Наемник. Рожденный в огне
Шрифт:
Чуть не всмятку стал растоптанным конем,
Единственный петух наш дерзкий.
За голову схватился батя мой,
Едва не поседел за несколько мгновений,
Закричал «Ах ты клята кляча, стой!
Как же мне теперь снабжать-то яйцами селенье?»
Хозяйство бросить он не мог,
Жены то нет, все свиньи, куры передохнут скоро,
Что делать? Он нежеланье превозмог, денег дал, и со знакомым на повозке
Отправил дорогую дочку в город!
Раз стаканчик, два стаканчик,
Сама собой у девки юбка задралась,
Раз стаканчик, два стаканчик,
Батя, что поделать, прости за петуха, жизнь взрослая у девки началась!
До города добравшись, остановились
Многие начали подпевать. Всюду слышались стуки стаканов о столы.
– Ты точно уверен, что не хочешь немного задержаться?– спросил у него Калюс, когда приятели приблизительно час спустя подходили к его мастерской.– У меня есть свободная комната, можешь там обосноваться на какое-то время.
–Нет,– покачал головой Норен.– Мне нужно ехать.
–Хочешь,– поправил его друг.
–Что, хочешь?
–Ты не должен уехать, а хочешь. Ну,– он пожал плечами и улыбнулся,– что уж тут поделаешь. Тогда, до встречи. Заезжай, если что понадобиться.
Он протянул наемнику руку, и тот ее пожал.
–До встречи.
Отвязав Велеса, Норен влез в седло и, не оборачиваясь, направился по восточной продольной дороге к северной части Слияния. Подняв подбородок, наемник смотрел на звезды и виднеющийся вдали замок «Четырех Лепестков» – центр всего Наглаида – и дышал полной грудью, чувствуя, как его спину буравит взгляд Калюса. Тут он поддался какому-то странному порыву, которому и сам позже не смог дать объяснение, и, улыбнувшись, крикнул:
–Может быть, Калюс, когда-нибудь, если я устану от всех этих путешествий, если мне наскучит езда в седле, то тогда я устроюсь к тебе на работу телохранителем!
Позади послышался смех.
Разглядывая в здании суда доску с объявлениями о разыскиваемых преступниках, Норен чуть слышно топал мыском правой ноги по каменному полу. Сложив руки на пояс, наемник чувствовал неприятную пустоту, так как меч вместе со стилетом заставили снять на входе. «Но зато теперь у меня есть спрятанные ножи!»,– вспомнил Норен, и на душе у него стало чуточку легче и спокойнее. Хоть здание суда и было одним из самых безопасных мест во всем Наглаиде, наемник все же не любил оставаться совсем без защиты.
Самая большая награда, а точнее тридцать семь золотых и десять серебряных давалась за банду из четырех человек под руководством Грегора Шрама. Как указывалось в комментариях, совсем недавно, а точнее неделю назад, они ограбили ювелирную лавку, и по слухам теперь прячутся где-то в Слиянии. Совершили они всего два убийства, и в королевствах это бы сулило им лет десять работы в каменоломне, но за убийство на территории Слияния – только если это не свершение воли правосудия – преступнику без малейших сомнений рубили голову или вешали (на его вкус).
Так же говорилось, что в последний раз их банду видели в западной части Слияния, где-то в Грязных кварталах. «Можно будет спросить у Делория,– подумал Норен, поскребя подбородок.– Если этот Шрам попытался сбыть награбленное, то мимо него незамеченным он бы точно не прошел». Делорий – один из подпольных скупщиков, которого Норен однажды спас от головорезов, когда тот их пытался надурить, недооценив бриллиант размером с грецкий орех. Скупщик был несказанно благодарен. Правда, лишь первые несколько часов после своего спасения.
–Да,– прошептал он сам себе,– за то можно взяться.
Позади послышались тихие, почти беззвучные шаги, и сразу же за ними последовал знакомый голос:
–С кем ты там шепчешься, Норен? Бумага тебе не станет отвечать, это не в ее стиле.
–Судья Уильям,– поздоровался наемник, кивнув головой и сложив руки за спиной.– Как видишь, рассматриваю ваше меню.
–И за кого ты решил взяться?– встав рядом с ним, Уильям Корнуэлл сложил руки аналогично наемнику.
Судья представлял собой невысокого худощавого мужчину сорока с небольшим лет, почти лысого, не седого, и одетого в строгую дорогую одежду, подобающую его высокому положению. Лицо мужчины было грубым, голова напоминала треугольник (вершина которого направлена вниз), кончик не слишком сильно горбатого носа смотрел в пол, глаза были глубоко посажены, брови густы, а лоб широкий и покатый.
Норен без слов ткнул пальцем в объявление с рисунком физиономии Шрама.
–Да-а, тот еще негодяй. Надеюсь, ты найдешь его и его шайку. Но, я хотел поговорить с тобой о кое-чем другом.
–О чем?
–Пошли в мой кабинет,– судья развернулся на пятках.– Там все расскажу. Тем более, тебе нужен документ, временно удостоверяющий волю правосудия в твоем лице. На тот случай, если придется убить их, ну, сам понимаешь.
Наемник последовал за Корнуэллом. Поднявшись на второй этаж, и немного побродив по коридорам, они вошли во вполне уютную комнату. Не говоря ни слова, судья подошел к своему столу, выдвинул из него ящик, достал разрешение, что-то в нем нацарапал, расписался, и вручил наемнику.
–Так, о чем ты хотел поговорить?– сложив бумагу и убрав ее в свою набедренную сумку, заинтересованно спросил Норен.– Зачем такая конспирация, Уильям?
–Конспирация?– удивился судья.– Я давно заметил, что для наемника ты слишком красноречив.
–Давай к делу,– не обращая внимания на вопрос, сказал Норен.
–Хорошо. Видишь ли, у меня тут есть еще одно задание, которое я решил не вывешивать на всеобщее обозрение, так как не хотел, чтобы его принялся выполнять… кто попало.
–Хватит темнить и вилять, судья, говори прямо,– вздохнул наемник.
–Я и говорю,– в голосе послышались нотки нервозности, и это удивило Норена. Обычно судья был спокоен, словно удав после сытной кормежки.– Мне нужен проверенный профессионал своего дела, потому как у нас появился очень опасный преступник. Я не хочу, чтобы какие-нибудь идиоты начали гоняться за ним, спугнули и заставили спрятаться так, что потом его вообще никто не найдет, ведь один раз такое уже произошло.
–В каком смысле?– спросил Норен и присел на стул, предложенный Уильямом.
–Впервые об этом маньяке мы узнали четыре года назад,– потерев глаза, начал рассказывать Корнуэлл.– Орудовал в то время он в восточной части Слияния. Убивал проституток из разных борделей, которых заказывал в снятую заранее комнату различных таверн. Действовал профессионально и жестоко: умерщвлял через удушение, а затем потрошил и раскладывал их органы по комнате, а некоторые из них при этом забирал с собой или присылал нам вместе с письмами, в одном из которых назвался Хирургом и сообщил, что начал поедать часть того, что вырезал. Мы тогда назначили за его голову и живого и мертвого сто пять золотых, двадцать серебряных и тридцать медных, и за ним гонялись все, у кого только есть острые штуки, но его так никто и не поймал. На тот момент он успел сгубить пять женщин. Сведенья о нем вновь появились около двух недель назад, произошли два убийства с таким же почерком, только теперь в северном королевстве Ривелгоб, в небольшом городке Толокен, и даже не с проститутками, а с обычными девушками… Слушай, Норен, если притащишь мне эту тварь за жабры прямо сюда, я готов заплатить тебе за живого двести золотых, а за мертвого сто, но постарайся все же не убивать его. И да, нам повезло,– Уильям достал из стола еще одну бумагу с портретом, и вручил ее наемнику,– кто-то видел, как этот человек вылез из окна таверны, в которой позже нашли тело убитой. Не факт, что это убийца, но он наверняка как-то связан. Возьмешься?