Наездники
Шрифт:
День и без того был полон странных предзнаменований. Со вчерашнего утра шел сильный снег, и сегодня утром им с Тори пришлось буквально откапывать машину. Две сороки пересекли ему дорогу, когда он выезжал из Уорвикшира. По пути через Оксфорд ему встретилось нечетное число зеленых светофоров. От места парковки машины до входной двери больницы он дошел за пятьдесят один шаг. В лифте вместе с ним оказалось одиннадцать человек. Его гороскоп говорил, что этот день характеризуется благоприятными аспектами Венеры, и вообще представляет собой один из переломных
Дежурные нянечки встретили его, как давно потерянного любимого брата.
– Ох ты боже мой, как мы отлично ходим! С такой скоростью впору побить Себ Кой на 800 метрах.
В больнице было очень тепло. Снаружи продолжал густо валить снег. Он превратил деревья в бесформенные глыбы, застелил чистой простыней луг. На фоне общей белизны ярким оранжевым светом горели уличные огни. Чувствуя себя совершенно отрезанным от реальности, закутанным в мягкое покрывало, Джейк спросил, где сестра Уатерспун.
– У нее два дня отгула, – сказала Джоан, толстая веснущатая подружка ссетры Уатерспун. – Но она ужасно по вас скучала. Она оставила свой телефон на случай, если вы вдруг захотите позвонить ей домой, – добавила она, в восторге от возможности поспособствовать встрече неравнодушных друг к другу сердец.
Джейк записал телефон. Ему нужно было как-то убить четыре часа. Что ж, можно позвонить и пригласить сестру Уатерспун на ленч. По дороге к телефонной будке он миновал несколько частных палат. Из одной доносились душераздирающие животные вопли. Так мог бы верещать кролик, попавший в западню. Вопли становились все громче и ужаснее.
Торопясь убраться из зоны слышимости, Джейк ускорил шаг. Он свернул за угол, и тут кто-то, огромный и мохнатый, как медведь, внезапно выскочил из комнаты, налетел на него и чуть не сшиб с ног.
– Какого хера? – рявкнул Джейк.
Тут он увидел, что это женщина в огромной шубе из светлого меха. По лицу у нее текли слезы. Она казалась обезумевшей от страха.
– Прошу прощения, – еле выговорила она. – Я просто не знаю, что делать, куда бежать. Это Марк. Он так ужасно кричит. Наверное, с ним что-уо случилось.
Только тут Джейк узнал ее. Это была Элен Кэмпбелл-Блэк.
– Где он? – спросил Джейк, повысив голос, чтобы перекрыть крики.
– Здесь. Ему только что удалили миндалины. Они велели мне пока не приходить, но я хотела встретить его сразу после операции.
Джейк взял ее за руку.
– Войдем и посмотрим.
Марк продолжал кричать. Он был белее подушки. Его белая ночная рубашка была забрызгана кровью. Джейк ласково потрепал рыжие волосы мальчика.
– Он скоро заснет.
– Неужели они не могли дать ему что-нибудь, чтобы прекратить боль?
– Ему и так кололи морфий перед операцией. Сейчас каждый раз,
Постепенно крики утихли, сменившись громкими всхлипываниями, и наконец Марк заснул беспокойным сном.
– Теперь с ним все будет в порядке, – сказал Джейк, поправляя покрывало.
– Точно? А п-почему он так сильно кричал?
– Пациента будят сразу после операции, чтобы убедиться, что с ним все норамльно. Мы прошли через такую же точно историю с Дарклис и Изой. Когда они проснулись на следующий день, они прекрасно себя чувствовали. Дарклис к вечеру была уже веселехонька, ела мороженное и малиновое желе. А когда проснулась, то спросила: «Когда мне будут удалять миндалины?»
Элен уставилась на него в изумлении, словно ео сих пор не прислушивалась к его словам.
– Ч-что… Джейк? Джейк Лоуэлл? – медленно произнесла она. – Я тебя не узнала.
– Ты вряд ли была способна кого-либо узнать.
Внезапно Элен подпрыгнула, когда из коридора донеслись такие же ужасные вопли.
– Не переживай, – успокаивающе сказал Джейк. – Это просто еще одного ребенка привезли с операции. Они все так кричат.
Разбуженный Марк снова стал плакать. Элен бросилась к нему.
– Не плачь, ангел мой! Ну прошу тебя!
Через пару минут Марк опять заснул. Они подождали четверть часа. Каждый шум казался в тысячу раз громче обычного – автомобильные гудки, доносящиеся с улицы, смех нянечки в коридоре, даже шум снега, падающего на подоконник за окном. Но Марк не просыпался. Джейк посмотрел на часы.
– Пойдем. Тебе надо выпить.
– Я не могу его оставить.
– Можешь. Я попрошу свою знакомую, няню Джоан. Если Марк вдруг проснется, она позвонит нам в кафе, и ты сможешь тотчас вернуться к нему.
Снаружи до сих пор падал снег – тяжелые снежинки, похожие на гусиный пух, согнули своей тяжестью бирючины в больничном саду, садились на воротник шубы Элен, налипали на носки ее кожаных сапожек, липли к ее ресницам. Джейк шел медленно. Под ногами было скользко. Он не может позволить себе упасть; нет, только не сегодня! Они дошли только до автостоянки, и тут Элен снова впала в истерику.
– Нет, я не могу уйти. О, прошу прощения!
Джейк довел ее до своего лендровера и усадил на журнал «Верховая езда». Снег завалил все стекла. Джейк ничего не мог придумать, чтобы помочь Элен, он только похлопывал ее по плечу и приговаривал «Ну, не надо. Уже все прошло».
Постепенно ее истерические рыдания утихли и перешли в отчаянные всхлипывания, от которых она содрогалась всем телом.
– Прошу прощения, – повторяла она все время. – Я такая идиотка. Пожалуйста, пожалуйста, извини меня.
– Если мы не хотим оба умереть от гипотермии, – сказал Джейк, – нам придется найти это кафе.
Элен вдруг заметила, что Джейк легко одет, его туфли промокли, и он стучит зубами от холода.
– Я прошу прощения, – снова сказала она дрожащим голосом. – Я не могу идти в кафе в таком виде.