Наездники

Купер Джилли

Небо посерело. Джейка начала бить дрожь.

– Ты в порядке? – спросила Сара. – Не переживай. Дома ты великолепно держался верхом. Мак тебя не подведет.

Маколей попытался стянуть с головы Джейка шляпу, чтобы развеселить его, и в награду за свои старания был обруган. Когда Джейк взобрался на него, Маколей попытался снова сыграть шутку – всего лишь легкое взбрыкивание, которое в прежние дни рассмешило бы Джейка, но сегодня он чуть не свалился на землю, и это вызвало новый поток брани. Уверенность Джейка в себе еще сильнее подорвал Руперт. Он пустил

Рокстара на тренировочные барьеры, и специально неправильно направлял жеребца, так что тот сильно ударил себе передние ноги. Теперь он наверняка будет их высоко подбирать во время прыжков через барьеры собственно на выступлении. Господи боже, подумал Джейк, какая великолепная лошадь! Гнедой жеребец с мышцами как стальные канаты, демонстрирующий весь лоск американской породы и воспитания.

Джейк взял пару барьеров. Потом Руперт на Рокстаре чуть не налетел на них, и Джейк вернулся на внешний круг, отчаянно пытаясь собраться с силами и взять себя в руки. Он вдруг заметил неподалеку Элен Кэмпбелл-Блэк. Она была совершенно чужая здесь, с видом горожанки, в своем костюме в мелкую полоску.

– Привет, – сказала она, улыбаясь и направляясь к нему.

Джейк кратко кивнул и, сделав круг, направил Маколея обратно к арене.

Фен ждала его.

– Твоя очередь, – сказала она. – Удачи!

– Удачи! Удачи! – желали ему со всех сторон.

В прежние времена Джейк сразу переставал волноваться, как только выходил на дорожку. Предстартовое нервное напряжение он всегда испытывал и прежде, оно лишь обостряло его чувства. Но так было, когда он был здоровым и ловким, и не окоченевшим от страха. Сейчас он чувствовал себя, как ребенок на своем первом спортивном выступлении. Что, если на нем действительно лежит сглаз, проклятие? Сейлор погиб здесь. В прошлом году он сам разбил ногу. Такие вещи случаются по три. Что уготовила ему сегодня судьба?

Маколей, прекрасно чувствуя страх хозяина, услышал сигнал и вдруг решил взять дело в свои руки… то есть копыта. Рванувшись к первому барьеру, он легко перемахнул его. Вцепившись в гриву жеребца, Джейк каким-то образом ухитрился остаться в седле. Все это было рискованным делом, сильно зависящим от везения. На всем пути Джейка зрители забыли дышать. Никто не кричал, чтобы не отвлекать Маколея, но когда Маколей отлично взял последний тройной барьер, толпа взорвалась невероятной оглушительности воплем. Казалось, это вопль толпы расколол серые тучи, и в проем выглянуло солнце, осветив всех и все.

Фен обнаружила, что обнимается с Мелисом посреди площадки сбора.

– Он сделал это! – кричала она. – Сделал! Теперь все будет в порядке.

Когда Джейк с каменым лицом верхом на Маколее направился к выходу, приветственные крики стали еще громче, а все зрители в ложах подбежали к балконам, чтобы ревом выразить свое одобрение. Элен сдержанно присоединилась к аплодисментам. Глупо, но она чувствовала себя обманутой. Джейк едва заметил ее, и совершенно не стал с ней разговаривать.

– Прекрасное выступление, – сказал Мелис.

Джейк покачал головой.

– Ты

и сам знаешь, что выступление было ужасным. Ну, как бы то ни было, мы с Маколеем – или, скорее, Маколей – выступили.

Все поздравляли Джейка. Это его изумило. Все были в таком восторге, что он вернулся – но он еще не был готов принять поклонение и ответить на их энтузиазм. Ему хотелось остаться сейчас наедине с Маколеем, чтобы поблагодарить его. Медленно выезжая на площадку сбора, Джейк увидел Элен Кэмпбелл-Блэк. Сознавая, что задел ее своим поведением перед выступлением, он направил жеребца к ней.

– Привет!

Она подняла взгляд.

– А, привет, – сказала она самым нейтральным тоном.

Повисла долгая пауза.

– Маколей хорошо выступил, – выговорила наконец Элен. – Я так рада за тебя.

– А как Марк? – спросил Джейк у ее шляпы.

– Хорошо. Действительно намного лучше. Послушай, я уже сто лет хочу поблагодарить тебя за ленч и за подарок Марку. Спасибо. Тебе пришлось так далеко ехать.

Почему-то именно сейчас Элен окончательно упала духом.

– Не стоит благодарности, – сказал Джейк.

После ще одной долгой паузы Элен подняла голову, и они посмотрели друг на друга.

– Я храню твой носовой платок, – сказала он, краснея, – а Марк только и знает, что играться с моделью цирка. Он просто обожает тебя.

Джейк ничего не отвеитл, но продолжал смотреть на Элен. Маколей переступил с ноги на ногу, и Элен протянула дрожащую руку, чтобы потрепать жеребца по черной шее.

– Ты едешь в Рим? – спросила она в отчаянии, чтобы хоть что-то сказать.

– Нет. А ты?

– Да.

– Не езди.

– Ч-что? – она изумленно посмотрела на него.

– Я сказал, не езди. Придумай какой-нибудь предлог. Когда Руперт уезжает?

– В следующий понееельник до обеда. Летит самолетом.

– Хорошо. Ты будешь дома после обеда?

– Да.

– Я тебе позвоню.

И он исчез.

Элен была в полнейшей панике. Не приснилось ли ей это все? Мог ли Джейк на самом деле это сказать? От этой субботы в Криттлдене и до понедельника девять дней спустя, когда Руперт отбыл в Рим, она прошла через все стадии и модификации волнения, тревоги, страха и недоверия.

Элен была абсолютно невнимательна на заседаниях комитетов и на вечеринках. На скучных вечеринках она не могла думать ни о чем, только о Джейке. Но когда Аманда Нэмилтон пригласила их с Рупертом на обед в субботу и Элен, изысканно одетая в красно-коричневых и желто-коричневых тонах, которую развлекали вда великолепных члена парламента тори, почти не вспоминала о Джейке. Аманда была с ней подчеркнуто мила, и просила ее помощи в том, чтобы убедить Руперта заняться политикой.

Возможно, если Руперт согласится, все пойдет иначе, подумала Элен. Он будет большую часть времени проводить в Англии, прекратятся эти кошмарные отъезды в три часа утра, и, превратившись в работника умственного труда, его будет меньше задевать явное интеллектуальное превосходство жены.