Надо помочь бабушке

Исхизов Михаил Давыдович

– У нас, в Блистательной Джиннахурии есть две конторы специального назначения. Они представляют особые услуги.

– С этого места подробно, - попросил Максим.
– Что за конторы, что за услуги?

– Услуги киллерские, канторы специальные. Одна называется "Чем можем, тем поможем", другая "Надежда". Обе работают с гарантией. Имеют знак качества. В районных центрах - филиалы. Но там специалисты пожиже.

– Ничего себе названия для киллеров, - удивился Максим.

– У нас, в Блистательной Джиннахурии профессия киллера

считается неприличной и ее пропаганда сред джиннов до восемнадцати лет запрещена законом. Поэтому специальные конторы выбирают названия иносказательные. И киллеров у нас называют не киллерами, а успокоителями. Там профессионалы самого высокого уровня. Армию кикивардов, которую собрал Гроссерпферд, спецбригада любой из этих контор, изорвет в клочья и разгонит быстрей чем изголодавшийся дервиш успеет вечером съесть кукурузную лепешку.

– В чем же дело?
– спросил Максим.
– Почему бы, ради спасения Хавортии и наших баронов, не пригласить такую бригаду? Но надо попросить ваших успокоителей, чтобы они не рвали кикивардов в клочья, а просто разогнали.

– Пригласить!
– Агофен развел руками совсем как бабушка Франческа.
– А знаете ли вы, мои простодушные друзья, какие у них расценки?.. Судя по простодушному выражению ваших лиц, вы не знаете какие у них расценки! Наши бароны, если они соберут всю свою наличность и даже заложат в ломбард свои фамильные замки и фамильные шпоры со своих фамильных сапог, не наскребут и четверти суммы что потребует у них за свои услуги "Надежда". А у "Чем можем, тем поможем" расценки еще выше.

– Какую страшную голову ты сделал, Агофен, когда мы выручали Баха, - неожиданно напомнил лепрекон.

– Голова была хорошая, - согласился Агофен.
– Хотя у нас это даже не считается волшебством. Обычная шутка. Не понимаю, почему вам тогда не понравилось. Мы в школе постоянно баловались разными фантомами.

– Что ты, нам голова очень понравилась, - сказал лепрекон.
– А десяток-другой фантомов-баронов ты изготовить можешь? Чтобы были как настоящие. Как будто они гордые, беспощадные и им хочется всех победить.

– Не вопрос. Минутное дело и бароны будут как живые.

– А сотню?

– И сотню могу.

– А тысячу сумеешь?
– подхватил Максим. Он понял, куда клонит Дороша.
– Тысячу дружинников баронского войска: с конями, оружием и всем остальным.

– Чего вы ко мне пристали?! Могу! Но зачем вам столько фантомов? Ни один из них не сможет причинить кикивардам даже малейшего вреда. Одна видимость: смотреть можно и, ручаюсь вам, будет очень красиво. Но руками трогать нельзя.

– Зачем!?
– повторил Максим.
– Твои бароны будут выглядеть как настоящие, и оружие у них будет?

– Обижаешь, командир. На четырех конкурсах по созданию фантомов я брал первые места с вручением приза "Невидимый хамелеон". Это такой особый приз, который никто увидеть не может. Только вручающий и награжденный. И приз мне вручал седобородый

джинн Бульдур-Бульбулькан, директор департамента "Обман, как средство проявления истины", да продляться дни его директорства до бесконечности. Все четыре раза Бульдур-Бульбулькан был весь в белом, а его ассистенты, которые на вытянутых руках держали невидимого хамелеона - изображали ядовитых болотных жаб.

В другое время Максим непременно попросил бы Агофена рассказать, какой смысл в призах, которые никто увидеть не сможет. И почему Бульбулькан был в белом, и зачем, при этом торжественном вручении нужны болотные жабы? Но сейчас было не до любопытства. На его плечи давил груз ответственности за судьбу коллектива баронов, да и целого королевства.

– Значит, будут выглядеть, как настоящие. А теперь представьте себе, что произойдет, если войско баронов сейчас увеличиться в десять раз. Как это подействует на кикивардов? Что запоет Верблюд?

– Они не смогут воевать, - до Агофена не доходило. Он не мог понять, что задумали Дороша и Максим.
– Это только видимость, друзья мои. Фантом - это видимость!

– Твоим фантомам и не надо воевать, - сообщил Максим.
– Пусть кикиварды посмотрят, какое войско против них выступило.

– Знаю я кикивардов, - добавил Дороша.
– Они очень впечатлительные. Если кикиварды увидят, что у баронов большое устрашающее войско, они разбегутся.

– Понял!
– закричал Агофен.
– Я совсем не о том думал! Почему вы мне сразу толком не сказали!? Бежим к ним. А то эти малохольные бароны ввяжутся в драку, вытаскивай их потом. Надо сказать Брамина-Стародубскому. И Оскарегону!

Глава тридцать первая.

Отступать некуда. Опять военный совет. Агофен действует. Счастливое Демократическое Королевство спасено.

– Теперь понятно...
– старый рубака Пережога-Лебедь мрачно глядел на поле Зеленой Пустоши. Кроме трех батальонов, которые находились там ранее, из подлесков вышли два батальона копейщиков. И еще один сюрприз приготовил Гроссерпферд: два батальона входили с дальнего конца Пустоши.
– Они поставили в строй тысячи полторы пехотуры. Добрая треть - пикинеры. А у нас не больше трехсот дружинников. Пожалуй, маловато, не управимся.

– Не управимся, - нехотя подтвердил Полянский.

– Разбегаемся, - предложил Харитончик.
– А? Как думаете? Через недельку соберемся, вместе с северными баронами, и разгоним эту босоногую команду? А? Через недельку у меня люди освободятся, смогу привести отряд в два раза больше. А?

– Уходить надо, - против целой армии Боремба лезть не собирался: дурное дело!
– Затопчут. В лес надо уходить, там они нас не достанут. А сунутся, так в лесу мы им накостыляем. В натуре!