир явился новый ужас: Эбола. Это был второй вирус Filoviridae. Как и в случае с марбургским вирусом, полагали, что его переносчиками были обезьяны, с которых он каким-то образом перешел на людей. И точно так же его родиной считали центральную Африку, а если точнее — долину реки Эбола. Отсюда его название. — Майлс, обернувшись к Джегеру, впился в него взглядом. — Чтобы точно определить мощь бактериологического оружия, его необходимо испытать на людях. Мы отличаемся от приматов. Болезнетворный микроб, убивающий обезьяну, может не оказать никакого воздействия на человека. Мы считаем, Эбола стал результатом преднамеренного высвобождения вируса в окружающую среду. Это был эксперимент, который Бломе провел на людях, что позволило ему установить его поражающее действие. Оно составило около 90 процентов. Умерло девять из десяти заразившихся людей. Вирус оказался смертоносным, но все же ему было далеко до изначального Божественного вируса. Стало ясно одно — Бломе и его команда уже близки к успеху. Мы предположили, что их центр базируется где-то в Африке, однако это огромный континент, в котором до сих пор множество диких и неисследованных уголков. — Майлс развел руками. — И вот тут след остыл окончательно.
— Почему вы не допросили Каммлера? — вмешался Джегер. — Надо было притащить его в местечко вроде этого и выяснить все, что он знает.
— По двум причинам. Первая заключалась в том, что он дорос до очень высокого поста в иерархии ЦРУ, так же как и многие другие бывшие нацисты в военных и шпионских кругах США. Кроме того, твоему деду пришлось убить его. Другого выхода не было. Каммлер узнал о том, что его интересует Gottvirus. Охота началась. Состоялась смертельная схватка, и Каммлер проиграл, чему я безмерно рад.
— Так вот почему они начали преследовать моего деда? — наседал Джегер.
— Да, — подтвердил Майлс. — Официальное заключение гласило — самоубийство, но мы всегда считали, что бригадира Джегера убили люди Каммлера.
Джегер кивнул.
— Он никогда не наложил бы на себя руки. Ему было ради чего жить.
Деда нашли мертвым в автомобиле, когда Уилл был еще подростком. Дверцы оказались закрытыми, а из окна торчал шланг. Заключение гласило, что он отравился газом, не выдержав кумулятивной травмы военных лет. Однако почти никто из его родственников не верил в это.
— Когда след исчезает, часто имеет смысл проследить за денежными потоками, — продолжал Майлс. — Мы начали разрабатывать эту версию, и одна ниточка действительно привела нас в Африку. Помимо нацизма, в жизни бывшего генерала СС Каммлера была единственная всепоглощающая страсть — охрана животного мира. В какой-то момент за деньги, которые, как мы считаем, нацисты награбили в годы войны, он приобрел обширные охотничьи угодья. После того, как твой дед убил генерала Каммлера, это хозяйство унаследовал его сын, Хэнк Каммлер. Мы опасались, что он втайне продолжает там дело отца. Годами наблюдали за этой территорией в поисках признаков присутствия бактериологической лаборатории. Но не заметили ничего. Совершенно ничего. — Обведя взглядом аудиторию, Майлс задержал его на Ирине Наровой. — А затем мы услышали о самолете времен Второй мировой, затерянном в глубине амазонских джунглей. Как только узнали характеристики самолета, сразу поняли, что это должен быть один из рейсов, доставлявших нацистов в их убежища. Итак, госпожа Нарова присоединилась к вашей амазонской экспедиции в надежде, что в этом самолете могут находиться какие-нибудь улики — ниточки, которые приведут нас к Божественному вирусу. И такие ниточки там действительно были. Но еще важнее оказалось то, что ваши поиски выкурили врага, вынудили его раскрыть свои карты. Мы подозреваем, люди, которые вас преследовали — а они все еще продолжают вас преследовать, — подчиняются Хэнку Каммлеру, сыну эсэсовского генерала Каммлера. В настоящее время он занимает пост заместителя директора ЦРУ, и мы опасаемся, что миссия его отца, стремившегося возродить Gottvirus, по наследству досталась ему. — Майлс сделал паузу. — Вот такой информацией мы располагали несколько недель назад. За это время вам удалось спасти Летисию Сантос, которую удерживали в плену люди Каммлера. В ходе операции вы захватили компьютеры ее тюремщиков.