Надежный человек
Шрифт:
Он еще раз посмотрел на девушку, теперь уже прощальным взглядом, потом неслышно подошел к постели и прижался губами к ее плечу. Да, он поцеловал ее и думал об этом все время… Наступила минута контрольной встречи — она была необходима, поскольку вчерашняя окончилась неудачно, все из-за нее, из-за девушки… И когда Волох, на этот раз с шапкой в руке, оказался на условленном месте, его ждала… та же девушка!
Что это могло означать: колдовство? Наваждение? Ведь он все время думал о ней, не желал расставаться хоть в мыслях.
Да, то была она, причем из сумочки, как и следовало ожидать, выглядывал
— Простите, бога ради, но… — смущенно пробормотал он, прежде чем выдавить из себя слова пароля. — Не скажете, каким образом поскорее попасть на вокзал?
И услышал в ответ столь же точный и четкий отзыв…
С тех пор прошло много времени. Но что-то осталось между ними, что-то наглухо закрытое, о чем ни он, ни она никогда не упоминали, потому что, наверное, не могли бы оправдать себя. Ее черные глаза не хотели возвращаться к той ночи.
Вчера — взбалмошная девчонка, сегодня — инструктор из центра.
Но если она не хочет возврата, то он не может отвергнуть того, что было, и когда-нибудь потом… если останется в живых… И если останется в живых она…
…Сколько все-таки времени прошло с тех пор? Какое это имеет значение? Ведь их календарь не исчисляется временами года, месяцами, днями — состоит из часов и минут… Сколько бы дней ни прошло. Илона не приходит и никогда не придет… Ладно, пусть не любит его, но она лишила его доверия, подозревает…
Ну что ж, он все равно видит ее перед глазами в эти минуты… Если все-таки появится, покажется из-за угла? Как бывало не раз… Грациозная, свежая, оживленная. Нужно тщательно оглядеть улицу, еще раз проверить каждый перекресток…
Теперь ему будет о чем доложить центру. Ни слова от себя — только факты! Сначала вкратце о свечной мастерской баптистов, намек на операцию «Зажженный светильник». Потом, возможно, обрисует в нескольких штрихах Хараламбие, одетого в домотканую одежду, зимой и летом в островерхой кушме… С бородой и космами по плечи, никогда не знавшими ножниц. Он работает столяром, печником, вытачивает детали на токарном станке, сам же ремонтирует его, если выйдет из строя, льет свинец, паяет латунные предметы. Он же, конечно, изготовит и светильник… какой никогда еще не приходилось делать. С семью гнездами для свеч: три с одной стороны, три — с другой, посредине же…
Только у Илоны, наверно, не будет времени выслушивать всю эту ересь со светильником. Хотя почему же ересь? Похоже, она и в самом деле употребит именно это слово. Придется рассказать чуть подробнее, даже объяснить некоторые технические детали.
Можно рассказать о делах на фабрике, как разворачивается там работа… Прямо отсюда он должен идти на встречу с… табачным мастером. Впрочем, нет, об этом говорить не стоит, разве после того, как удастся отправить на фронт ящики с сигаретами. Расскажет только в том случае, если обойдется без арестов и расстрелов. Эх, если бы прошло удачно!.. По примеру операции с непарными ботинками.
Если все пойдет удачно, то он сам, своими руками, разберет рельсы на пути, куда должен будет прибыть состав с оружием. Сделать это нужно для себя, удовлетворить жажду по настоящему, опасному делу… Разумеется, он никому не скажет об этом, ни товарищам по группе, ни людям из центра, — пускай думают, что диверсия дело неизвестных мстителей,
«Табачник» пришел вовремя.
— Что у вас слышно? Как идут дела? — спросил у него Волох.
— Дела табак: почти у всех чахотка. Нищета. Хозяева плантаций тоже мечут громы и молнии — государственная монополия дерет с них шкуру. Каждый недоволен, а что толку? Скажи лучше: удалось установить связь с руководством или нет? — озабоченно спросил «табачник», стараясь не ущемить самолюбия Волоха…
Тот, конечно, сразу заметил намерение рабочего.
— Очень хорошо, что у вас есть контакты с хозяевами плантаций, — уклонился он от ответа. Хотя вскоре сообразил, что делать этого не стоит. — Руководство ожидает, чтоб мы оправдали делами оказанное нам доверие. Итак, по твоим словам выходит, что плантаторы сердиты на монополию? Это хорошо. Теперь бы еще теснее связаться с потребителями. Чего ты смеешься: с курильщиками, а как же!
— Ну и сказал — с курильщиками! — Рабочий никак не решался принимать эти слова всерьез. — Их же ровно листьев в лесу, этих курильщиков.
— Как раз поэтому, — согласился Волох. — -В особенности с теми, кто сейчас на фронте.
— По это же… — Рабочий понял, что разговор принимает серьезный оборот. — Ага, кажется, понял: при помощи сигарет?
— Да, есть указание. Но главное зависит от вас.. Как сами посмотрите на такое дело? Слушай… — Он достал из нагрудного кармана небольшой сверток, вытащил из него листок бумаги, похожей на папиросную, и показал рабочему. — Пока что листовки предназначены румынским солдатам — пушечному мясу для немецкого фронта. Почитай, что там написано: «Солдат, поверив винтовку. Стреляй в фашистов!»
— Давай, давай — вложим в пачки с сигаретами!
— Дать-то дам, но их мало. К тому ж написаны от руки… Только смотри, будь осторожен! То, что можно, старайся делать сам. Других привлекай с большим отбором. Расстреляют не кого-нибудь — тебя!
— Как красиво написано, не отличишь от печатного! — удивленно проговорил рабочий. — Словно бы девичьей рукой…
— Да, работа тонкая, — подтвердил Волох. — Только смотри не жадничай! Один листок на десять, даже двадцать пачек… Значит, писала девичья рука?
— Не беспокойся, сделаю по науке! — не отрывая глаз от листовки, проговорил рабочий. — По науке… — шепотом повторил он. — Очень красиво написано! Жаль только, что мало… Но ничего, добавим от себя!
— Отлично. Когда уйдут вагоны, доложишь… Явишься на это же место: В это же время.
— Договорились!
— Встретишься с мужчиной, бородатым, длинноволосым, с жестяной коробкой за плечами… На груди, возможно, будет крест. Не пугайся, это наш человек, однако в разговоры на религиозные темы не вступай. Если захочешь получить новую партию листовок, они будут у него в коробке. Запомни пароль… — Волох шепнул несколько слов ему на ухо. — Если все пойдет хорошо, нужно будет подумать… как бы оборудовать небольшую типографию. У вас на фабрике ведь печатают наклейки… И папиросной бумаги хватает. Изготовлять на месте было бы не так опасно… Их может понадобиться десятки и десятки тысяч… О чем ты думаешь?