Наемники
Шрифт:
— Не сейчас, Клей. Я еще не готова к окончательному разговору. Ты уже обедал?
— Нет, — признался я.
Мы сели за стол и совсем не говорили об этом. Но так как каждый из нас не мог больше думать ни о чем другом, то ни о чем другом мы не говорили тоже. Обед затянулся и прошел в мертвой тишине.
Глава 24
Офис Тессельмана располагался в апартаментах на четырнадцатом этаже, о чем возвещала надпись на матовом стекле двери, сделанная золотыми буквами: “Эрнст
В офисе он пребывал в одиночестве, то есть я хочу сказать, что секретарша отсутствовала. Ее заменял дворецкий-вышибала, одетый в обычный костюм и теперь игравший роль телохранителя, но он не в счет.
Встреча оказалась куда более прохладной по сравнению с предыдущей. Телохранитель, которого я про себя по привычке все еще называл Смокингом, хотя он и вырядился вполне цивильно, дожидался в приемной и настоял на том, чтобы обыскать меня, прежде чем допустить к шефу. Обыск отличался особой тщательностью, но никакого оружия, естественно, при мне не было, а поэтому ему не оставалось ничего другого, как распахнуть передо мной дверь, и я прошел в святая святых Эрнста Тессельмана.
Одежда Тессельмана подчеркивала строго деловой стиль: несколько старомодный синевато-серый костюм, дополненный жилеткой и цепочкой от часов. Письменный стол, за которым он сидел, был таким же огромным и пустым, как и тот, что находился в его домашнем кабинете. Он жестом указал мне на кожаное кресло напротив, а бдительный Смокинг занял место в углу за спиной у хозяина.
— Начну с того, — сказал я, — что посвящу вас в события, произошедшие с момента нашего последнего разговора.
Он молча кивнул, ожидая, когда я перейду к сути дела. Взгляд его был холоден и насторожен. Он мне не доверял.
— Бетти Бенсон была убита вскоре после нашей встречи, — продолжал я.
— Я знаю, — кивнул он. — Газеты сообщали подробности. Полиция решила, что это ваших рук дело.
— Я успел побывать там чуть раньше маньяка. В любом случае Билли-Билли Кэнтел, единственный подозреваемый в убийстве мисс Сент-Пол, тоже мертв и его тело у полицейских. Так что дело считается закрытым.
— Считается?
— Эд Ганолезе рвет и мечет. У нас слишком много неприятностей и еще больше убытков. Эд хочет расквитаться с обидчиком.
— Значит, поиски продолжаются.
— Да.
— А зачем вы пришли ко мне? В прошлый раз я рассказал вам все, что мне было известно.
— Боюсь, что тогда вы сказали мне не правду, мистер Тес-сельман.
Он глянул на Смокинга, застывшего рядом с его креслом, а затем снова перевел взгляд на меня:
— Не слишком-то вежливо с вашей стороны, вы не находите? И крайне неосмотрительно.
— Как я уже сказал, мне удалось побеседовать с Бетти Бенсон незадолго до ее смерти. И кое в чем вы с ней расходитесь.
— В чем, например?
— Вы говорили Мейвис, а затем и мне, что собираетесь способствовать ее дебюту в музыкальной комедии.
— Да, это так.
— А мисс Бенсон утверждала — и я ей верю, — что Мейвис не могла напеть даже простенькой мелодии, бедняжка начисто лишена вокальных данных.
— У нее попросту не было достаточной подготовки. Я оплачивал ее занятия по вокалу.
— От нее же я узнал, что вы обещали Мейвис на ней жениться.
— Да, верно, я сделал ей предложение.
— И тем не менее попытались соблазнить мисс Бенсон.
— Это она вам сама сказала? Вот ведь маленькая лживая дрянь.
— Но зачем? Зачем бы ей понадобилось врать?
— Мы были почти незнакомы, и мне трудно строить предположения о ее мотивах.
— Вы недвусмысленно давали мне понять, что очень любили Мейвис Сент-Пол и были глубоко потрясены ее смертью.
— И что из этого?
— Боюсь, что недолгое время, — опять-таки в чем я убедился собственными глазами: вы переживали из-за своей беременной рыбки куда больше, нежели из-за Мейвис.
— Ваша грубость не знает границ, насколько я понимаю, — вспыхнул Тессельман. — Равно как и ваша бесцеремонность. Но мне небезынтересно узнать, чего вы добиваетесь своими абсурдными заявлениями и предположениями, не имеющими, кстати, ничего общего с реальной действительностью. Зачем вы пришли сюда?
— А вам никогда не приходило в голову, насколько логична ваша кандидатура на роль подозреваемого?
— Подозреваемого? Вы думаете, что Мейвис убил я?
— Нет, сэр. Но я также и не отрицаю это. Я лишь допускаю такую возможность. В вашем отношении к ней заметны кое-какие противоречия. И я пришел сюда, чтобы выяснить все до конца.
— В предыдущий ваш визит, — холодно заговорил он, — я старался быть благоразумным. Но сейчас, похоже, мне это уже ни к чему. Вы приходите сюда и заявляете, что я убил бедную девочку, что мое отношение к ней было лицемерным, обвиняете меня во лжи. Так что не вижу смысла в благоразумии.
— Как вам угодно.
Закусив нижнюю губу, он гневно разглядывал меня.
— Я мог бы стереть вас в порошок, — сказал он наконец. — И Эда Ганолезе тоже.
— Об этом мне ничего не известно, — ответил я.
— Вы же знаете, что я могу до некоторой степени влиять на полицию. Достаточно одного моего слова, чтобы они основательно подпортили жизнь и вам, и вашему работодателю. Что, впрочем, уже произошло однажды. Так почему бы не повторить снова?
— Не стоит. Мейвис Сент-Пол была вам небезразлична, — сказал я, — и вы, естественно, хотите, чтобы мы нашли того человека, кто убил ее.
— Естественно. А если я откажусь сотрудничать, следовательно, я ханжа и лицемер. Только вы ведь все равно поступите по-своему, не так ли?