Надежда Дурака
Шрифт:
— Придурок.
Франкос положил руку на плечо друга:
— Забудь о нем. Давай собираться.
Тринон хорошенько пнул Матеона, а затем оставил его среди обломков. Он все еще слышал, как дуб проклинал его, когда поднялся на ноги и свернул свою палатку. Стремясь поскорее набить желудок чем-нибудь, прежде чем ему снова придется ходить, он вытащил свой маленький паек, но вяленого мяса уже не было, а от хлеба осталась только подгоревшая корка.
Матеон зарычал. Ублюдки забрали его еду. Он схватил миску, из которой они ели — его миску — и
— Теперь мы все здесь, — сказал Пол, когда все собрались. — Помните, мальчики и девочки, мы направляемся в Киесун. Это территория повстанцев. Мы столкнемся с джиззи, жаждущими перерезать нам глотки. И какими бы ужасными и жалкими вы ни были, говнюки, вы мои ужасные и жалкие говнюки, и я не хочу вашей смерти. Пока, по крайней мере. Так что держите свои чертовы глаза открытыми и убивайте язычников, пока у них не появился шанс убить вас. Понятно?
— Да, Пол, — закричали сорок человек.
— Давайте выдвигаться. Франкос, Тринон, Киска — вперед. — Полемарх хлопнул в ладоши, и трое солдат начали второй день марша.
Их четыре Дайджаку пронзительно закричали и взлетели, пролетев над головой в строю. Обнадеживающее присутствие, они должны заметить любую неприятность до того, как она подберется достаточно близко, чтобы вовлечь Матеона, но даже в этом случае только дурак не будет беспокоиться о том, чтобы быть начеку.
— Эй, Киска. Ты идешь впереди, — сказал Тринон. — Я хочу, чтобы джиззи сначала убили тебя. По крайней мере, тогда я умру счастливым, если придет и мое время.
Франкос захрипел от смеха:
— И предупреди нас, если обмочишься. Я не хочу намочить свои ботинки, потому что ты этого не вынесешь.
Матеон изо всех сил старался не обращать на них внимания и двинулся дальше, его глаза блуждали из стороны в сторону, выискивая что-нибудь неуместное, и все это время он жалел, что не знает, что делать. Его немного потренировали, но это не подготовило его ни к чему из этого.
Они остановились через час, и каждый набрал полный рот воды, чтобы смыть привкус дороги. Для Матеона это было мучением. По крайней мере, пока он шел, он мог сосредоточиться на том, чтобы переставлять одну ногу перед другой. Когда они остановились, не было никакой возможности игнорировать огонь в его ногах или притворяться, что влага, стекающая по его груди, была потом, а не кровью из трещин в коже. И подумать только, день только начался.
Довольно скоро они снова двинулись в путь. Вниз по бесконечной дороге, мимо скал, валунов, полумертвых деревьев. И к чему? Что ждало их возле Киесуна?
Проходил час за часом, пока отряд преодолевал мили, ведущие к городу язычников. Но с каждым
Дайджаку над ними летели вперед, пока не превратились в пятнышки в небе. Вот и все, что они сделали, присматривая за солдатами. Они были сами по себе. Наедине с дорогой и болью.
— Что за хрень с тобой происходит? — прошипел Франкос вскоре после полудня. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не упадешь.
— Я... в порядке... — солгал Матеон. Как бы ему хотелось снять шлем и подышать свежим воздухом. В горле у него пересохло, но он допил свой последний бурдюк с водой и не осмелился попросить кого-нибудь из остальных поделиться своим.
— Если он упадет, мы пройдем прямо по нему, — сказал Тринон. — Может, пырнем его ножом, когда будем по нему идти.
— Сколько времени до следующей остановки? — спросил Франкос.
— Я, блядь, не знаю. Пять минут? Десять, самое большее.
Франкос ускорил шаг, чтобы поравняться с Матеоном:
— Ты сможешь продолжать идти так долго?
— Я... думаю, да, — невнятно пробормотал Матеон. Во имя Кейджа, даже говорить было трудно. Его зрение было ненамного лучше. По краям все начинало расплываться.
— Гребаный желудь, — выплюнул Тринон.
— Полегче с ним, — огрызнулся Франкос. — Ты думаешь, Пол поблагодарит нас, если он скопытится?
— Я... в порядке, — сказал Матеон. —Я могу... продолжать. — В конце концов, боль — это хорошо. Его подарок Кейджу. Того, кто всегда наблюдал. Это было его испытание, и он не потерпит неудачу.
Затем он что-то увидел. Впереди, посреди дороги. Он прищурился, не уверенный, показалось ли ему это:
— Что... что это?
— Что что? — спросил Франкос.
— Впереди. — На дороге виднелась какая-то фигура. Белое на фоне грязи.
— Блядь. — Франкос схватил Матеона, заставил его остановиться.
— Что вы делаете? — сказал Тринон, чуть не врезавшись в них.
— Прикажите всем остановиться. На дороге тело. Похоже, один из наших, — сказал Франкос.
— Блядь. — Тринон тоже это увидел.
Франкос потянул Матеона вниз, так что они оказались на коленях.
— Уходи. Сейчас же, — приказал он Тринону; дуб сорвался с места и побежал обратно к отряду. — Где эти гребаные Дайджаку?
Матеон не знал. Он был просто рад стоять на коленях, а не идти:
— Во... воды.
Франкос сунул ему в руки бурдюк с водой:
— Не пей слишком много. Тебя стошнит.
Матеон поднял маску-череп достаточно высоко и глотнул воды.
Тринон вернулся к ним:
— Пол сказал пойти и проверить это дело.
— Верно, — сказал Франкос. Он схватил Матеона за подбородок и повернул его лицом к дубу:
— Ты готов?
Матеон кивнул, хотя и не знал, с чем соглашается.