Наемник. Рожденный в огне
Шрифт:
–Ладно,– выдохнул наемник, допил куйт, и принялся за одну из кружек с элем. – Что ты там изобрел? Рассказывай.
Выражение обиды сразу же спало с лица Калюса, и он, поправив свой красивый черный с темно-золотыми прожилками жилет, блеснул глазами.
–Наручни,– оглянувшись на остальных посетителей, почти шепотом с восторгом ответил он, а затем незаметно сдул пену с эля на пол. Отхлебнув, Калюс продолжил.– Наручни, в каждом из которых находиться скрытый нож. С ними ты всегда и везде можешь быть вооружен. Чуть ниже локтя у них находится маленькая короткая сплющенная шпилька. Не зная, что
Несколько секунд помолчав и сделав глоток эля, Норен чуть слышно рыгнул в кулак и кивнул.
–Ладно, уговорил. Я взгляну на это твое оружие. Если все так, как ты говоришь, то будет очень даже недурно. Где оно?
–В моей новой мастерской, разумеется,– ответил Калюс, почесав бровь и зыркнув на полуприкрытые юбкой бедра молодой дочери трактирщика, стоящей к ним спиной и выслушивающей заказ одного из солдат.– Она находится на южной стороне Слияния, рядом с рынком Оти2.
–Здорово,– кивнул Норен.– Я как раз еду в Слияние. И учти, если эти клинки сломаются в начале боя, больше к твоим штукам я и на полмили не подойду.
–Договорились. Можешь не волноваться. Кстати, я хотел спросить. Ты уже слышал о той битве в Нантворе? Совсем недавно, дней пять назад. Я вчера слышал, проезжая мимо поста Глотенов. Говорят, один из самых доверенных лиц восточного короля, лорд Игаран Гарбард проиграл битву и был повешен на крепостной стене вместе со своим старшим сыном.
–Ну, вроде того,– невесело хмыкнул наемник.– Я участвовал в обороне крепости. Правда о кончине лорда не знал. Ехал до окончания боя, когда знаменосцы Сибердов прорвались в крепость. Они каким-то образом пробрались в крепость и открыли ворота Нантвора в самом разгаре битвы.
–Серьезно? Участвовал? А-а-а, так откуда свежий рубец на лбу,– искренне удивился Калюс.– Я думал, ты не участвуешь в воинах лордов и королей.
–Я наемник,– с серьезным выражением лица покачал головой Норен.– За плату за мой меч я участвую везде, если сочту нужным. Но никогда…
–Не поднимаешь оружие на того, кто не поднимает его на тебя или других. Знаю я твой кодекс, Норен, ты постоянно о нем трындишь в каждый удобный момент. Именно поэтому ты мой единственный друг среди наемников.
–Может, в таком случае начать убивать всех подряд?– задумчиво спросил Норен сам у себя.
–Ой, хватит занудствовать. Я же знаю, что нравлюсь тебе. Ты надолго здесь?
–Думал переночевать и отправиться завтра на рассвете. А что?
–Да так. Тогда, пойду, сниму нам две комнаты.
Махом допив почти половину кружки, Калюс, не отрывая глаз от девушки отер мокрые губы и, отрыгнув в кулак аналогично Норену, встал и направился к трактирщику. Сев вполоборота, наемник наблюдал за другом. На самом деле на этот момент Калюс был единственным человеком, которого Норен действительно считал своим другом, но, поддаваясь своему немного вредному нраву и желанию (издержки профессии) быть в одиночестве, таковым его никогда не называл. Самое большее – приятель.
–Мы желаем снять несколько комнат,– сказал немного охмелевший изобретатель трактирщику, натирающему деревянную кружку.– Извольте освежить там пастели – желательно с запахом ливийского мыла – и…
Послышался пьяный гогот, и один из солдат шлепнул по заду удаляющуюся девушку. Она чуть взвизгнула и испугано посмотрела подпившего мужика. Трактирщик отец расширил ноздри в глубоком возмущенном вздохе, но не двинулся с места, видимо, не желая затевать ссоры с солдатней. Но Калюс… ох, идиот…
–Извольте, милсдарь!– воскликнул он выпившему дебоширу, сделав особый упор на последнем слове.– Как вы обращаетесь с дамой?! Немедленно извинитесь!
–Пшел отсюда, пока цел, шут гороховый,– насмешливо ответил ему солдат и загоготал вместе с дружками.
–Ах ты свинтус вонючий! Теперь извиняйся и передо мной, а не то я тебя…
–Что?– зло спросил он. Веселья как не бывало. Он медленно поднялся и, даже не дождавшись ответа, выхватил меч и с широкого размаха опустил его на голову Калюса.
Тот еле успел увернуться и клинок рубанул по лежащим на стойке пальцам трактирщика. Тот, завизжав от боли, отпрянул назад и схватился за свою кровоточащую руку. Калюс же уклонился еще от одного удара и рванул к уже вскочившему и схватившему ножны с мечом внутри Норену.
–Куда..!.– крикнул ему нападавший, но закончить не успел.
Выхватив правой рукой свой стилет, наемник сделал шаг вправо, увернулся от летящего ему в грудь острия и полоснул левую сторону шеи солдата, повернувшись при этом против часовой стрелки. Используя энергию разворота, Норен движением, словно дернув канат, толкнул концом сжимаемых в левой руке ножен раненного дебошира в спину, и тот налетел на стол, за которым сидели два мужика, шокировано раскрывших рты и наблюдающих за происходящим.
Подбросив оружие, Норен схватил рукоять меча и резким рывком вверх вынул его из ножен, которые спустя секунду загрохотали, упав на пол. Направив линок на солдат, он громко крикнул:
–Сделаете хоть шаг, и я вас убью!
Пьяные вояки с раскрасневшимися щеками нерешительно замерли, наблюдая за своим раненым товарищем, который, к слову, был лучшим бойцом среди них.
–Я ранил вашего друга не смертельно, его еще можно отнести к лекарю и залатать. Но если вы нападете, и если вам даже удастся меня победить, за это время он истечет кровью и умрет! Возьми мои ножны, Калюс!
Перепуганный изобретатель послушно выполнил приказ и встал за его спиной. Не спуская глаз с мужиков, они, под оглушающий вой трактирщика боком подошли к двери, и вышли из таверны.
–Дай сюда,– Норен, убрав нож, выхватил у Калюса свои ножны, вдел в них меч и быстро привязал к поясу.– Видимо, ночевать нам придется под открытым небом. Взбирайся на своего коня и поехали.
Отвязав задремавшего Велеса, Норен взобрался в седло и, дождавшись, пока друг сделает то же самое со своим Шестеренком, крикнул «Но!» и поскакал прочь из деревни Шорцер по извилистой, поросшей травой на обочине дороге-змее, ведущей в сторону Слияния.