Над пылающей бездной
Шрифт:
Дядя Джо на мгновение отыскал глазами Ирину Нарову. Джегер уже знал — между ними существует какая-то особенная связь, и считал, что Нарова обязана ему это подробно объяснить, впрочем, как и многое другое.
— Натцвайлер имел газовую камеру, — продолжал дядя Джо. — В ней нацистское оружие испытывали на живых людях — заключенных лагеря. Этими исследованиями руководил некий высокопоставленный эсэсовский врач по имени Август Хирт. Мы решили, что нам необходимо поговорить с ним. Хирт исчез, но от Тайных Охотников мало кто мог ускользнуть. Мы обнаружили, что он также засекречен и работает на американцев. Во время войны Хирт испытывал нервнопаралитические газы на невинных женщинах и детях. Его работу отличали пытки, зверства и смерти. Однако американцы с радостью приняли Хирта под свое крыло, и мы знали: они не допустят того, чтобы он предстал перед судом. Условия были таковы, что мы приняли решение: Хирт должен умереть. Но когда он осознал наши намерения, то предложил нам совершенно невероятную сделку — величайшие нацистские тайны в обмен на свою жизнь. — Выпрямившись, старик продолжил: — Хирт раскрыл нам план нацистов относительно Weltplagverwustung — опустошения мира эпидемиями. Он утверждал, что его предстояло осуществить с помощью боевого бактериологического средства совершенно новой разновидности. Происхождение
Глава 26
Дядя Джо попросил подать ему стакан воды, и Петер Майлс торопливо исполнил его просьбу. Все остальные сидели совершенно неподвижно. История, эхом разносившаяся по гулкому бункеру, никого не оставила равнодушным.
— Мы доложили о своем открытии в верх'a по командным инстанциям, но им, похоже, никто особо не заинтересовался. Чем мы располагали? Нам было известно название — Gottvirus — однако кроме этого… — Дядя Джо сокрушенно пожал плечами. — На земле установился мир. Люди устали от войны. Постепенно это все забылось и вся история была предана забвению на целых двадцать лет. А затем… Марбург. — Он смотрел прямо перед собой, и перед его взглядом, казалось, всплывали картины далекого прошлого. — В центральной Германии находится небольшой симпатичный городок Марбург. Весной 1967 года там, в лаборатории «Behringwerke», произошла необъяснимая вспышка какого-то заболевания. Заражению подвергся тридцать один лаборант. Семеро из них умерло. Каким-то образом проявился новый болезнетворный микроорганизм. Его назвали «Марбургским вирусом», или Filoviridae, потому что он имел форму нити, напоминающей волосок. Никто никогда не видел ничего подобного. — Дядя Джо осушил стакан с водой. — Возникло предположение, что вирус попал в лабораторию вместе с доставленными из Африки обезьянами. Во всяком случае, такова была официальная версия. В Африку на поиски источника вируса немедленно отправились группы вирусологов. Они искали его естественное место обитания в природе. Но найти им ничего не удалось. Мало того, они не смогли установить, какое животное могло бы являться естественным переносчиком вируса. Словом, в африканских джунглях, откуда прибыли упомянутые обезьяны, не было ни малейшего следа этого вируса. Дело в том, что обезьяны широко используются в лабораторных экспериментах, — продолжал старик. — При испытании новых лекарств и не только. Их также используют для испытаний бактериологического и химического оружия по той простой причине, что, если вещество убивает обезьяну, оно, скорее всего, убьет и человека. — Дядя Джо снова отыскал взглядом Джегера. — Твой дед, бригадир Тед Джегер, занялся расследованием. Как и многие из нас, он никогда не переставал быть Тайным Охотником. Постепенно вырисовывалась леденящая кровь картина. Оказалось, во время войны лаборатория «Берингверке» представляла собой фабрику И. Г. Фарбен. Более того, к 1967 году ведущим ученым лаборатории был не кто иной, как Курт Бломе, бывший гитлеровский гроссмейстер бактериологической войны. — Дядя Джо снова обвел своих слушателей горящим взглядом. — В начале 1960-х на контакт с Бломе вышел человек, которого мы уже давно считали мертвым, — бывший генерал СС Ганс Каммлер. Каммлер был одним из самых могущественных людей Рейха и ближайших доверенных лиц Гитлера. Но в конце войны он исчез с лица земли. Тед Джегер долгие годы посвятил его розыскам, однако все напрасно. Между тем ему все же удалось установить, что Каммлера приняли на службу в одно из разведывательных агентств, находящихся под руководством ЦРУ и занимающихся шпионажем за русскими. Из-за дурной славы Каммлера ЦРУ заставило его действовать под различными вымышленными именами. Так, в разные годы его звали Гарольдом Краутхаммером, Хэлом Крамером и Хорасом Кенигом. К 1960 годам он успел очень высоко подняться в иерархии ЦРУ и решил приобщить Бломе к выполнению своей тайной задачи. — Дядя Джо сделал паузу, и его морщинистое лицо омрачила какая-то тень. — С помощью определенных средств мы проникли в марбургскую квартиру Курта Бломе и нашли его частные записи. История, изложенная в его дневнике, показалась нам совершенно невероятной. В любом другом контексте в нее вообще невозможно было бы поверить. Впрочем, на самом деле она проливала свет на очень многое. Нам открылась ужасная связь между множеством на первый взгляд разрозненных событий, и от этого у нас застыла в жилах кровь. Летом 1943 года Фюрер приказал Бломе сосредоточить все свое внимание на одном-единственном виде биологического оружия. Этот вирус уже убивал. В результате заражения им умерли два человека, оба лейтенанты СС. Их смерть была мучительной и жуткой. Их тела начали разрушаться изнутри. А органы — печень, почки, легкие — деформировались и разлагались, несмотря на то, что оболочка продолжала жить. Они умерли, извергая потоки густой черной крови — остатки гниющих, превратившихся в жидкую кашицу органов, — а на их лицах застыло наводящее ужас выражение, придающее им сходство с зомби. К тому времени как их забрала смерть, мозг этих людей успел превратиться в жижу. — Старик поднял глаза на слушателей. — Вы можете задать вопрос: что себе думали эти лейтенанты, связываясь с таким веществом? Оба они когда-то служили в эсэсовском агентстве, баловавшемся древней историей. Если помните, извращенная идеология Гитлера заключалась в том, что «истинные германцы» являются мифическим северным народом — высокими светловолосыми и голубоглазыми арийцами. Это было очень странно, если учесть, что сам Гитлер — маленького росточка человечек с черными волосами и карими глазами. — Дядя Джо досадливо покачал головой. — Тем двум лейтенантам СС — археологу любителю и просто искателю приключений — была поставлена задача «доказать», что так называемая раса арийцев-господ управляет Землей с незапамятных времен. Незачем говорить, что эта задача оказалась совершенно нереальной, но в процессе ее выполнения они каким-то образом наткнулись на Gottvirus. Бломе получил приказ выделить и вырастить столь загадочный микроорганизм. Он это сделал, между тем результаты были совершенно неутешительными. Этот ниспосланный, казалось, самим Богом вирус был идеален. Абсолютный Gottvirus.
Дядя Джо обвел взглядом комнату. В его глазах застыло выражение, которое Джегер если когда-либо и видел, то крайне редко: страх.
Глава 27
— Вы отлично сработали в Лондоне. Насколько я понимаю, там практически ничего не осталось. И никаких следов, способных привести к тому, кто это сделал.
Эту фразу Хэнк Каммлер адресовал человеку, сидевшему на скамье рядом с ним и скорее похожему на чудовище. Бритая голова, остроконечная бородка и устрашающе широкие, несколько ссутуленные плечи Стива Джоунза излучали угрозу.
Они с Каммлером находились в вашингтонском парке Западный Потомак. Вокруг буйно цвели сакуры, но на покрытом шрамами лице гиганта не угадывалось и следа радости. Он был раза в два моложе шестидесятитрехлетнего Каммлера, однако его глаза на холодном как лед лице были глазами мертвеца.
— Лондон? — фыркнул Джоунз. — Я бы мог это сделать вслепую. Что дальше?
Каммлер считал жутковатые физические данные Джоунза и его наклонности убийцы весьма полезными, но сомневался в том, можно ли до конца доверять ему и делать его постоянным членом своей команды. Он подозревал, что такого человека, как Джоунз, лучше всего держать в стальной клетке, выпуская лишь во время войны… или для того, чтобы вдребезги разнести лондонскую монтажную редакцию — его недавний контракт.
— Мне любопытно, почему ты его так ненавидишь.
— Кого? — уточнил Джоунз. — Джегера?
— Да. Уильяма Эдварда Джегера. Откуда такая всепоглощающая ненависть?
Джоунз наклонился вперед, опершись локтями на колени.
— Потому что я умею ненавидеть. Вот и все.
Каммлер поднял лицо, наслаждаясь теплыми солнечными лучами, скользящими по коже.
— Я все же хотел бы знать почему. Это помогло бы мне… целиком тебе доверять.
— Скажем так, — угрюмо произнес Джоунз, — если бы вы не приказали мне сохранить ему жизнь, Джегер уже был бы мертв. Я убил бы его после того, как вырвал из его рук жену и ребенка. Лучше бы вы позволили мне закончить эту работу, пока у меня была такая возможность.
— Вполне вероятно. Однако я хочу помучить его как можно дольше. — Каммлер улыбнулся. — Как говорится, месть — это такое блюдо, которое лучше подавать холодным… А пока его семья находится у меня в руках, я располагаю всеми средствами, чтобы мстить ему медленно и мучительно. Это приносит мне неизъяснимое наслаждение.
Гигант издал жестокий смешок.
— И то правда.
— Итак, вернемся к моему вопросу: откуда такая всепоглощающая ненависть?
Джоунз перевел взгляд на Каммлера, и тому показалось, будто он смотрит в глаза человека без души.
— Вы и в самом деле хотите это знать?
— Да. Мне это может пригодиться. — Каммлер сделал паузу. — Я практически разуверился в своих… восточноевропейских бойцах. Им было поручено одно дело на небольшом острове неподалеку от побережья Кубы. Несколько недель назад Джегер нанес по ним удар. Их было трое против тридцати моих людей. Думаю, тебе понятно, почему я больше не могу положиться на них. Возможно, теперь захочу чаще прибегать к твоим услугам.
— Любители.
Каммлер кивнул.
— Я и сам пришел к такому выводу. Но все же, откуда эта ненависть к Джегеру?
Взгляд гиганта как будто обратился внутрь.
— Несколько лет назад я проходил отборочные сборы САС. Там же находился офицер по имени Уильям Джегер из морской пехоты. Он увидел, чем я дополняю свой паек, и вообразил, будто имеет право влазить со своей непрошеной моралью в мои личные дела. Я с блеском проходил все испытания. Результат был практически предрешен. Затем настало время последнего экзамена. На выносливость. Шестьдесят четыре километра по мокрым горам. На предпоследнем контрольном пункте члены штаба руководства сборами сняли меня с маршрута, раздели и обыскали. Я сразу понял, что меня сдал Джегер.
— Для пожизненной ненависти этого явно недостаточно, — заметил Каммлер. — О каких дополнениях идет речь?
— Я принимал таблетки. Вроде тех, с помощью которых спортсмены добиваются улучшения скорости и выносливости. По утверждению САС, служба поощряет нестандартное мышление. Они якобы ценят оригинальный, нестереотипный склад ума. Но все это просто куча дерьма. Что это было, если не тот самый нестандартный подход? Между тем меня не просто вышвырнули со сборов. Об этом сообщили в мое родное подразделение, из-за чего я был навсегда изгнан из армии.
Каммлер наклонил голову.
— Ты был уличен в употреблении препаратов, улучшающих твои физические возможности? И тебя сдал Джегер?
— Точно. Он подлец и предатель. — Джоунз сделал паузу. — Вы хоть раз пытались получить работу при том, что в вашем личном деле записано: вас выгнали из армии за употребление наркотиков? Позвольте мне кое-что вам сообщить. Я ненавижу предателей, а Джегер — самый лицемерный и ядовитый из всех предателей.
— Значит, нам повезло найти друг друга. — Каммлер скользнул взглядом по рядам вишневых деревьев. — Мистер Джоунз, мне кажется, у меня есть для вас работа. В Африке, где я держу небольшой бизнес.