Награда для Регьярда
Шрифт:
– Да, ладно!
– скептически поморщился Унбар, наливая себе вина.
– Неужели и имя «Вилия» тебе ничего не говорит?
При упоминании этого имени, Илвар снова поморщился. Вилия-серая-мышь, как ее за глаза называли подданные ее отца. Он и сам называл ее не иначе, как именно прозвищем, которое дала Ульга. Серая мышь. В памяти возникло худое бледное существо с, по-щенячьи, преданным взглядом. Невеста Илвара.
– При чем здесь моя невеста?
– молодой мужчина потер ладонями лицо, чтобы прогнать, будто хмельной скверный сон, блеклый образ из памяти, как и чувство вины, что неожиданно
С чего это вдруг он стал испытывать стыд за свои поступки перед невестой, которую не любил и высватал только ради милостей и привилегий. А может все дело в чувстве гадливости и колких взглядах верной ему сотни ратоборцев, высмотревших в удачном сватовстве - его неуёмное желание пригреться у трона.
– Слушай, брат!
– в раздражении Унбар отбросил серебряный кубок из-под вина.
– Завязывай со своими хождениями по девкам! Приводи себя в порядок и пойдем, тебя ждет правитель. Хельдог - человек вроде и понимающий, но сомневаюсь, что он будет в восторге от того, что его дочь ты прозевал, нежась в объятиях дворовой девки.
– Что ты сейчас имел в виду?!
– Илмар непонимающе уставился на брата.
– Как я мог… прозевать…
Осознание того, что произошло, ударило хлестко и остро. В один момент хмель выветрился из головы и до Илмара дошло произошедшее. Память прояснилась и грани, между разрозненными кусками услышанного, стерлись. Госпожа Гила - какая-то там родственница правителя, это к ней тогда на смотрины к своей невесте вынужден был таскаться Илмар вместе со всей своей свитой.
– Вот черт!..
– слова проскрежетали, как гвозди, попавшие в жернова, когда, наконец, дошло осознание всего ущерба от дурацкого сугурского разорения.
– Правитель здесь?
Ответа не требовалось, когда было все и без того очевидно.
На обратном пути от короля Илвара распирало от кипящей ярости, злости и еще от чего-то, правда, Илвар сам не мог понять от чего именно. Младший брат благоразумно молчал, но по-прежнему шел не отставая от быстрого шага старшего.
Ничего… Ничего не предвещало беды! Как же! А, отказав сугурам в причитающемся золоте, Хельдог думал, что они об этом забудут и не станут мстить? Кочевники слишком гордый народ, и так быстро ничего не забывают. Особенно унижение. То, что они напали на земли сестры правителя, не случайно - это был первый акт мести. Старый дурак и маразматик! Самодур! Чего уж тут…
Илмар и сам хорош! Ведь надо было сделать так, как сразу намекнул Хельдог - забрать девчонку к себе и готовиться к свадьбе. Но свадьба была запланирована только на осень, на праздник равноденствия, а сейчас только весна. Что было с ней делать в замке еще целых полгода? Охаживать?
Да ну! Образ жизни самого Илвара был не то, чтобы далек от совершенства, нет. Просто по долгу своей службы ему приходилось много ездить, проводить время в сражениях на приграничных землях, вести переговоры, которые могли закончиться, как сегодня - бурной пьянкой, со шлюхой в постели.
Чтобы делала изнеженная Вилия в его небольшом и слишком мужском жилище - рыдала бы целыми днями, не способная вести хозяйство и понукаемая местными девками. Эти могли, кого хочешь затравить, а Серую мышь так и подавно.
Илвар надеялся на
– Как ты провел время, мой мальчик?
– в памяти всплыл надменный голос престарелого Хельдога, который отчаянно молодился из-за жены, полной юности и сил, Ульги.
– Весьма плодотворно, мой господин, - Илмар старался говорить осторожно, но без подобострастия, склоняясь перед правителем.
– И чем меня порадуешь?
– правитель вертел в руке золоченый кубок, из которого буквально накануне пил вино Хексус, будь не ладна эта лживая баргская скотина.
– Предводитель баргов согласился на наши условия, скрепил наши руки клятвой!
– фраза показалась даже Илвару немного самоуверенной и поспешной, но необходимо было хоть как-то доказать старику, что молодой военачальник не просто проводил время в праздности, а в поте лица трудился на благо Смежных земель.
– И что же это за условия?
– по-прежнему не глядя на Илвара, поинтересовался Хельдог.
– Скорее же поведай мне о том, чего я еще не знаю.
Спина покрылась холодным липким потом, стараясь не смотреть на брата, молодой человек нарочито приободрился и стал рассказывать об условиях, которые самолично оговорил с Хексусом. Именно самолично, ибо правитель Смежных земель ни гибкостью характера, ни многослойностью ума не отличался, всегда предпочитая рубить с плеча - никаких уступок, никаких договоренностей. Хельгуд хотел, чтобы его боялись и, из-за страха перед ним, подчинялись беспрекословно. А вместо этого, нажил себе еще с добрую сотню врагов, которые начинали рвать Смежные земли на границах.
Илмар считал, что всегда можно договориться, где-то уступив, где-то надавив, но в итоге все равно прийти к некому общему решению, от которого все будут только выигрывать. Кто знал, что Хексус обманет его и уберется восвояси, так и не поставив своего клейма на свитке. Ведь именно ради этих переговоров молодой военачальник пожертвовал временем, которое должен был посвятить невесте по совету правителя. И с чего это Хельдог так стал печься о девчонке, которая была ни старшей, ни младшей в списке дочерей. Обычно старик даже не интересовался ими, выпихивая поскорее замуж, как только та была способна понести ребенка. А тут, какая-то невзрачная тощая девчонка, и столько беспокойства. Стоило, в таком случае, держать при себе в качестве забавной зверушки, раз так пекся о ее благополучии.
Надо будет подробнее расспросить у Ульги по поводу этой Серой мыши, которая, в виду сложившихся обстоятельств, казалась не такой уж и серой.
– Хм, - скривился правитель, как только Илвар закончил перечислять условия, оговоренные с Хексусом в приватной беседе, - как интересно.
В словах Хельдога слышалась издевка, подкрепленная вздёрнутыми густыми порослями бровей, и это не нравилось, очень не нравилось. Какого черта он ёрничает, ведь если бы не его абсолютно не гибкая политика, Смежные земли можно бы было оградить от многих бед приграничных войн, это и без того изнуряло страну и мучило истощающиеся хозяйства земельников.