Надо помочь бабушке
Шрифт:
– А они атакуют?
– спросил Серваторий. Он сделал широкий шаг в сторону и вышел из облака слюны.
– Серваторий, мы даем им возможность одним ударом уничтожить командный пункт нашей армии. Они могут захватить меня, тебя и весь штаб. Наши войска расположены так неграмотно, что любой баран, который хоть немного разбирается в тактике должен напасть на нас. Но я стратег, я талантливый полководец, я сделаю с этими баронами то, что сделал с полчищами ликобейцев в сражении при Гнилом Овраге.
– Гроссерпферд посмотрел на Серватория, и по тупому выражению жирной физиономии кикиварда понял: Поедающий Четырех Баранов не имеет представления
– Они э-э-э... перестраивают батальоны, - обратил Брамина-Стародубский внимание баронов, на маневры войск в лагере кикивардов.
– К чему бы это?
На Зеленой Пустоши происходило что-то неожиданное и странное. Вместо того, чтобы стоять в плотном строю и готовиться к отражению атаки конницы, батальоны совершали по Пустоши какие-то замысловатые маневры и перестроения. Когда эти перестроения закончились, оказалось, что батальоны мечников растянуты негустой цепочкой на всю ширину Пустоши. В центре, прямо за мечниками, разместился штаб армии мятежников. А копьеносцы, главная ударная сила кикивардов, ушли на фланги, сложили копья и уселись на землю. Как будто собирались пить чай.
– Кажется, у Коняги наступило умопомрачение, - рассмеялся Пережога-Лебедь.
– Только последний идиот может так расположить свое войско.
– Самое время ударить, - обрадовался Карабичевский.
– Атакуем центр. Пока они подтянут копейщиков, мы вырубим штаб.
– Не следует э-э-э... торопиться, - рассудил Брамина-Стародубский.
– Слишком нелепо Коняга расположил свои войска. Что-то он э-э-э... хитрит.
– Хилую цепочку мечников прорвем без базла!
– Борембе захотелось показать баронскую удаль.
– Мы их на раз уделаем, и самого Гроссерпферда упакуем!
– Хитрит генерал, - поддержал Брамина-Стародубского барон Оскарегон.
– Кажется, он на этот раз, перехитрил самого себя, - заметил Пережога-Лебедь.
– Пожалуй, молодежь права. Если стремительно ударить в центр, штаб можно захватить. А без командиров кикиварды разбегутся.
– Не стоит рисковать, - не согласился Яромунд Полянский.
– Построение войск слишком неграмотное. А Гроссерпферд, хоть и подлец, а генерал опытный.
– Фланги, - напомнил Брамина-Стародубский.
– У него в подлесках спрятаны батальоны. Коняга рассчитывает, что мы ударим по центу, а он сомкнет фланги. Э-э-э... ловушка.
– Давайте мы с бароном Карабичевским ударим, - настаивал Боремба.
– А если Верблюд что-то накрутил, так сразу увидим. Без базла. Развернемся и с ветерком обратно.
– Нет - решил Оскарегон.
– Гроссерпферд ждет, что мы атакуем центр. Раз он ждет, то мы этого делать не станем.
– И здесь беспредел, - проворчал обиженный в лучших своих стремлениях барон Боремба.
– Ну, вообще!..
Генерал Гроссерпферд терпеливо ждал. Он смотрел на вершину холма, потом на свое, растянувшееся и выглядевшее совершенно беспомощным войско, затем снова на вершину холма. Сейчас там должна выстраиваться и готовилась к атаке кавалерия баронов. Хитрый тактический прием, противники разгадать не могли. Победа была близка. Гроссерпферду оставалось ждать, смотреть на холм, и думать что-нибудь свое, генеральское, победоносное.
Справа от генерала занял свое место
Гран полковник Бринкст понимал, что командующий выстроил хитрую западню и теперь терпеливо, с выдержкой опытного охотника, ждет, когда бароны, как бараны, попадут в нее. Секунд-майор Гурда академий не кончал и не был столь стратегически образован. Он и не стремился что-нибудь понять. Секунд майор Гурда считал, что понимать - это не его дело. Его дело - действовать по приказу генерала, или гран полковника. Не Знающий Себе Равного в Мудрости Серваторий, понимал, что кавалерия баронов легко может прорвать жидкую цепь мечников. Но он верил в Гроссерпферда. Адъютант лейтенанты ни о чем не думали. Делать это им категорически запрещалось. Они должны были выполнять. А опытнейшие крокаданы, лучшие из лучших, смотрели на генерала и ждали его указания - начинать. Им было приказано подготовить и серию материалов с общей вдохновляющей темой: "Так куются свобода и равенство". Материалы были готовы, осталось только взлететь.
Затянувшееся молчание прервал Серваторий. Как союзник и соратник, он имел право нарушить покой командующего.
– Чего это они не идут?
– спросил Не Имеющий Себе Равного в Мудрости.
– Наши воины застоялись. Они этого не любят. Может нам самим пойти и это?.. Сокрушить. Одни могучим ударом.
– Ждем, - не отрываясь от приятных мыслей сообщил генерал.
– Чего ждем?
– Убивающий Своих Врагов Единым Взглядом не разбирался в стратегических тонкостях. Он был обычным Великим Вождем и когда упирался в что-то непонятное, чувствовал себя неуютно. Поэтому хотел узнать, чего надо ждать.
– Я уже говорил: ждем, когда бароны нападут на нас.
– Ты не про них говорил, ты про ликобийцев говорил, - по-дружески укорил генерала Серваторий.
– Ты мне про баронов скажи: почему они должны напасть?
Гроссерпферд снизошел. И не потому, что Серваторий союзник и даже соратник. Просто у генерала неожиданно появилось желание растолковать полет свой тактической мысли. Да так растолковать, чтобы его понял даже этот дикарь, который соображает не мозгами а четырьмя жирными подбородками.
– Мы растянули войска по фронту, чтобы указать противнику свое уязвимое место, - генерал старался объяснить как можно проще.
– И теперь бароны должны ударить в центр, чтобы захватить штаб.
Серваторий не был столь тупым, каким его считал Гроссерпферд. И все же он не мог понять, зачем надо дать баронам возможность захватить штаб. А главное, его самого, Повелителя Всех Свободных Кикивардов. Это ему не нравилось. И Мухугуку, Серваторий был в этом уверен, это тоже не понравится.
– Зачем?
– спросил Серваторий, вложив в это одно слово все скопившееся у него недоумение.
– Затем...
– генерал Гроссерпферд нисколько не удивился, тому, что кикивард не понял его тонкий замысел. На то он и был выдающимся стратегом, творцом военной науки, чтобы его замыслы никто понять не мог.
– Затем, чтобы уничтожить мозг нашей армии, его командование. Но как только они подойдут к центру, мы сомкнем фланги, окружим их кавалерию копейщиками и уничтожим.