Наемник междумирья. Вне времени
Шрифт:
Граф зло пыхтел, но опасливо поглядывал на меня, а рядом совершенно некстати хмыкнул Элвин. Кажется, он совершенно не боялся графа, которого судя по его горячим речам ранее, люто ненавидел.
— Что? — перевел я взгляд на парнишку.
— Сэр Дэниэль, а вы, я так понимаю неместный?
— Можно подумать, это и так не видно по моему внешнему виду, — раздражаюсь я.
— Нет, я имею в виду, вы совсем неместный. Даже не из столицы. Возможно, не из империи даже? Где же ваша Родина, где есть мифические горынычи и не ведают о графе Олдмоне и его золотых и самоцветных приисках? Мне кажется в империи нет того, кто бы не знал о состоянии Его Светлости и его богатых в прямом смысле слова землях…
— Вот оно как… — заинтересованно смотрю на негодующего графа. Что ж, это объясняет его некоторую неправильность в поведении. Можно сказать наглядное олицетворение фразы «не деньги портят человека, а их количество»
— Если и этот вопрос мы утрясли, — берет себя в руки Олдмон и нетерпеливо постукивает по столешнице холенными пальцами, то может быть вы уже пойдете в лес и перебьете всех этих гадов?!
— Нет, — неожиданно для графа отвечаю я. — Для начала я хочу, чтобы вы озвучили, причину, почему на вас нападают оборотни?
Его светлость запнулся на полуслове и побелел, не сразу нашелся с ответом, но я не торопил. До заката далеко… Хотя вечер уже близко.
— Откуда вы знаете, что нападают именно оборотни? Может быть, это умертвия или вампиры? Да хоть драконы?! Почему именно оборотни? — повысил голос граф, косясь с подозрением на Элвина, но пацану можно давать Оскара, он себя ни единым жестом или взглядом не выдал.
— Не коситесь на парня, — усмехаюсь зловеще, — я просто их чую.
— Как чуете? — севшим голосом жалко-жалко пискнул граф.
— Нутром, — наклоняюсь ближе к его светлости и, понизив голос до трагического, нагнетаю страх, — чую их злость, их ненависть… Чую их страхи и боль… чую их живых, кружащих вокруг вашего замка, притаившихся в коридорах, делающих вид, что они ваши слуги и выжидающие момент для нападения… чую их жизнь, текущую по венам. Чую их смерть, спрятанную в ваших подвалах…
— Достаточно! — хлопнул по столу Олдмон и поднялся из-за стола, возвысившись надо мной массивным силуэтом. При этом глядя как-то боязливо, хоть и сверху вниз. — Раз уж… ваше магичество так хорошо проинформированы… то должны понимать, что мои опасения не беспочвенны…
— Я хочу видеть эту коллекцию! — тоном не предусматривающим отказа говорю хозяину замка, прерывая его.
— Исключено! — отрезает Олдмон и бросает злой взгляд на Элвина.
— Тогда сами разбирайтесь со своими мстителями! — твердо заявляю я и поднимаюсь из кресла. Граф сразу как-то уменьшился, стоило мне выровняться во весь рост. — Только не надейтесь на помощь охотников на нечисть. Я их еще прошлой ночью перебил.
— Как? — с трудом выдавил из себя его светлость жалкий звук.
— Насмерть, — жестко усмехаюсь. — Они заслужили.
— Вы… вы не маг! Вы убийца! — совсем белеет граф и его красивое породистое лицо искажается брезгливой гримасой. — Маги в империи служат людям во благо! Сражаются с нечистью! Защищают от врагов! Помогают императорским войскам, ищейкам… но они не убивают людей! — чеканит слова Олдмон и не понимает, почему у меня такой скучающий вид, а не виноватый.
— Ну, — я с сомнением посмотрел по сторонам, вычисляя, где же тут может быть тайная дверка, ведущая к заветной коллекции, и почесывая сквозь подуставшую уже в дороге футболку, грудь, — мы уже выяснили, что на имперской службе я не состою и вообще маг я совершенно из других краев… так что… законы империи мне не указ! Кстати, о законах! — я радостно вернул свое внимание мужчине напротив меня. — А как собственно его императорское величество относится к вашим развлечениям? В империи разрешен геноцид разумных рас? Хоть каких-то?
Повисла тишина. Граф зло поджал губы, очевидно сейчас осознавая, что пришел я совсем не помогать. Элвин задумчиво почесал бровь, привлекая к себе внимание деликатным покашливанием.
— Говори! — скосил я глаза на пацана, стараясь не выпускать из виду Олдмона.
— Эээ… сэр Дэниэль, — подбирает слова Элвин, — видите ли, ваши претензии и угрозы несколько поспешны. Конечно, нет закона разрешающего какие бы то ни было притеснения оборотней или других разумных рас. Тем более, никто не позволит издевательства, убийства и ограничение свободы этих существ. Не могу утверждать с уверенностью, вопрос не изучал, но подозреваю, что на любого из них, живущих на территории империи, распространяются стандартные законы, защищающие граждан. Но… дело в том, что… как вам уже известно, его светлость имеет довольно большое материальное влияние в империи, приближен ко двору и… что немаловажно… троюродный племянник императора! Поэтому ваши намеки на любые жалобы не имеют под собой веса. Его светлости не грозит эшафот. А вот за нанесение вреда дворянину или даже за угрозу ему… даже маг может получить от императора наказание. Поэтому прошу вас остыть и все же выполнить работу, на которую подписались…
— Работу? — усмехнулся я, про себя удивляясь такой слаженной речи юноши, словно его тут в замке граф не только в качестве фаворита юзает, но и обучает политесу, риторике и возможно даже политике. — А где, прошу показать мне, я подписался?
И взгляды всех нас скрестились на лежащем перед графом листке бумаги, где была расписка. Которую я не соизволил подписать, зато отвлек внимание графа и разжился совсем другой распиской, с подписью благородного дворянина. И нужное мне, буквально помилование, лежало в одном из многочисленных карманов моих брюк.
— Ах ты…?! — не нашел граф слов, чтобы описать степень моей хитрожопости и только гневно сжимает кулаки до хруста в суставах.
— Маг? — подсказываю я вопросительно, чтобы совсем уж его светлость не терял нить разговора. — А теперь к делу. Ведите меня в ваши катакомбы или где вы там держите коллекцию? Вечереет уже…
Когда Малассур уже отчаялся, прочесывая деревню за деревней и не находя никаких следов Лионары и ее таинственного спасителя, он вдруг почувствовал ее. Словно слетел тот щит, что надежно укрывал его пару от драконьей магии и от магии парности. Резко так. Был щит. И вдруг лопнул. Лионару дракон ощущал смутно. Но понять, что его девочка страдает он смог вполне отчетливо. А еще знал теперь, где она. Смешно, но разгневанный ящер и так бы ее нашел к утру, потому что оказалась она буквально в трех населенных пунктах от его нынешнего расположения. К сожалению, телепортироваться дракон не умел. Лететь сможет не раньше, чем ночь вступит в свои права. А своими двумя ногами доберется туда только к вечеру. Но уже прогресс. Знать, где она и что она жива! Это самое главное. Все остальное нюансы.
Путь дракона, как назло пролегал по весьма оживленному тракту, мимо больших сел, где сновало куча народа, да еще и эти треклятые хитчи снова нарисовались со своей переездной ярмаркой, словно преследуют Малассура. С одной стороны, оживленный тракт конечно на руку, чтоб не ногами добираться. С другой… было бы пустынно — смог бы полететь. Риск да, но оправданный с ссылкой на безлюдность.
И вот, стоит дракон в своей человеческой ипостаси перед трактиром и нарастает у него беспокойство в груди. Она здесь. Наверное, тоже чувствует его приближение.