Надежда дракона
Шрифт:
Когда я опадаю обратно на меха, мои ноги словно желе. Моё сердце колотится, как тысяча лошадиных сил в груди. Я концентрируюсь на дыхании, замедляя сердцебиение, когда возвращаюсь к сознанию. Когда он вышел, я ощутила пустоту. Его второй член твёрд и готов, а я нет. Почему-то ему не нужны слова, чтобы понять это. Он скатывается с меня, ложится, и я прижимаюсь, кладя голову ему на грудь.
Его сердце бьётся в двойном ритме. Это успокаивает и расслабляет, когда мы лежим, переплетаясь друг с другом, даря мягкие прикосновения. Я влюблена в него. Никто никогда
Я видела, какие другие змаи. Они терпеть не могут быть в разлуке со своими парами. Если я доверюсь ему, он никогда не согласится, чтобы я возглавляла собственную охотничью группу. Я бы никогда не настояла на своём. Другие люди никогда не посмотрят на меня и не увидят, что я им нужна. Я ценна, что я поддерживаю их жизнь.
Мысли крутятся в моей голове, пока я провожу пальцами по мышцам его груди, ощущая прохладу и гладкость его чешуи. Я не могу, хотя и хочу, я не могу быть его так, как он хочет. Я должна проявить себя и найти своё место в мире. Мой выбор партнера не может определить, кто я.
Но было бы неплохо… думаю я, когда серое одеяло сна притягивает меня в свои объятия.
Глава 19
Астарот
— Нам не нужен, а им он зачем? — спросил Рагнар, задавая один и тот же вопрос целое утро.
— Разве ты не видишь, что они не такие как мы? — спрашиваю я, разочарование сжимает моё горло.
Желание ударить в его ухмыляющийся рот почти возобладало надо мной. Биджас кружит на краю моего сознания, готовый наброситься, подталкивая меня к потере контроля. Рагнар нелегкий тип. Он высокомерный, снисходительный и вообще придурок. А также является главной проблемой на моём пути к получению того, что я хочу.
— Понятно, — говорит он. — Самки, которых мы спасли, чувствовали себя хорошо, и они долгое время находились здесь без эписа.
— И сейчас они в порядке? — рычу я.
Он улыбается, отступая назад, расправляя плечи.
— Мы найдём способ помочь им, — говорит он, пожимая плечами, но его взгляд наблюдает за моими плечами, готовый к атаке.
Если бы я не знал лучше, я бы подумал, что он пытается спровоцировать меня. Может быть, так и есть. Является ли это частью социального общений в их клане? У них есть сила, которая вынуждает считаться с ней. Но чего он добивается?
— Как ты думаешь, сколько времени у них осталось?
— Калессин поможет, — говорит он, как будто все проблемы уже решены.
Он в это верит. Я никогда не видел ничего подобного. Змаи так не поступают. Меня раздражает его вера в провидца. Я не знаю, как с этим справиться. Остальные такие же. Как они могут иметь такую сильную веру в видения одного самца?
Я даже никогда раньше не слышал о провидцах. Я могу не помнить всего, что было до опустошения, но я уверен, что помню о провидениях. Такого на Тайссе ещё не было. Помню, веры в них не было. Мы работали,
— Как ты можешь быть так уверен? — спрашиваю я, качая головой.
— Потому что он провидец, видения подскажут верный путь.
Его слова закрыли двери. С его слепой верой не поспоришь. Даже если бы я мог, но как я могу? Калессин объединил клан благодаря своему «видению» или просто озарению, я не знаю. С результатами не поспоришь. До того, как люди потерпели крушение, я и все остальные змаи из Драконьего города жили одни и ждали смерти. Мы выживали, потому что это то, что мы могли делать, не имея контакта ни с кем другим.
— Им нужен эпис, — говорю я, вскидывая руки. — Их тела не могут выдержать жара Тайсса. Другого пути нет!
— Посмотрим, — говорит он, смеясь и пожимая плечами.
Биджас прыгает вперед, его самодовольное лицо заполняет моё поле зрения. Мой кулак взлетел быстрее, чем я думал. Он отпрыгивает назад, готовый к этому, блокируя удар.
— Указ есть указ, — шипит он.
Указы. Мне всё равно. Ярость горит добела. Я сотру эту самодовольную улыбку с его лица кулаками.
Указы. Это прорезает мою ярость. Указ есть указ. Эдикты объединяют нас.
— Прошу прощения, — говорю я, опуская кулак.
Рагнар кивает, соглашаясь.
— Может быть, это всё просто из-за твоей самки, — говорит он.
— Что? — я шиплю, ярость снова растёт.
— Возможно, ты недостаточно мужественен для неё, — замечает он. — Я мог бы бросить тебе вызов ради неё.
Пытаясь сохранить контроль, мне приходится выдавливать слова из-за кома в горле.
— Она бы никогда… — я замолкаю, не в силах выдавить из себя слова.
— Ой ли? — говорит он, оглядываясь на меня через плечо. — Самки любят силу. Если бы я превзошёл тебя, она бы увидела, что я лучшая пара для неё.
Я дрожу от злости. Красный цвет затмевает моё зрение, когда я отворачиваюсь от него.
Не смотри на его лицо. Его ухмылка только усугубляет моё состояние. Он подстрекает меня. Я не поддамся на его насмешки.
Лане нужен эпис. Мне нужна его помощь, чтобы получить его.
— Да! — я слышу голос Ланы.
— А, вот она, — говорит Рагнар. — Какая красота!
Мы идём мимо той части долины, где работают мастера. Она стоит рядом с кожевником Арауном. Они оба поглощены чем-то на столе перед ними. Кожевник смеётся, указывая пальцем, потом что-то говорит, но я не могу разобрать слов.
К горлу подкатила желчь. Лана тянется к кожевнику, касаясь чего-то на столе. Он тянется вперёд, его рука лежит на её, направляя. У меня свело от боли челюсть. Дыхание участилось, ногти впиваются в ладони. Она двигается, затем её бедро оказалось напротив его. Его руки обвиваются вокруг неё.
— Хватит, — рычу я.
— Хм? — спрашивает Рагнар. — Ну что ж, похоже, я уже потерял шанс. Кажется, она очень увлечена Арауном.
— Агрр! — реву я, отталкивая Рагнара со своего пути и бросаясь к столу.