Наемники бродячих островов. Том 2
Шрифт:
До самого центра обошлось без приключений. Лишь раз пришлось пропустить патруль. И то, перейдя улицу, Джой сообщил о запахе спиртного, оставшемся за незадачливыми ополченцами.
Поминают товарищей что ли? Хотя… Скорее всего, и без утренней бойни, шансы встретить здесь пьяных караульных были бы не нулевыми.
За зиму, пустующее поселение никто не убирал. На улочках много пыли, булыжники мостовой покрывает засохшая грязь. Кое-где покосились заборы и растащена черепица. У отдельных подворий сняты с петель ворота. На улицах повсеместно торчат пеньки. По всей видимости, зимой мужикам просто было лень идти в лес за дровами.
Та-а-ак… Вот и главная площадь городка, на ней — мэрия, пара магазинов и пустой трактир с забитыми входом и ставнями. Освещение — только в мэрии.
Охраной местный правитель не озаботился, так что к заветной двери наёмники подошли в полный рост и не скрываясь. Разве что шаг ускорили.
Позаглядывали в окна, обошли вокруг, подёргали ручку с чёрного хода — закрыто. Вернулись к парадному.
— Никого не убиваем. Угрожаем, по необходимости глушим. Как сделаю «кхе-кхе» — даём шанс сбежать. Вопросы?
Удостоверившись, что вопросов нет, Батя открыл дверь и шагнул через порог.
Первые мгновения слышалась чья-то речь, но стоило петлям скрипнуть — голоса внутри затихли.
Короткий коридор вывел в зал с большим овальным столом. Вокруг него сидели шесть мужчин.
Завидев уже знакомых латников, пара попыталась встать, но тут же познакомились с кулаками чужаков. Первого одним ударом уложил Даджой (хоть бы не убил), на второго выскочила Венга. Девушка словно с цепи сорвалась! Удар за ударом, изящные кулачки в перчатках выбивали дух из крупного бородатого мужчины. После третьего в челюсть он грузно рухнул на пол. Из-под шлема воительницы доносилось тяжёлое, на грани надрыва, дыхание.
Остальные участники собрания (или что оно такое) с мест не встали, хоть и напряглись. Им было очевидно, что сопротивление оказывать бесполезно.
— Мсье мэр? — фальшиво-подобострастно протянул Батя и тут же получил ответ в виде поднятой руки.
Мужчина, имевший неосторожность признаться местным правителем, был немедленно отоварен по физиономии и доставлен в одну из комнат на втором этаже. Увели его Лай и Батя. Остальные остались караулить доверенных лиц.
Вовремя подвернувшееся кресло стало пыточным ложементом.
ХРЯСЬ!
— Где казна?
— Че-чего?
ХРУСЬ!
Что первый, что второй раз Батя не сдерживался. Оба удара пришлись по разным вискам и грозили если не сотрясением, то гематомами и длительной головной болью, уж точно.
— А-а-а-а… — тихонько протянул мэр.
— Казна города. — совершенно спокойно, но твёрдо произнёс Батя на ухо мужчине.
То ли он ошалел от происходящего, то ли ещё не до конца его осознал, мэр не собирался открывать никаких своих секретов!
Следующий удар пришёл под дых. Бедняга согнулся, не в силах заставить лёгкие снова заработать. Когда ему это всё же удалось, Батя позволил отдышаться.
— Отдай деньги и больше нас не увидишь. — на вопросительный взгляд мэра, изувер добавил, — Даю слово, мы уйдём.
Опустив взгляд, бедолага сомневался несколько секунд, но всё же решил пожалеть себя:
— В моём кабинете, за портретом.
— Показывай.
Не опасаясь удара в бок и или спину, Батя подхватил мэра под локоть и потащил в коридор. Из-под необходимой двери сочился тусклый свет. Не колеблясь, воин прикрылся пленником и резко распахнул дверь.
В кабинете нашлась служанка в характерном чёрно-белом платье. Женщина средних лет вздрогнула и по её щекам мгновенно покатились слёзы. Повинуясь жесту незнакомца в доспехах, она не посмела издать и звука.
— Лай! Где ты там? Хорош серванты шмонать! — крикнул он за спину и обратился уже к женщине, — Уважаемая, снимите портрет со стены. Да-да, вот этот.
С картины на творящееся бесчинство смотрел пухлый седовласый мужчина, с чрезмерно-горделиво поднятым подбородком и вздёрнутыми бровями. Наверняка, какой-то очередной дед дедов дедов…
Мэр не солгал. В потайной нише в стене стоял небольшой ларчик.
— Уважаемая, поставьте на стол и откройте.
Трясущимися руками служанка выполнила требование и с ужасом воззрилась на второго бандита. Он поднял забрало шлема и, с недвусмысленной улыбкой, обшаривал её глазами.
Батя приблизился к столу, дёрнув несчастного правителя за шкирку, и заглянул в сундучок. Он оказался почти пуст. С десяток серебрушек и жменя медяков едва закрывали дно. И ни одной монеты небесных торговцев.
За лож мэр сразу же схлопотал мощный удар в живот и осел на пол. Служанка коротко пискнула.
— Тщ-щ-щ… — Лайонел подошёл к женщине, опёрся на стол и погладил её по плечу. — Тише-тише. Как тебя зовут?
— Ва-Ва-Валери… — шмыгая носом едва сумела выговорить женщина. Близкое внимание незнакомца повергло бедняжку в ступор, и она не отрывала глаз от пола.
— Валери, у твоего начальника есть ещё тайники?
Валери пожала плечами и помотала головой.
— А где сейчас его жена и дети, Валери? — окончательно ломая жертву, Лай прижал к её щеке, под самым глазом, кончик меча.
Даже при плохом освещении масляных ламп было видно, как она побледнела.
— Умерли. — едва слышно пропищала служанка.
— Как? — не удержался Батя. Хоть он и говорил спокойно, его голос звучал гавканьем, в сравнении со сладкими увещеваниями Лая и тихим сопением женщины.
— На пожаре осенью.
— Это когда амбары сгорели?
Валери быстро кивнула, не отрывая глаз от пола.
Наёмники переглянулись.
Неужели просчитались? Не мог же мэр инсценировать пожар и при этом случайно спалить свою семью? Ладно если только жену. Это было бы ещё хоть как-то объяснимо. Но ребёнка…
— Сходи его дружков расспроси. — наказал Батя.
Пока Лайонел ходил на первый этаж, командир наёмников, а вернее — атаман разбойников, провёл приготовление к крайней мере допроса: вытащил из-за стола массивное кресло и перенёс поближе все масляные лампадки.