Над рекой правды

— Рефеодализация, или же обратная феодализация — тема нашей сегодняшней лекции. Поскольку этот исторический процесс идет до сих пор, и в ближайшие годы, по крайней мере, при нашей жизни, не собирается заканчиваться, у нас есть бесценная возможность наблюдать его собственными глазами, исследовать его проявления прямо здесь и сейчас. Среди вас есть люди с разных планет, с разным укладом жизни, есть наследники новых феодалов, которые, собственно, уже превратились в старое дворянство,

— Э-э-э, потому что так захотели шедайин? — спросила девушка с тактики. Профессор Чопра улыбнулась.

— Шедайин не требовали воспроизведения ни нашей древней феодальной системы, ни их меритократии. Они хотели только убедиться, что Брайан Риордан способен быть вождем, который унаследует Аарринов дар и заселит Три Мира. Риордан ввел республиканскую форму правления, но рефеодализация все же началась. Почему?

Маловероятно, что никто не знал ответа — скорее всего, просто не хотел показаться выскочкой.

— Хорошо. Припомните, что общего между начальным этапом колонизации космоса и так называемыми «темными веками» Земли на рубеже античности и Средневековья?

— Низкая связность пространства, — пробурчал Дик чуть ли не себе под нос.

— Аминь, аллилуйя, кто-то это сказал! Хорошо. Кто объяснит, почему низкая связность пространства способствует рефеодализации?

— Социальная стагнация, — бодро сказала Кикахика с задней парты. — Изоляция. Небольшие сообщества, сплоченные общей задачей выживания, лишенные активного информационного обмена с внешним миром, невольно воспроизводят одни и те же стратегии в течение поколений…

Дик краем глаза увидел панику на лице Торина. Тот нормально успевал в технических дисциплинах, но робел в гуманитарных, в частности на лекциях у профессора Чопра, немилосердной к тугодумству.

Между прочим, Дик подозревал, что Торин в нее тайно влюблен.

— Не волнуйся, я потом объясню, — шепнул он, и Торин благодарно кивнул.

— Йонои, вы хотели дополнить ответ госпожи Кикахика?

— Нет, простите, я…

— Вы делились с господином Дубощитом какой-то интересной мыслью. Наверное, более интересной, чем сегодняшняя тема. В таком случае негоже прятать этот жемчуг от остальной аудитории.

Ну, если вам так хочется…

— Я просто считаю, что то же самое можно рассказать человеческим языком. К тому же половина присутствующих не изучала так глубоко историю Старой Земли, чтобы сравнивать Темные века Европы и времена начала колонизации. Школьная программа не касалась этих вопросов…

— Это не моя проблема и не проблема учеников, учившихся в школе по нормальной программе. Здесь Имперская Военно-Космическая Академия, а не заведение для альтернативно одаренных. Возможно, стандарты требований к абитуриентам слега снизились, но я ни на йоту не позволю снизить стандарты преподавания. Моя задача, как и каждого преподавателя этой академии — сделать из вас имперских офицеров и джентльперсон. А чтоб стать офицером и джентльперсоной, господин Дубощит, нужно прилагать усилия. Вы не имеете права требовать от кого-либо тратить на вас своё время.

«Он и так грызет науку, как проклятый!» — Дик сжал пальцы. Спорить нет смысла. Был бы, если бы он мог отвлечь огонь на себя от Торина, но профессор Чопра не позволила так легко себя отвлечь от излюбленной мишени.

— Прошу прощения, профессор, — раздался в громкоговорителе голос директора Абимбола. — Мне нужны Йонои Райан и Нерсес Алишандра.

— Как надолго? — недовольно спросила профессор.

— Боюсь, на все время лекции.

— Хорошо, — Чопра повернулась к Дику. — Впрочем, я не сомневаюсь, что вы вполне способны освоить тему самостоятельно. Я жду от вас обоих эссе хотя бы на полторы тысячи слов.

— Ричард, мальчик мой, — Ройе раскрыл объятия и прижал Дика к груди, едва тот вошел в ректорский кабинет. — Как давно я тебя не видел.

У Дика оборвалось сердце.

Во-первых, Ройе его не переваривал, и это было взаимно.

Во-вторых, он прекрасно знал, что Дик терпеть не может мужских прикосновений.

Стало быть, это всё был сигнал для Шаны, ракета с фейерверком: на нас надвигается какая-то огромная жопа и вот-вот поглотит!

— Шана, дорогая, — оставив Дика, он обнял девушку. — Держись. Твоя бабушка умерла.

— Ой, — актерские способности Шаны были намного лучше, чем у Ройе. — Как это случилось?

— Ее корабль вошел в дискретную зону и не вышел, — лоб Ройе прорезали морщинки сдержанной скорби.

— Как жаль, — вырвалось у Дика. — Она лишь чуть-чуть не дожила до ста лет.

Над головой Шаны Ройе послал ему испепеляющий взгляд.

— Я так понимаю, что вам нужно провести немного времени наедине, — сказала ректор. — Значит, кадеты освобождены от занятий на сегодня. Должны ли они присутствовать в ближайшее время на каких-то погребальных церемониях?

— Это скоро выяснится, — склонил голову Ройе.

— Тогда они получал отпуск должным образом, — ректор встала. — Йонои, Нерсес… мои соболезнования.

— Где здесь можно обменяться парой слов без помехи?

— В часовне, — Дик указал рукой. — Нужно помолиться за упокой и спасение бабушкиной души. В конце концов, она так много сделала для меня.

— Это уже чересчур. Она не была христианкой.

— Да. Но она оценила бы иронию. Это ведь под видом погребальных церемоний она планировала с Бет свои милые заговоры. Идемте.

В часовне и правда было пусто и тихо. Дик сел на лавке в правом приделе, почти у ног статуи Святого Брайана. Ройе примостился рядом.

— Говорите, что на самом деле случилось.

…Потому что старая нетопыриха была тебе противна так же, как и мне, и Шане она была достаточно далека, чтоб сообщить о ее смерти просто через инфосферу. Значит…

— Пойди погуляй, — сказал Ройе Шане.

— С чего бы? Она была моей, а не его бабушкой. Я тоже очень печалюсь.

— Тогда найди тихий уголок и порыдай немного. Нам нужно поговорить.