Наизнанку
Шрифт:
— Мой отец однажды сказал мне тоже самое.
— Я сразу поняла, что он очень умный мужчина. Ну и что, почему не стал в итоге гинекологом?
— Еще чего. Я после увиденных в живую родов, три недели сексом не мог заниматься.
— Бедный. Застой поди был.
— Не волнуйся, все быстро пришло в норму.
— Марк, а куда мы едем?
— В кафе, я жуть как хочу есть, потом в магазин, потом к тебе, потом ко мне. А дальше посмотрим.
***
Последующие дни Марк жил под лозунгом-доставить меня в Оргазмоландию. Мне кажется, он бедняжка даже похудел. Так старался, что мне уже становилось неловко, но на четвертый
— Доброе утро.
— Доброе, — садится за стол и с какой-то блаженной улыбкой смотрит на яичницу. У всех свои пунктики, вот у Марка скорее всего что-то связанное с яичницей, он всегда улыбается при виде ее. А еще почему-то всегда благодарит. Это, блин, яичница, самое простое, что может быть, чему так радоваться? — Марк, а почему ты всегда ходишь в трусах?
— Потому что мне нравится, как ты пускаешь на меня слюни. Я кайфую. Если хочешь буду ходить без трусов.
— Не стоит тут светить своей дудкой волосянкой.
— Что ты сказала? Дудка волосянка? Иди сюда, — хватает меня за руку и тянет к себе на колени.
— Я пошутила. Все, все, не волосянка.
— А что?
— Что что?
— Дай ему нормальное название.
— Ты серьезно?
— Серьезнее некуда. Я жду. Сравни его с чем-нибудь приятным.
— Марк, это ребячество.
— Я жду. Ну? На что он похож, так и назови.
— Подосиновик, — пока Марк осознает сказанное, слезаю с него и сажусь напротив. — Ты обиделся?
— Нет. Спасибо, что не мицена щелочная.
— Это что еще такое?
— Погугли на досуге, дочь моя.
— Ты еще и грибник?
— Нет, скорее любитель собирать и есть. Главное не чистить. Это прерогатива бабушки.
— Да ты еще и хороший внук, я смотрю.
— Не очень. Последний раз был у них в начале июня. Кстати, о родственниках, сегодня день рождения у Ани, мне естественно надо быть там. Пойдешь со мной?
— Вообще-то не хотелось бы. Я ей не понравилась, чего я буду глаза ей мозолить, — встаю из-за стола и наливаю в чашки кипяток.
— С чего ты это взяла? Она сказала, что ты ей понравилась и вы вполне подружились тогда.
— Да? Мне кажется, она врет. Она ко всему придиралась, и вообще у меня такое ощущение, что она тебя ревнует. Готовлю я плохо, полы и пыль вытираю еще хуже, посуду тоже хреновенько мою. Не знаю уж, как я в ванной почистила слив, на это она промолчала, — Марк откладывает вилку в сторону и вопросительно на меня смотрит. — Что?
— Какой на хрен слив? Зачем ты вообще мыла полы и все остальное?
— Потому что ты передал ей, чтобы я это сделала. В отместку за диарею.
— Ну Аня… —
— Не знаю. Мог бы и спасибо сказать за слив.
— Ну спасибо. Теперь ты просто обязана пойти со мной. И к тому же, если я пойду один, то останусь надолго, а так посидим часок и сбежим, — стоит ли говорить, что мне страшно туда идти не только из-за его сестры?
— А может не надо? Я боюсь твоего отца. Он…. страшный, — вместо того, чтобы ответить что-то дельное, Марк прыскает от смеха.
— Лапа моя, тебе так кажется. Да и ты будешь со мной.
— Ну если очень надо.
— Надо, Мариша-трусиша, надо.
***
Сказать, что я трусила-ничего не сказать. Я сгрызла все ногти, пока мы ехали на эту встречу. Марк зачем-то взял такси, чем еще больше нервировал меня, потому что он просто испепелял меня взглядом. Черт, кажется, уже кровь выступила на большом пальце. Оно мне надо? Ну зачем я туда еду? Еще это платье дурацкое надела, теперь сиди и колени своди постоянно. Ужас.
— Мариша, — шепчет мне Марк на ухо.
— Что?
— В понедельник надо сходить к паразитологу и избавить тебя от глистов.
— Что?!
— Прекрати грызть ногти. Вот что, — берет мою ладонь и накрывает своей. — Мы ненадолго, хватит вибрировать. Чего ты боишься?
— Не знаю. А они знают, что ты не один приедешь?
— Знают. И представь себе, еды хватит на всех.
— Не смешно.
— А жаль.
Через считанные минуты мы подъехали к дому его родственников. Как я и предполагала, все внимание приковано не к имениннице, а ко мне. Блондинка, она же мачеха, она же Оля, очень долго рассматривала меня, но как-то по-доброму, за что я в тайне ей благодарна. А вот с остальными оказалось тяжелее. Точнее с главой семейства. И Марк как назло оставил меня именно с ним. Куда его увела мачеха?
— Присаживайся, Марина.
— Спасибо, — стараюсь как можно аккуратнее присесть на диван.
— У меня нескромный вопрос, ты меня боишься?
— Есть немного.
— А что так? — вполне дружелюбно спрашивает Михаил, присаживаясь ко мне на диван и подавая какой-то напиток. Беру из его рук бокал и отпиваю глоток. Ясно-белое вино.
— Ну вы немного страшный. Не в смысле некрасивый, а в смысле…
— Как бандит?
— Нет. Ну хотя есть немножко. А что вы он самый?
— Нет, — откидываясь на спинку дивана с усмешкой произносит он. — Расслабься, Марина. Значит теперь ты не просто ординатор.
— Не просто. Осуждаете?
— С чего бы это? Очень рад, без шуток. Влюбилась? — вот тебе и вопрос.
— Есть такое.
— Ну бывает, что ж поделать, с этим можно жить.
— Думаете?
— Уверен.
Глава 27
Как там говорил Марк, на пару часиков? Что-то не сходится-на часах десять вечера и сдается мне, что кто-то нацелился здесь ночевать. Младший Озеров определённо навеселе, об этом говорит не только выпитое количество алкоголя, но и его постоянные подмигивания. Нет, мне это, конечно, нравится, но лучше бы дома подмигивал. Как бы намекнуть, что нам пора? Ответ прост-никак. Вот он снова подмигивает мне и уходит куда-то вместе с Михаилом. Дети уже как час назад нас покинули, теперь я осталась одна с Ольгой, которая весь вечер меня разглядывала.