Наемники бродячих островов. Том 2
Шрифт:
К его удовлетворению, на шум мгновенно прибежали Кеншин с Максом. Но, убедившись, что это всего лишь мебель, они ушли обратно. Макс смотрел на немую сцену лишь мгновение дольше наставника. Ни перепуганная и беззвучно-ревущая женщина, ни избитый мэр на полу, не произвели на него никакого впечатления.
Вернулся Лай. Слова служанки нашли подтверждение у всех участников собрания. Удалось выяснить, что в тушении пожара принимал участие весь городок. Так что никто не удивился, когда мэр объявил о смерти жены и дочери. Что правда — их тела не нашли, а похороны состоялись в виде развивания пепла с обрыва твердыни.
Что-то не сходилось…
— Отведи её вниз. — только и бросил Батя. А когда остался наедине с мэром, как бы невзначай спросил, — На скольких кораблях прилетали пустынники?
— На одном. — растерялся правитель, но тут же замер, вперив глаза в своего палача. Проболтался! И вообще, откуда ему могло быть известно про небесных торговцев?
— Ты знаешь, как тебя казнят, когда узнают правду? — бандит пошёл ва-банк, — Про то, что ты отдал еду бедуинам и учинил пожар в собственном городе.
Старый лис попал в самую цель. Подбородок нечистого на руку чиновника затрясся, глаза полезли из орбит.
Вернулся Лайонел.
— Либо сам рассказывай где деньги, либо мы тебе поможем. — Батя подвинул одну из лампадок по столу.
— Нету денег. — обречённо выдохнул мэр.
— А еду ты им на что сменял?
— На жену и дочь. — мужчина окончательно осел на задницу и сгорбился.
Спустя секунду, без лишних «подбадриваний», он поведал про визит небесных торговцев. Как они прибыли на остров одной осенней ночью и приземлились далеко в лесу. Как тайно пробирались к нему по ночам для переговоров и предлагали баснословные деньги. Задабривали гостинцами: вкусными винами и диковинными сладостями. А один раз, напившись вместе с ним, взболтнули, что вскоре ему самому еда будет не нужна.
— В смысле? — в один голос вопросили наёмники.
— В прямом. Войска по плоскостям пойдут.
— Какие войска, шо ты мелишь?!
— Пустынников! Продовольствие для армии покупают, и чтобы голод на островах совершить!
— Что-то я не пойму. С какой стороны ко всему этому твоя семья подползает? — Батя прищурился.
— А я договорился, что они нас заберут вместе с едой и у себя поселят.
— Ну так ты то здесь! — Лай озвучил наиболее очевидную нестыковку.
— Обманули. — констатировал мэр и добавил резко севшим голосом, — Когда на борт поднимались, дочку и жену схватили, а меня ногой в лицо…
— И ты поджёг амбары?
Мужчина не ответил, лишь потупил взгляд в пол. И так всё было ясно, как белый день.
— Если это правда — ты дурень. Тебе знатно съездили по ушам, а баб твоих в бордель продадут. Одним махом всех погубил.
Не обращая внимания на зарождающийся плач мэра, Лай предложил:
— Давай Кена позовём, пускай ему иглы под ногти посуёт для верности.
— А толку? Глянь на него. — Батя подбоченился и брезгливо пнул горе-правителя, горе-мужа и горе-отца. — Слышь, уважаемый! Мы наёмники, и твой кореш Жак заплатил нам за твою башку. Сейчас у тебя есть возможность перебить его заказ. Даю слово, мы сопроводим тебя на нашу твердыню и высадим на следующей пристани.
Бедолага поднял заплаканные глаза. Увы, на столь щедрое предложение он мог ответить лишь тем, что наёмники уже видели:
— Это все деньги. — он взглядом указал на ларец на столе.
— Значит будем по-плохому. — Батя поднял забрало и крикнул в дверь, — Кен! Иди сюда!
В тот же миг снизу раздался скрип мебели о пол и звон разбитого стекла, а следом, уже с улицы, донёсся истошный женский визг.
Глава 15
Что всё пошло не по плану — даже гадать не приходилось.
Участников собрания оставили сидеть за столом. К ним присоединилась и приведённая служанка. Женщина всё время ёрзала на стуле, тихо рыдала, расстегнула верхние пуговицы платья и сняла передник. Собственно, им она утирала слёзы, льющиеся бесконечными ручьями.
И вот, когда Батя позвал на второй этаж Кеншина, женщин бросила фартук ему в лицо, а сама рванула к окну.
Доли секунды, на которую степняк был выведен из строя, хватило, чтобы пленница проскочила мимо. Оконную раму она выбила весом собственного тела и сразу же огласила округу призывом на помощь.
Никто из наёмников и не дёрнулся. Ловить беглянку было поздно и следовало удержать хотя бы мужчин.
Раздался перезвон ещё одного бьющегося стекла и сразу же громыхнул выстрел. Эхо прокатилось по площади и вернулось к мэрии сухим хлопком, как мог бы щёлкнуть кнут. Кажется, это Батя выстрелил из окна второго этажа. Если так, то…
Бедная, бедная Валери…
А это было именно так. Главарь наёмников спустился по лестнице, громко топая по деревянным ступеням. Мэра с ним не было.
— Без свидетелей. — коротко гавкнул он.
Бойцы выполнили приказ раньше, чем сами «свидетели» поняли, что речь идёт о них. Кен одного за другим пронзил сердца двоим, ещё по одному тем же способом убили остальные. Безучастным остался только Макс.
Шлем юноши был закрыт, но его лицо под забралом обратилось в камень. Всем сердцем, он ненавидел происходящее. Не желал ни смерти никому из присутствующих, ни бед жителям городка. Но умом он понимал, что во всех их несчастьях виноваты именно эти мужчины и их начальник. Даже если не принимать во внимание разбазаривание продовольствия, то что мешало мэру прийти за помощью к соседям?
И вообще, сами жители тоже хороши! Почему они не воспротивились идее правителя нападать на лесорубов, вместо того, чтобы объединиться с ними? Двести человек, и из них всего двадцать женщин… Даже не найдись у них врагов на всей плоскости, они бы уже не восстановили население своей твердыни. Кровосмешение оказалось бы фатальным для грядущих поколений. Неужели было так трудно воспользоваться головами?
Во всём виноваты сами!
А наёмники… А что наёмники?
Даже в детских сказках, после героических битв, на их полях пирует вороньё.