Наемник
Шрифт:
— Нет. Ты не знаешь.
Она хотела ответить, но он уже покидал комнату и ей пришлось поспешить догонять его.
Глава ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
— А я говорю, что предатели-конфедерашки получили то, что заслужили! — Крикнул Джек Силана.
Раздался рокот одобрения со стороны делегатов и открытые крики в поддержку с открытых трибун спортзала.
— Я питаю большое уважение к Гленде Рут, но она не старый Джошуа. Ее действия о снятии меня с поста, данного Президентом Баннистером,
Раздались новые аплодисменты, и Джек Силана занял свое место.
С минуту Гленда Рут оставалась на своем месте. Она внимательно оглядела каждого из тридцати мужчин и женщин за столом в виде подковы, пытаясь прикинуть, сколько у нее будет голосов. Не большинство, разумеется, но наверное, с дюжину. Ей придется убедить не больше трех-четырех покинуть фракцию Баннистера-Силаны, но что потом? Возглавляемый ею блок был не более тверд, чем коалиция Баннистера. Кто же, все-таки, правит Свободными Штатами?
Перед столом Совета в спортзале сидели и другие люди. Это были свидетели, но их размещения в фокусе внимания Совета придавало сцене такой вид, словно Фалькенберг и его невозмутимые офицеры могли находиться на скамье подсудимых. Мэр Гастингс сидел вместе с Фалькенбергом и иллюзия усиливалась следами, полученного им жестокого обращения. Некоторые из его друзей выглядели даже хуже.
Позади свидетелей зрители болтали между собой, словно это был баскетбольный матч, а не торжественное заседание высших властей трех четвертей Нового Вашингтона. Спортзал, в любом случае, казался не очень-то достойным местом для заседания, но в крепости Астория на было зала просторней.
Наконец она встала.
— Да, я — не мой отец. — Начала она. — Он расстрелял бы Джека Силану за его действия!
— Дай им, Гленда Рут! — Крикнул кто-то с балкона.
Говард Баннистер в удивлении поднял взгляд.
— Мы наведем здесь порядок!
— Засохни, Престон-Вейский ублюдок, — ответил тот же голос.
К пожилому ранчеро присоединился кто-то в партере.
— Верно, черт возьми, Форт Хайтс не управляет долиной.
На это раздались одобрительные крики.
— К порядку! К порядку! — Команды Баннистера заглушили крики, когда техники включили усилители на полную мощность. — Мисс Хортон, вам слово.
— Благодарю вас. Я пытаюсь сказать, что мы начали эту революцию на для того, чтобы уничтожить Новый Вашингтон! Нам придется жить вместе с лоялистами, когда война закончится, и…
— Федераха. Она была обручена с солдатом— федиком.
— Заткнись и дай ей сказать!
— К порядку! К порядку!
Фалькенберг сидел, не шевелясь, когда зал вернулся к порядку и Гленда Рут попыталась заговорить вновь.
— Чертовски шумная компания. — Пробормотал Джереми Сэвидж.
Фалькенберг пожал плечами.
— Победа делает такое с политиками.
Гленда Рут описала обстановку, увиденную ею в Алланспорте. Она рассказала о выгоревшем городе, о загнанных в камеры заложниках.
— Так и надо этим федерахам! — перебил кто-то, но она сумела продолжить, прежде, чем смогли ответить ее сторонники.
— Разумеется, они лоялисты. Как и свыше трети народа на контролируемой нами территории. В столице лоялистов большинство. Разве поможешь делу, если мы будем преследовать здесь их друзей?
— Нам никогда не взять столицы при таких методах войны… Верно, черт возьми!.. Время двинуться на федерашек… Послать туда наемников, пусть отрабатывают налоги, которые мы платим!
На этот раз Баннистер приложил мало усилий для успокоения толпы. Они говорили, то, что он предлагал Совету, и одной из причин его поддержки Силаны было то, что он нуждался в согласии с ним коммерческого блока губернатора по военному вопросу. После того, как толпа вдосталь наоралась о возобновлении войны, Баннистер воспользовался микрофоном для восстановления порядка и позволил Гленде Рут говорить.
Совет сделал перерыв на день так и ничего не решив. Фалькенберг дождался Гленду Рут и вышел вместе с ней.
— Я рада, что мы сегодня не голосовали. — Сказала она ему. — Не думаю, чтобы мы выиграли.
— Шумные ребята. — Снова заметил майор Сэвидж.
— Демократия в действии. — Холодно разъяснил Фалькенберг.
— Что вам нужно, чтобы убедить Совет, что Силана не годится в губернаторы?
— Настоящий вопрос не в том, Джон, — ответила она. — Речь идет о войне. Никто не удовлетворен тем, как она ведется.
— А я думал, что мы действуем великолепно, — огрызнулся Сэвидж. — Последняя вылазка Конфедератов в Мэтсоне, как и запланировано, попала в нашу засаду.
— Да, это было блестяще. — Согласилась Гленда Рут.
— Едва ли. Это было единственно возможное направление атаки. — Ответил Фалькенберг. — Вы что-то очень притихли, мэр Гастингс.
Они покинули спортзал и шли через плац к принадлежавшим фридландцам казармам. Теперь их занимали войска Фалькенберга и они держали Алланспортских заложников при себе.
— Я боюсь этого голосования. — Сказал Гастингс. — Если они пришлют Силану обратно, мы потеряли все.
— Так поддержите меня! — Отрезал Фалькенберг. — Мои механики уже привели автоматизированные фабрики и заводы в разумно годное состояние. С некоторой помощью от нас они снова заработают. Тогда у меня будут реальные аргументы против политики Силаны.
— Но это же измена. — Возразил Гастингс. — Нам нужна промышленность Алланспорта для военных целей. Полковник, это плохой способ благодарить вас за спасение моей семьи от этого мятежника, но я не могу этого сделать.
— Я полагаю, что вас спасет чудо? — спросил Фалькенберг.
— Нет. Но что случится, если вы победите? Долго ли вы будете оставаться на полуострове Рейни? В один прекрасный день там там окажутся люди Баннистера — полковник, мой единственный шанс в том, что Конфедерация приведет франклинские войска и раздавит вас всех!