Наизнанку
Шрифт:
Когда пробили куранты, и Марк поковылял к двери, я поняла для чего это делает Оля. Скорее всего, чтобы продлить жизнь от смеха. Лично у нас было так, насмеялись на год вперед.
— И это все, дочь моя? Десять коробочек с шоколадом? Маловато будет, — рассматривая шоколад вещает Марк.
— Это не все, вот еще коробочка, — открывает ее и достает оттуда белье.
— Красные трусы со сперматозоидами и тельняшка?!
— А мне нравится. Но это еще не все мои подарки. Закрой глаза, присядь на диван и расслабься.
— Это то, о чем я
— Заткнись и сядь на место.
— Ой-ой-ой. Смотри только не откуси мне ничего. На новогодние праздники член лучше не пришивать. Хотя его лучше вообще не кромсать и не пришивать.
— Марк!
— Все, все. Сажусь, закрываю глаза и смакую, — посмакуешь ты у меня сейчас. Так посмакуешь, что на всю жизнь запомнишь. Приподнимаю чуть вверх штанины его джинсов и надеваю поочередно на Озеровские ступни тапочки в виде грязно-серых крыс. Если честно саму пробирает от страха, увидела бы-сказала живые уличные крысы. Кошмар. Зато по утру сразу проснешься.
— Тебе уже приятно?
— Пока нет, и хрящ даже не зашевелился, — боюсь, что после этого он вообще отвалится.
— Открывай глазки, солнышко. Мой подарок на твоих великолепных ступнях.
— Да я весь великолепный, — распахивает глаза и тут же вскакивает со стула. — Твою мать! Это что за хрень? — скидывает с себя тапочки и отходит в сторону.
— Ты мне подарил живую крысу, а я тебе двух дохлых. В смысле ненастоящих.
— Сравнила, блин. Маркиза белая и милая, а это помоечные крысы. Ты… ты..
— Попой нюхаешь цветы, — беру Марка за руку и валю на диван. Усаживаюсь к нему на колени и обвиваю руками его шею. — Представь какие открываются возможности с такими тапочками. Они теплые, значит не дадут твоим великолепным ступням замерзнуть. И второе самое главное-они страшные. Только взглянем на них утром и перехотим спать.
— Идеальный подарок. А трусы новые видимо для того, чтобы в них обделаться от страха.
— Точно!
— Слезь с меня, женщина. У меня для тебя подарок.
— Может не надо?
— Надо, — встает с дивана и подходит к елке. Берет оттуда длинную коробочку и подает мне. Разворачивать страшно, но с другой стороны о тапках он не знал, значит нагадить не мог. Открываю коробку, а там две путевки в ОАЭ. — Через десять часов нам вылетать. Девятого прилетаем в пять утра. Сразу на работу.
— Восемь дней на море?!
— Это залив, а не море, но суть не меняется.
— Это….это..
— Фердипердозно.
— Точно! — закрываю глаза и не могу поверить в то, что это все правда. Как же хорошо… И пусть никто не узнает, как нам хорошо…
Глава 28
Сажусь на стул напротив заведующей и жду. Та в свою очередь не спешит заканчивать телефонный разговор. Расстегиваю верхние пуговицы халата, и кажется сейчас сдохну. Ненавижу жару, особенно в сочетании с влажным воздухом. Пи*дец, когда еще была такая жара в середине июня? Наконец заведующая кладет трубку и смотрит на
— Марк, сразу скажу, что я не имею ничего против и это только личное дело каждого. Просто говорю, как есть. На тебя с Мариной жалуются, поэтому, чтобы избежать ненужных конфликтов, с сентября она будет работать в паре с Димой.
— Жалуются? — похоже это все, что я воспринял на данный момент.
— Марк..
— Кто? Мне просто интересно. А самое главное какого рода жалоба? Кто-то из нас не выполняет свою работу? Никакого отношения к экзаменам я не имею, от меня вообще ничего не зависит. С какой стати на нас жаловаться? — встаю со стула и подхожу к вентилятору. — Это Лена? Ну скажите, мне просто интересно.
— Ну она и что с того? В конце концов, это нормальная практика, чтобы ординатор перенимал практику разных врачей. Разве не так?
— Так. Я не против. Но с сентября не получится. С конца августа и весь сентябрь мы с Мариной в отпуске.
— Начинается. Ладно ты, у тебя полтора месяца, а у ординаторов вообще-то один месяц.
— Четыре донорские справки продлевают ей отпуск еще на неделю.
— Все с тобой ясно. Только не забудь написать заявление.
— Обязательно.
Выхожу из кабинета, а у самого от злости сжимаются кулаки. Вот же сука усатая. Жалуется она, бл*дь. Давно меня так никто не злил. Да, я просто не хочу, чтобы Марина была в паре с Димой. Это, конечно, не худший вариант, но я привык, что она со мной и менять мне это совершенно не хочется. Мне комфортно, хорошо, да и почему я должен что-то менять, в угоду какой-то усатой грымзе?
Поднимаюсь на два этажа выше и сажусь на подоконник, открывая окно. Вокруг много трясущихся ординаторов с методичками в руках, моей нет. Неужели еще не сдала? Смотрю в окно на едва колыхающиеся зеленые деревья и в который раз задумываюсь о том, как перевернулась моя жизнь меньше чем за год. Я стал абсолютно и бесповоротно помешан на блондинистой коротышке, окончательно съехал с катушек, но мне уже не смешно от Олиной фразы про женитьбу, в глубине души я понимаю, что возможно все к этому и идет. Кошмар, я и женитьба. Усмехаюсь в голос, и на меня тут же косятся две пары глаз. Спрыгиваю с подоконника и начинаю ходить туда-сюда. Единственное, что меня бесит в наших отношениях-это нежелание Марины уходить с работы. Она не должна работать но ночам, хоть ты тресни. Не должна! Но Марина стоит на своем и по факту сказать мне ей нечего.
Разворачиваюсь, нарезая очередной круг, и замечаю знакомую фигуру в балетках. Точно, моя коротышка.
— Марина Евгеньевна, притормозите, пожалуйста, — Марина тут же оборачивается на мой голос, останавливается и выдает мне голливудскую улыбку. Подхожу к ней и притягиваю за талию. — Сдала?
— За практику четыре, за теорию пять.
— Как это четыре за практику?
— А я накосячила с перкуссией селезенки. Все в голове запуталось.
— Все с тобой ясно, надо больше тренироваться.