Надоело говорить и спорить
Шрифт:
• В возлемосковье у меня осталась одна. Чертежница.
• Где здесь свеча? Я совершенно не знаю. Я не моторист. Я простой океанский штурман.
• Вы не можете толковать сны? У меня такое впечатление, что меня подключают по ошибке где-то у них на коммутаторе. Я даже не имею понятия, что со мной, какие люди, но такие четкие, кошмар. Ни одного знакомого предмета, ни одной фигуры, кошмар.
• Осторожно, впереди ямистость.
• Спор о том, какой сегодня день и что было в предыдущие:
– Вчера мы
– Каким Витючком?
– Со второго подъезда.
– Нашим Витючком?
– А что?
– Вчера мы в Дегунино были на именинах…
• В связи с тем, что я сделал открытие в области физики, прошу установить на моей родине в г. Нижний Ломов бронзовый бюст. Лучше всего везти его по реке, потому что дорога у нас ямистая и бюст может побиться.
Петр Пылеев, ученик 2-го ГПТУ.
• Характер существует как бы вне человека и руководит его поступками вроде как со стороны.
• Тема для сценария – Слово. Что такое буржуйка, налет, зажигалка – не знают дети. А взрослые не знают, что такое черная дыра, алгоритм.
• Он такой хороший человек: предает ну только в исключительных случаях.
• Талант – это только возможность славы, искусства.
• И главное – не случалось никаких бессмысленных случайностей, как это было при прежней власти. Фабрики фабриковали что им надо.
• – Этот Карузо! Ни слуха, ни голоса, и поет с еврейским акцентом.
– Ты слышал?
– Мне Изя напел.
• Мужчина одноразового использования.
• Молодежный расизм.
• Пошла такая волна в искусстве – старики виноваты, не то чтобы виноваты, а просто дерьмо. А вот молодые – они ничем не тронутые, чистые, они рубят замшелый сталинский быт и уклад жизни. Ну, и правда, рубят. Дальше что?
Дальше вот – вы должны обеспечить мне шмотки, квартиру (о еде и харче вообще не говорится: это само собой). Мой как за стол садится, мать дрожмя дрожит, чтобы, не дай бог, ложку на стол не кинул. Ну вот – а в мою жизнь вы не суйтесь, потому что вы ни хрена в ней не смыслите. Ну, действительно, какой резон говорить с человеком, который не слышал рок-оперу «Стена» или не знает, кто такой Сид Баррет. И главное, о чем тогда говорить? Для молодых мозгов это слишком низко.
– Ну как-то ты, Коля, на всю нашу молодежь, как раньше говорили, тянешь.
– Я говорю о том, что вижу вокруг. Вижу я не очень много, и круг не очень большой. Но вижу одно и то же. И дело, конечно, не в этих сапогах «аляска», и не в самурайских повязках на лбу шестнадцатилетних девочек, и не в сумках из мешковины, и не в одежде вообще. Дело в духовном здоровье. Дело в отсутствии интереса к делу. Так они и растекаются по двум ручейкам – одни понимают, что они слишком тупы или ленивы, чтобы заниматься делом, и прямым ходом устремляются непосредственно к кормушкам и раздаточным окошкам. Тот, кто стоит
Другие именно потому, что им претит ошиваться у отполированного локтями прилавка пищеблока, уходят в высшие бестелесные сферы, туда, где царят «Пинк Флойд», рубашки с нашивками американской армии, какая-то новоявленная маниловщина, которая в конце концов приводит к алкоголизму. Впрочем, лишний кусок жареной трески ведет туда же.
Такие дети чаще всего становятся вывеской родителей, их возможностей.
– Ну, Коля, ну, Коля, ты злой. Ну, ты злой на нашу молодежь!
– Студентов вижу каждый день.
– Ну и что же они тебе?
– Доброты в них нет. Настоящей. За чужой счет – пожалуйста. А настоящая доброта связана с минимальной по крайней мере жертвой.
Сперанский:
– Доброта – собственное произведение и приобретение. Из всех качеств она менее всего наследуется. Она – от воспитания, она – собственная. Ее нельзя взять напрокат.
Митя:
– Один древний египетский папирус начинался со слов: «Какая плохая нынче молодежь».
• Ио-го-го и бутылка водки.
• Поднимем мы среднюю цифру.
• – А меня зовут Визбор.
– Не слышал. А тебя?
– Вир Риван.
– Тоже не слышал. Из армян?
• И распродали Володю с молотка.
• Нет, я не Карпов, я Корчной.
• А функция заката такова.
• Лежат девичьи имена,
Как будто звезды на погонах.
Любовь все спишет, как война, —
У них и баб свои законы.
• Мы вышли из зоны циклонов,
Из сферы собачьих дождей.
• – Когда же писать?
– Вот сейчас и писать.
• Где ледники, как смерзшееся небо.
• Господи, я должен что-то делать. Господи, я должен рисовать!
• Мы спасем от одиночества эти синие хребты.
• И в варежке зажав фонарь луны,
Идет январь средь снежной тишины.
И горизонт, задвинутый портьерой (1980-1984)
• Мой край знаменит не лугами,
Не солнечных пляжей каймой,
Он больше известен снегами
И долгой полярной зимой.
• Дизель-бренди – спирт с бензином.
• Висит:
1) Капитан всегда прав.
2) Если капитан не прав, см. 1.
3) Учись на капитана.
• Запись в судовом журнале: Стоим на рейде. 1 – 5 град. Но вот пришли с берега и принесли. В общем, запись кончаю. Целую. Гена.
• Я не скептик, я курсант.
• Ну кто-нибудь, ну дайте ж валидолу!
• Ты помнишь – к нам приходил один пейзаж?
• Что такое экстра – понимаю,
Что такое сенс – не разберу.
Что такое поле – понимаю,
Что такое био – не пойму.
• Хрустота коленей и локтей.
• Еще не умерла Россия,