Наемники бродячих островов. Том 2
Шрифт:
Отдельно, командир отряда сто раз подчеркнул, что старались избегать всяких жертв. Насмерть не били! А как только появилась возможность организованно отступить — ею сразу же воспользовались!
Весь доклад слышали и ополченцы-участники драки. Надо ли отдельно говорить, что они наперебой подтверждали каждое слово старого воина?
После, Жак дал добро отдыхать до рассвета.
Хоть ответная акция и виделась весьма призрачной, учитывая понесённые противником потери, но доспехи никто не снимал. Спать легли у дальнего костра.
Макс
Мимо, тарахтя бутафорными доспехами, протрусил мэр.
Со стороны пристани раздался крик одного из караульных:
— Идут! Идут!!!
Глава 16
И действительно шли…
Женщины с раненными.
С первых же слов всё встало на свои места.
Бабьё устало от глупости своих мужчин и их друзей. Хотя, скорее всего, они поняли, что им грозит, останься они на острове: рожать от разных партнёров каждый год.
Ну а побитым попросту некуда было деваться. Врач из их городка сделал ноги ещё по осени, а надеяться на квалифицированную помощь от товарищей не приходилось.
По словам прибывших, в городе осталось меньше двадцати человек. Да и те, просто потому, что кому-то надо было управиться с телами погибших.
Для мэра настал час демонстрировать всю широту своей души.
Когда в бездне забрезжил Свет, Жак встал на какой-то ящик и толкнул примирительную речь. Основной посыл заключался в многовековой дружбе и родственных узах, связывающих многих соседей! Не побрезговал воспользоваться и аргументами покойного коллеги, мол, беда должна сплачивать и всё такое.
В конце оратор слез с импровизированного постамента и символично прошёл навстречу прибывшим. Руку он жал женщине, взявшей на себя смелость возглавить соседей.
После этого людей направили в город, даже выделили добровольцев для помощи в транспортировке самых тяжёлых раненых.
Ох и накуролесили наёмники… Отрубленные пальцы и изувеченные кисти рук были самым частым типом ранения. Но хватало и мужчин с повязками чуть ли не на всё лицо. А убитых сколько вышло, что прям половине населения остаться пришлось?
Хотя, сколько там того населения теперь?
Ой-йо-йой…
— Тьфу… Показушник. — сплюнул Батя. — Наверняка по второму кругу этот цирк погнал. Вчера же дел куда-то пленных?
— Ну да. — ни разу не удивился Лайонел. — Днём всё это ещё раз на центральной площади с помпой повторит. Потом праздник назначит, ко дню пристани его приурочит и будет каждый год спектакль показывать, как их «большая семья» объединилась сквозь невзгоды.
— Ты это серьёзно?
— Ну так!
— Может вы замолчите, и мы ещё немного поспим, пока они там возятся? — перевернулся на другой бок Кеншин.
— Не положено. — отрезал Батя и стал с кряхтением подниматься. — Заказчик наказал вставать с рассветом.
Даджой протянул сквозь зевоту:
— Ну так пойди ему голову поморочь. Прими удар на себя. Грудью на амбразуру, так сказать…
— Что такое амбразура? — Макс зацепился за незнакомое слово.
— Бойница. — ответил Лайонел.
— Ну это на вашем наречии бойница, а в военном деле… — хотел поправить Джой, но его оборвал хриплый рык Венги:
— Бездна! Да заткнитесь вы уже! Нормально же попросили!
Мужики жизнь видали, так что спорить с разъярённой со сна женщиной дураков не нашлось. Опыт имел даже юный Макс — синяк всё ещё сиял у него под глазом.
Много времени Батя выиграть не сумел. Подниматься пришлось меньше чем через пол часа. Завтракали теми же сухарями, но на этот раз добрались до глиняной баночки с каким-то ягодным вареньем. Особенно высокой оценки, сладость удостоилась у Кеншина. По этому поводу, он даже разорился на чай для товарищей. Лай не упустил возможности поворчать, что это не тот самый чай.
Мало по малу, отряд приобретал доброе расположение духа. А пока утягивали доспехи к боевому положению, Макс таки выпросил у Даджоя продолжение лекции по военному делу. Амбразурой оказалась бойница, специализированная для стрельбы из тяжёлых орудий на станках. Будь то хоть самострел, хоть пушка. Кен тоже слушал и едва заметно кивал, словно освежая знания из какого-то учебника.
Пристань переходили бодрым шагом. Все, за исключением Венги. Девушка лениво переставляла ноги, перевязь с ножнами и кобурами тащила подмышкой, а мушкет болтался за спиной. Прямо на ходу она продолжала кутаться в свою шкуру, на которой и спала. Сквозь мех были видны лишь румяные щёки и опухшие сонные глаза.
— Мадам, мсье! Бонжур! — мэр прямо-таки порхал, окрылённый обстоятельствами. И не преминул поделиться своей радостью. Сообщил, что наёмники выполнили почти всю работу, и он их задерживает исключительно для перестраховки:
— Как только последние переселенцы явятся — пройдём вместе с ними в город. Не переживайте, мсье Серж! Вижу, что торопитесь. На месте — в первую очередь рассчитаюсь с Вами, успеете и погулять, и скупиться! — Жак подмигнул командиру отряда, а тот бросил многозначительный взгляд на подчинённых.
Бездна! Ребята ещё не были в курсе фиаско с грабежом!
Соответственно, они театрально кивали лидеру и на пальцах перечисляли список архиважных планов на день.
Ждать долго не пришлось.
Оставшиеся соседи явились аккурат перед вторым завтраком. Мужики несли нехитрый скарб и кое-какие инструменты. Важно — никакого оружия! Что, не без облегчения, сразу подметили наёмники.
Завидев латников, беженцы встали как вкопанные. По всей видимости, им за глаза хватило двух стычек с профессионалами.