Наемник
Шрифт:
— Ну, пусть так. Допустим. А такой вопрос: а что я там делать буду, как по-твоему? И зачем тебе и твоим… хозяевам эта петрушка?
— Там нужен человек твоего склада, твоих способностей.
— Каких еще способностей?
— Не знаю. Тебя там встретят и подготовят, а потом твоя задача — смотреть и анализировать.
— Куда смотреть? Что анализировать?
— Поймешь на месте. Важны твои впечатления.
— Путевые заметки, — хмыкнул я. — И еще: я что-то сомневаюсь, что
— На этот случай разработана система языковой адаптации. Автоматически начинаешь говорить на языке той местности, где оказался. «Град обреченный» помнишь?
— Само-собой, — нет, пропади все пропадом, напьюсь сегодня. В дрезину, в мат, до поросячьего визга. Раз уж у меня планку снесло, надо это отметить.
И тут, словно приняв телепатическое сообщение, снова появился дубль-я с пакетом в одной руке и бутылкой в другой. В пакете оказалась парочка квелых соленых огурцов и бутерброды с колбасой, на которые тут же набросился Дэн, а дубль-я плеснул понемногу в стаканы:
— Ну что, двойничок, за встречу?
Мы глотнули синхронно, закусили огурцом, я раскурил новую папиросу:
— Ты бы хоть рассказал поподробней, куда вы меня засунуть хотите. Как твои впечатления?
Дубль-я почесал бороду:
— Да как тебе сказать… Не Рио де Жанейро, — а потом резко подался вперед. — Погоди-ка… Тебе что, Дэн ничего не рассказал?
— Ну, сказал, что там средневековье…
— И все? — Двойник повернулся к Дэну. — Знаешь, так не честно.
— По-моему, это проще тебе сделать, — миролюбиво предложил Дэн. — Вы друг дружку быстрей поймете, — а потом снова занялся цепочкой.
— Может, ты и прав… С чего хоть начать-то, двойничок?
— С начала, вероятно.
— Ладно, сам напросился. Итак, в общих чертах тебе известно что-то о параллельных мирах? Я не физик, да и ты тоже, так что упростим все до предела. Этих миров великое множество, они совпадают по положению в пространстве, но отличаются расстоянием от некой условной точки отсчета по оси времени.
— Это я уже читал. Азимов?
— Не совсем… То есть, наша земля, потом еще одна, отстоящая от нее, допустим на секунду, еще, еще…
— Решили, значит, меня в прошлое зафитилить… А не боитесь, что я вам там всю историю насмарку пущу?
Дубль-я снисходительно усмехнулся:
— Слушай, двойничок, все эти парадоксы времени — ерунда. Их не бывает. Это все — совершенно разные миры, имеющие к нашему очень отдаленное отношение. В некоторых все совпадает — история, прочая лабуда… Я ведь только поэтому здесь. А в некоторых даже география отличается.
— А почему так?
— А шут его знает… Мне один физик знакомый пытался объяснить, так я бы и трезвый ничего не понял.
— А подробней?
— А подробней — помесь Толкиена с Саймаком… Короче, там имеет место быть всяческая нечисть: эльфы, гномы, вурдалаки, ведьмы, колдуны…
— Вот уж райское местечко! А ты почему из этого заповедника свалил?
— Да понимаешь, — смущенно улыбнулся двойник, — меня там, вроде как, убить должны были.
— А меня там за твои грешки не грохнут?
— Да я и нагрешить-то толком не успел.
— И сколько ты там пробыл?
— Месяца два.
— А меня, стало быть, на вечное поселение?
— Как знать…
— Ладно, сдаюсь, — я поднял лапы. — Я готов. Я согласен поверить в параллельные миры, гномов, драконов, черта с рогами, но только вы, граждане, скажите: кого мне там держаться?
Дубль-я открыл было рот, но его опередил Дэн:
— А вот тут мы тебе советовать не имеем права. Ты — кондотьер. Ум и меч для найма.
— Хм… Забавно. Я и наблюдатель, и кондотьер… За кем же там наблюдать?
— Видишь, двойничок, какая петрушка… В свое время, когда еще переброс отлажен не был, в тот мир поналезла и провалилась прорва левого народа.
— Вроде нас с тобой?
— Вроде, да не совсем… Мы-то там не случайны.
— Так ты согласен? — Быстро спросил Дэн.
— А, — махнул я рукой, — пропадай моя головушка. Еду.
— За новоявленного кондотьера, — мы чокнулись и осушили стаканы. Хорошо хоть вставать по этому поводу не пришлось… Фу-ты, пьян как, перед глазами все так и плывет…
— Слушай, я, а ты-то как в Бурге устроился?
— Нормально. В старой мастерской, твоей, сам понимаешь. Черныш к себе в художники зовет, собрался «Маленькие трагедии» делать, на меньшее никак не согласен.
— Ну, точно сделает, пробормотал я заплетающимся языком. — Ты там меня не опозорь… Ладно, братцы, еще по одной — и аиньки, а то я совсем готов.
Дело окончилось тем, что мы дербалызнули еще по паре-тройке, а потом я провалился в сон, успев еще кое-как добраться до кровати.
Сдается мне, я проснулся. Ох, лучше б мне этого не делать! Башка квадратная, да еще при этом, кажется, вдвое больше туловища, во рту — будто стадо обезьян ночевало… И шевелиться невмоготу.
Стоп, Майк. Есть что-то нездоровое в ситуации. А именно?
Мать моя женщина, башку припекает! Это настолько меня поразило, что я тут же рывком сел и открыл глаза — и тут же снова зажмурился. Нет, надо посмотреть снова.