Наемник междумирья. Вне времени
Шрифт:
— Сейчас я тебя накажу! — зарычал я и повысил голос, пуская магический импульс в сторону сознания юноши, — говори правду, засранец!
— Оборотни нападают! — Испуганно пискнул он и в ужасе, закрыл себе рот руками.
— Не поможет, — я покачал головой, — продолжай свою исповедь.
— Пощадите, господин маг, — заканючил он, почти со слезами на глазах.
— Продолжай! — снова рыкнул я, усиливая давление магией.
— Мстят они, — выпалил парень, не веря в происходящее. Не веря, но продолжая говорить, — граф заигрался со своей коллекцией, видимо поймал кого-то ценного, раз пошли мстить. А может быть, раньше следы лучше заметал. В любом случае, он годами собирал свою, как он говорит «коллекцию уродцев»…
— И что, он вот так в открытую, о своей коллекции распространяется?
Парень покраснел и отвел глаза.
— Не всем, да? — проницательно заметил я. — И чем же ты, посланник графа, заслужил его милость и доверие?
— Это не касается дела! — в сердцах выкрикнул он, а я присмотрелся внимательней. Смазливый, можно сказать слащавый. Ухоженный до неприличия. Среди слуг такой внешний вид очень кричащий. Одет дорого. — Вас просят просто разобраться с проблемой! Вам заплатят достаточно! И, между прочим, в ваших же интересах поторопиться, потому что его светлость уже вызвал наемников — охотников на нечисть! Они должны быть со дня на день! Перехватят ведь возможный гонорар!
— Все сказал? — тяжело бросил я в повисшую тишину, прикидывая, а не графских ли охотников я казнил давеча? Вряд ли это такая уж популярная профессия, и уж точно сомнительна такая густая концентрация этих самых охотников на меня одного. — А теперь в подробностях рассказывай, какие виды оборотней нападают и насколько обширна коллекция графа? В каком виде содержится? И кто еще в курсе этого непотребства?
Спрашивать у парня о его приближенности к садисту графу я больше не стал. Моей проницательности хватает, чтобы и самому распознать в юноше фаворита. Значит его светлость еще и извращенец. Нет, конечно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, но я все же брезгливо поморщился, пытаясь выкинуть из головы не толерантные ругательства. Но выслушав рассказ юноши, все же признал, если человек пи*орас, то он такой во всем! Даром, что благородных кровей.
— Ладно, поехали, — покачал я головой, вытрушивая из головы неприятные картинки.
— Вы все же поможете? — удивился он.
— Нет, я планирую вас всех наказать, — саркастически ответил я так, что и непонятно шучу я или нет.
— А оборотни? — жалко пискнул графский фаворит.
— А оборотни мне ничего плохого пока не сделали, — усмехнулся я. — Поехали, — я тронул поводья, понукая своего коня трогаться и думая, как хорошо, что Лионара осталась на постоялом дворе! Уверен, ей все это очень не понравилось бы!
— Элвииин! — Донеслось до нас звонко. Пришлось снова остановиться, потому что со стороны деревни, от которой мы отъехали уже на приличное расстояние, к нам неслась хрупкая фигурка ребенка. Детеныш что-то кричал, но ветер сносил слова и только изредка до нас долетали обрывки фраз. Как оказалось, ребенок выкрикивал имя моего спутника.
— Что ты здесь делаешь? — занервничал юноша и, с опаской посматривая на меня, спустился со своего коня. Подошел ближе к оборванцу лет этак семи, может восьми.
— Не ходи к нему, Элвин! — взмолился ребенок совсем девчачьим голоском и я удивленно приподнял брови. — Там же… там же демоны нападают! Да и он сам порождение черного бога! Не ходи к нему, Элвин! Пожалуйста!
— Лисса, — выдохнул парень, обнимая, как я понимаю, все же девочку. — Малышка, я не могу. Я должен пойти. Ты же знаешь…
— Не надо! — расплакалась она, цепляясь за лацканы дорогого камзола.
— Надо, Лисса, — выдохнул Элвин и силой оторвал маленькие кулачки от себя. Вложил в них небольшую горсть монет, выуженную из кармана и сжал ладони. — Отнеси матери, Лисса. Я заеду на недели. — Юноша вскочил на коня и прикрикнул, — ну же! Иди! — равнодушно отвел взгляд и пришпорил коня. Девочка осталась стоять, заливаясь слезами. Я поспешил догнать своего провожатого. Парень гнал так, словно хотел, чтоб его скакун пал. Доехали мы до замка быстрее, чем за полчаса. С непривычки к такой езде, я себе весь свой могучий зад отбил.
Остановились у самых ворот, закрытых, я так понимаю, в виду чрезвычайного положения. Ожидая, когда нам откроют, я рассматривал Элвина уже совсем другим взглядом. Спросить ничего не решался. Пытался сам допереть своим умом.
— Даже не спрашивайте! — заметив мой взгляд, парень нахохлился.
— О чем? — коварно даю наводящие вопросы.
— Обо всем! — отрезал юноша и подъехал ко мне ближе, безбоязненно сокращая между нами расстояние почти до интимного и заглянул мне в глаза. — Если бы я мог, я бы вбил кол в сердце этой твари, — зло зашипел он, признаваясь мне в том, в чем, наверное, никому раньше не мог признаться.
— И что же тебя останавливает? — прищурился я.
— Клятва, — сплюнул парень. — Артефакт, — покрутил он перед моим носом запястьем, демонстрируя браслет. — И страх за семью. Убийство дворянина не сойдет с рук никому.
— Я тебя услышал, — прервал я парня, показывая, что ворота начали распахиваться, намекая, что пора бы уже и замолчать. На всякий случай проверил еще раз магическим зрением, не продолжает ли на него действовать моя магия принуждения. А то вдруг сейчас зайдем к графу, а пацан такой РАЗ! И расскажет все ему, как на духу… вот это будет казус! Хотя… все мое путешествие можно назвать казусом. Или даже… недоразумением. Так что чего уж там, буду крутиться по обстоятельствам. Одно я для себя решил однозначно — граф заслуживает кары. А вот какой она будет… посмотрим по его поведению.
Граф Олдмон
— Что-то не заметно, чтобы ваш граф сильно ждал мою магическую помощь, — недовольно хмурюсь уже подумывая, насколько его светлость уже заслужил участь трупа.
— Простите, ваше магичество, — склоняется в поклоне напомаженный лакей с испугано бегающими глазками. — Его Светлость напуганы. Даже в светлое время суток опасается покидать свои покои. Такая напасть! Такая беда!
— Ты давай переставляй своими каблуками лакированными, — поторапливаю я лакея и, скосив взгляд на притихшего посланника, уточняю, — быстрее выясню, что у вас тут происходит, быстрее покину это гнездо разврата. Лакей кокетливо стрельнул глазками на меня, но наткнувшись на мою хмурость и брезгливость, стушевался. Элвин зло поджал губы, но промолчал. Только по его добела сжатым кулакам можно было догадаться, насколько эта тема ему неприятна.
Лакей шустро выписывал бедрами впереди нас, ведя мое, как изволил он выразиться, магичество в святая святых его светлости, где последний и прятался от атакующих замок оборотней.
— Мда… — я тяжело вздохнул, еле сдерживаясь, чтоб не сплюнуть, глядя на шагающее на пару шагов впереди недоразумение. Можете считать меня гомофобом. Но от чувства брезгливости я отделаться не могу.
— Сюда, пожалуйста, — остановившись у тяжелой, мощной, я бы даже сказал, монументальной двери, снова склонился лакей. — Дальше Элвин вас проведет.