Над рекой Березой
Шрифт:
Красноармейцы и командиры привыкли, что на их территории постоянно находились городские ребята. Выполняли мальчишки и различные просьбы военных: то сбегают в магазин за папиросами, то телеграмму или письмо отнесут на почту, а то и записочку передадут какой-либо девушке. А некоторые ежедневно носили командирским семьям молоко. В военном городке железнодорожного батальона мы знали все уголки, не пускали нас только к складам, где, по нашим предположениям, хранились взрывчатка и оружие.
После оккупации Борисова к бывшему военному городку железнодорожных строителей потянулись эшелоны с бомбами и снарядами. Ежедневно там разгружались три-четыре больших состава.
Построенных до войны складов не хватало, и немцы складывали ящики с боеприпасами в громадные штабеля под открытым небом.
…Третий день ходили мы вокруг этих больших складов, высматривая место, где можно подложить взрывчатку. Густой ельник скрывал нас от глаз часовых, вышагивающих по узкой тропинке по другую сторону проволочной ограды.
— Пока не отвлечем часового хотя бы на пять минут, заминировать бомбы не удастся, — сделал заключение Саша, когда мы после третьего дня наблюдений ни с чем вернулись домой. — Но как это сделать?
— Есть план, хлопцы, — вскочил Мелик. — Внимательно слушайте и не перебивайте.
— Давай, выкладывай, — заулыбались мы с Сашей. — Только настоящий план, а не чепуху какую-нибудь.
— Так вот, — начал Мелик, — давайте попробуем устроить около ограды драку. Часовой обязательно остановится. Немцы любят поглазеть на такие забавы. Сам видел…
— Нечего сказать, хороший план. Мы будем драться, а тол под бомбы сам полезет, — с иронией заметил Саша.
— Не перебивай. Дай договорить до конца… — рассердился Мелик. — Драться будут Виталька, Васька, Ленька и Коля Лисовский. Пока часовой будет глазеть на потасовку, мы втроем метров за сто от этого места проберемся к складу и поставим мину. Чем плохой план?
— План ничего, — согласился Саша. — Только за Кольку Лисовского боюсь. Как бы не разболтал.
— За этого хлопца я ручаюсь, — запротестовал Мелик. — Жалко, что мы его раньше в свою группу не приняли. Это не Киндер, который папочки боится, как огня…
Долго мы еще обсуждали план операции и наконец решили, что проводить ее будем в воскресенье, когда в бомбохранилищах прекращаются все работы, а большинство немецких солдат и офицеров уходят в город. Нашими помощниками, по предложению Мелика, будут Виталии Запольский, Вася Зуенок, Леня Лавринович и Коля Лисовский. Мелик взялся собрать их всех вместе и, не раскрывая наших планов, научить по-настоящему драться.
Мы с Сашей еще два раза сходили к Зеленому городку и выбрали место, откуда будем подбираться к бомбохранилищам. Перенесли в густой ельник и недалеко от ограды закопали в землю четыре килограмма тола, два взрывателя и двадцать пять метров бикфордова шнура.
Оставалось только посмотреть, как Мелик научил мальчишек отвлекать часового. И вдруг вместе с Сашей к нам домой прибежали избитые Васька и Леня.
— Ты только погляди, что он с ними делает, — горячился Саша. — Заставил Кольку и Витальку излупить их до неузнаваемости.
В это время открылась дверь, на пороге появился улыбающийся Мелик.
— Ты что, рехнулся! Разве можно так? — накинулся я на него.
Мелик косо взглянул на Сашу.
— Не помрут. Какой же дурак поверит, если они друг дружку по головке гладить будут? Надо, чтобы все было по-настоящему.
— Мы не против драки. Только скажите, для чего она нужна? — держась рукой за раскрасневшееся ухо, захныкал Леня.
— Узнаете, когда надо будет. Сказано вам, что это нужно для самого главного дела во всей нашей жизни. И больше не спрашивайте, — отрезал Мелик.
Пока мы с Сашей отчитывали Мелика за такие методы обучения, подошли Виталька и Коля Лисовский. Мы рассказали ребятам о предстоящем задании и попросили их разыграть сцену драки как можно правдоподобней. Говоря по правде, мы за них очень тревожились. Ведь Леня, Васька, Виталька и Коля еще ни разу в диверсиях не участвовали.
Однажды мы допоздна засиделись под окном на лавочка и не заметили, как открылась калитка и во двор вопим мужчина в темных очках. Глянули и глазам не поверили: перед нами стоял Михаил Куликов.
— Что притихли, орлы? — широко заулыбался Михаил и большими своими ручищами обнял нас всех троих.
Куликов в городе! Этого мы никак не ожидали. После того как он вместе с моим отцом был арестован гестаповцами и через несколько часов по счастливой случайности отпущен, Михаил сразу покинул город и ушел в кличевские леса, где вступил в 208-й партизанский отряд полковника Нечипоровича. Больше о нем мы ничего не слышали. И вдруг Куликов в Борисове! Неспроста, значит.
— Нельзя мне к вам заходить. Но не выдержал. Решил на минутку забежать, узнать, как вы тут. Мать здорова? Малыши как? — засыпал он меня вопросами.
— А вы откуда взялись, Михаил Николаевич? — спросил Саша.
Куликов подмигнул нам и снова заулыбался.
— А вы — молодцы. Подросли на целую голову. Кавалеры, настоящие кавалеры. Только за девушками ухаживать, наверно, некогда. В Борисове я мимоходом, ребята.
Мы поняли, что Михаил выполняет какое-то важное задание.
— Веди к матери, — повернулся ко мне Куликов.
— Хлопцы, давайте посоветуемся с Михаилом, как лучше взорвать бомбохранилища, — предложил я ребятам, когда мы остались втроем.
— Правильно, — поддержал меня Саша. — Вот было бы здорово, если б он с нами пошел на эту операцию.
Минут через десять мы затащили Михаила в мою комнатку и рассказали ему о задуманной диверсии.
— Вы это серьезно?! — испуганно посмотрел на нас Куликов.
— Знаете, сколько там бомб, мин и снарядов? Тысячи! Такой переполох устроим, все фрицы из города сбегут, — восторженно говорил Мелик.
— Вот что, хлопцы, — резко перебил его Михаил, — не смейте об этом и думать. Вы понимаете, что произойдет?!