Награда для Регьярда
Шрифт:
– Это мне решать самому, - встал, чтобы уйти. Все эти разговоры были бестолковым излишеством, на которое жаль тратить убегающее время. Возможно, если бы не старик Магор, сам бы и не решился принуждать девчонку остаться. Но отчего-то старому волхву хотелось верить.
– Т-твоя фляга… - окликнула Вилия, протягивая мне пустую емкость.
– Извини, но я все выпила.
А еще часть пролила на себя.
– Оставь себе. Мой первый дар тебе - береги его… - усмехнулся про себя, - Надеюсь, ты сможешь оценить все богатства моего края. Здесь неподалёку есть ручей,
С этими словами оставил её у костра одну. Пусть еще подумает, поразмышляет, скоро она поймет, что со мной ей ничего не угрожает.
Глава 3
Вилия
Я смотрела вслед своему пленителю и не понимала. Вообще ничего н понимала.
Когда я стала рыдать у его ног, Нея подошла и стала меня утешать, а потом сказала такое, от чего я пришла в полное недоумение.
– Покорись судьбе, Вили, - прошептала она, поглаживая по пыльным растрепанным волосам, - сегодня он - это правильный выбор.
– Но… как же Илвар?
– жалобно простонала я.
– Как же моя свадьба с ним?
– Еще полчаса назад ты и не вспоминала о свадьбе, собираясь умереть.
В том то все и дело, что я думала об Илваре, о том, что больше его не увижу, с досадой осознавая тот факт - он обо мне и не вспомнит.
– Это Регьярд, - снова прошептала Нея, - владетель этих земель. Не верь слухам, девочка, если судьба предоставила тебе случай остаться здесь, то так тому и быть. Твои корни берут начало отсюда.
Я перестала рыдать, а Нея меня покинула, оставив в полном недоумении: как в один миг возможность достаться врагу в награду, может оказаться судьбой? Все равно я останусь опозорена, и Илвар на мне откажется женится после всего.
Регьярд куда-то подевался, а я слонялась по разбитому лагерю горцев, никому, по сути, не нужная. Вот и зачем меня тащить за собой, если не нужна. Так, из прихоти, но и прихоть-то какая-то непонятная. Не имело все происходящее смысла, как мне казалось. Возможно, Регьярд все-таки узнал, что я дочь правителя Смежных земель и решил использовать в собственных целях, тогда все вставало на свои места и приобретало логику. У горцев с моим отцом было заключено перемирие, хрупкое, как поговаривали в народе, но подходящее для передышки обоих государств. Хотя аппетиты Хельдога были направлены именно на эти земли больше всего, из-за тех ресурсов, которые добывались в местных шахтах, но долгие годы войн за территории истощили оба государства, поэтому даже ему пришлось идти на попятную. Казна и без того прохудилась, а ведь надо было пристроить еще семерых дочерей.
Говорили, первым пошел на перемирие Регьярд, убивший родного дядю и только ставший владетелем. Хельдог думал долго, на перемирие идти не очень хотел, но потом, что-то изменилось и он согласился. Это все рассказывала тетка Гила, охочая до новостей в столице. Силен все это было не интересно, разговоры о политике были ей скучны, а вот мне нравилось, поэтому я подолгу засиживалась с тетей у камина в гостиной и слушала ее истории. Теперь уже нет ни камина, ни гостиной, ни Гилы с ее россказнями. В груди защемило и захотелось плакать, но, наверное, от недостатка влаги в моем теле слезы так и не выступили на глазах.
Устав сновать по лагерю, я присела возле первого же попавшегося одинокого костра - становилось холодно, а здесь еще и горы, как бы совсем не замерзнуть. Именно здесь меня и нашел Регьярд, напоил водой, но так и не дал мне ответов на мои вопросы. Похоже, он сам не знал, зачем я ему сдалась, но решил, и правда, оставить в качестве трофея. Еще он не знал, кем я являюсь, почему-то это немного успокаивало.
Реьярд ушел, оставив свою флягу и пообещав показать ручей. Что ж! Знать, где находится чистая вода, тоже неплохо. По крайней мере, не придется ни у кого об этом спрашивать. Еще бы плед да кусок хлеба, и жизнь, можно сказать, налажена. Почти. В конце концов, быть наградой кому-то, не самое приятное ощущение.
Я не заметила, как задремала, очнулась от того, что меня все же накрыли пледом.
– Извини, - сам владетель собственной персоной, - пленных оказалось больше, чем мы рассчитывали. Это все, что осталось.
А плед-то не плох, хоть и пах дымом от костра.
– Это ведь твой, не так ли?
– спросила ради интереса, потеплее укутываясь в уютные недра.
– Какая разница, даже если он и мой?
Он сунул мне в руки крынку молока и кусок хлеба - поистине королевское угощение для голодной и уставшей полупленницы. В животе призывно заурчало, но насладиться в полной мере не хватало сил.
– Ты чего?
– в голосе Регьярда слышалась тревога.
– Тебе совсем плохо.
– Просто… - решила быть честной, протягивая обратно кусок на удивление свежего хлеба.
– Нас совсем не кормили несколько дней, и пить давали очень мало. Я не могу пока есть, отдай хлеб кому-нибудь, а молоко я выпью.
Он долго смотрел на меня, пока я захлебываясь пила молоко, таким вкусным оно мне казалось в тот момент, что я никак не могла им насытиться.
– Спасибо!
– выдохнула, когда перевела дыхание.
– Я принесу еще, - кивнул Регьярд, забирая кубок и все еще глядя на меня, будто бы увидел на мне нечто удивительное. Так и ушел, оглядываясь.
Не бог весть что, но на всякий случай, я огляделась - то же пыльное изодранное платье, что было на мне в день пленения, спутанные грязные волосы, стертые веревками запястья рук. Обтерла лицо… и вот незадача - над верхней губой оказывается осталась молочная пена. Горец, поди, теперь насмехается надо мной. Даже обидно стало, что выставила себя смешной и глупой.
– Извини!
– раздался голос горца совершенно неожиданно и совсем рядом.
– Но молока больше не оказалось. Только вода.
Он подошел с другой стороны и, казалось, что за этот короткий срок, что отсутствовал, он обегал весь лагерь в поисках молока.
– Ничего страшного, - мне стало еще больше неловко от его заботы, - мне хватит и этой кружки.
– Возьми хлеб, - протянул Регьярд мне ту самую краюху, от которой я отказалась, - еды всем хватило, а тебе завтра этот кусок пригодится.