Наивняшка для лорда
Шрифт:
— К чародейству, что ли? Ну, уважаю. Да и как не уважать-то? Почитай, каждый, владеющий магией — уже приближенный к придворным всяким. Ты маг, я знаю, видела, как ты творил свое колдовство. Это так здорово, наверное, когда можешь взять и р-раз — что-то колдануть такое яркое, громкое! Или не громкое, но полезное… — затараторила она, прыгая с одной мысли на другую.
— Да, здорово… Но я как маг — довольно слабенький, если честно…
— Вы?! Неее, ни в жисть не поверю! Я же видела, как творил всякое, — Лисси аж остановилась, выпучив глаза, заставив меня невольно усмехнуться. Приятно, когда в тебя так верят. Мда, лучше не скажешь — творил я действительно «всякое».
— Именно. В волшебстве не главное, чтоб было ярко или громко. Важен результат. Помимо магического дара, имеющего физическое влияние, есть еще несколько ответвлений ментального влияния. Это, как бы объяснить… Когда заклинание действует не на тело, допустим, а на… ммм… — я замялся, не в силах подобрать нужное слово.
— На душу?
— Не совсем. Кто-то может считывать чужие мысли, кто-то видит будущее… В таком духе. Этим даром владеют на самом деле могущественные маги, — я остановился, чтобы перевести дыхание.
— Нуу, как-то странно и нелогично. Кто-то молнией может шарахнуть, а кто-то прочитает в мыслях, что его считают дураком, или предвидит, что завтра пойдет дождь. Пошто ж он тогда сильнее-то? — фыркнула Лисси, наконец-то присаживаясь рядом со мной на бревно, перестав мельтешить перед глазами.
— А если другой пример? Ты умеешь читать мысли и узнала, что готовится заговор против короны? Рассказала королю, спасла ему жизнь. Или же на суде оправдала невиновного, благодаря своему дару точно зная, что он не врет. Или же предвидела, что в серпне с запада прилетят полчища саранчи и сожрут всю пшеницу и на королевство опустится голод. А так, маги уже заранее стояли вокруг полей, что должны пострадать первыми, и уничтожали эту летящую пакость. Маг с молнией сможет тут что-то противопоставить? И это лишь малая часть того, как можно распорядиться этой силой, — вот я и подвел к самому главному.
Во время разговора я смотрел Лисси прямо в глаза, все больше убеждаясь, что о своем даре она даже и не подозревала. Впрочем, можно подумать, я рассчитывал на другой вывод, как будто этого не было понятно с самого начала, как только узнал о ее магии.
И теперь это многое объясняло. Ну не могла девушка, хоть и прожившая всю жизнь в деревне, быть настолько наивной! Тем более сирота. Я же видел деревенских до того, как приехал в те клятые Лукошки. Пусть они в большинстве все грубые, неотесанные и необразованные, но своеобразная смекалка и хитрость была у каждого. В тех же Лукошках девки натуральным образом пытались залезть ко мне в постель, понимая, что это их шанс как-то изменить свою жизнь к лучшему, как минимум возвыситься над своими односельчанками. Каждый в этом мире пытается из кожи вон лезть, чтобы забраться повыше. Тем более, если живет один и его некому защитить. Да тут вдвойне будешь настороже, зная, что каждый может тебя обмануть, обидеть!
Лисси же совсем другая. Она видит вокруг и в каждом лишь хорошее даже не потому, что такая уж неопытная и наивная — нет. Просто так и есть. Она хочет, чтобы мир был хорошим для нее — и он таким и становится! Лисси никогда и не видела зла, грязи этого мира, открытой несправедливости, потому что ей достаточно лишь захотеть, чтобы этого не было. И все!
Пьяница бросит пить, сквалыжник отсчитает все до копейки за ее травки и даже выделит что-то в подарок, гулящая девушка уйдет в монастырь, отпетый аферист не возьмет с нее ни монетки и едва ли не женится, а приезжий лорд пойдет ночью дождем через лес, чтобы она утром смогла подоить козу…
Сильный дар может принести большую беду. Лисси нужно будет либо развивать его дальше, поступив в соответствующее заведение, либо добровольно отказаться от него, позволить, чтобы его запечатали. Но в последнем случае девушка тогда останется совсем без защиты перед этим жестоким миром. Так что я, во что бы то ни стало, обязан убедить ее переехать в столицу и поступить в магическую академию.
Вот только также это означает, что именно сейчас мне придется наконец-то снять с нее эти ее «розовые очки», развеять все иллюзии и открыть неприглядную правду на окружающий мир. И меньше всего мне бы хотелось, чтобы с ее лица ушла эта чуть рассеянная светлая мечтательная улыбка, а в глазах поселилась настороженность…
— Лисси, я неспроста завел этот разговор. Дело в том, что… Короче. Лисси, ты — магесса, — выдохнул я, готовый к сотне возникших вопросов.
Но Лисси лишь оторопело на меня смотрела и молчала. В свете неясного пламени костра, отбрасывавшего на нее блики, было сложно точно разглядеть выражение ее лица.
— А? Я, видать, не расслышала. Я… кто? — пробормотала она растерянно.
— Магесса. Волшебница. Колдунья. Как ни назови. Ты обладаешь редким магическим даром.
Лисси снова смерила меня недоверчивым взглядом. А потом вдруг прыснула и заливисто расхохоталась, держась за живот, утирая выступившие слезы.
— Ой, ну и уморил! Скажешь тоже! Я на секунду даже поверила, — хихикала она, пару раз от переизбытка чувств даже хлопнув меня по плечу.
— Я не шучу.
— Ну, ладно, посмеялись — и хватит. Уже не смешно, — нахмурилась она, немного нервным жестом перебрасывая косу через плечо.
— У тебя дар убеждения. Ты даже не замечаешь, как он срабатывает. Но стоит только лишь искренне захотеть, как он задействуется. Да ты, небось, и сама замечала, как люди охотно идут тебе навстречу, поступая так, как тебе нужно. Конечно, ты без злого умысла. Но это не отменяет того, что ты навязывала свою волю другим. Вспомни, разве тебе не показалось странным, что заезжий лорд сразу же пошел ночью с тобой через лес? Или, что пьяница тут же бросил пить, как только ты попросила? А мальчишка-разносчик запел после твоей команды, не имея ни слуха, ни голоса?
Я не имел в виду ничего такого, меньше всего хотел обидеть Лисси и, видимо, увлекшись перечислением того, что видел своими глазами, перегнул палку.
— Нет… Нет-нет-нет, — принялась она шептать, медленно покачав головой, чтобы почти сразу же перейти практически на крик. — Нет! Не хочу слышать, не говори! — воскликнула она, неистово замотав головой.
Я хотел было сказать ей что-то успокаивающее, как вдруг понял, что не в состоянии произнести и слова. Открыл рот и не смог издать ни звука.
— Лиан? — позвала Лисси испуганно, в миг побледнев.
А я ведь даже не успел ей сказать, что несмотря ни на что, ее дар хоть и сильный, но держится внушение недолго, если вспомнить даже, как мы с ней через лес двигались. Ну сколько там прошло прежде, чем меня осенило, что происходит какая-то чертовщина? Ну десять минут, ну пятнадцать… Не больше двадцати точно. Некстати вспомнился пьяница из таверны, который и наутро разглагольствовал о вреде пьянства…
— Боже, что я наделала! Нет-нет, я не хотела! Прости, я не знаю, как вернуть! — Лисси вскочила на ноги, окончательно перепугавшись. По ее щекам потекли слезы. Девушка находилась на грани истерики.