Наложница огня и льда
Шрифт:
— Нет. Почти одиннадцать. А что?
— В полдень за мной должны заехать. Дрэйк разрешил. Он дома?
— Нет, уже уехал. — Пенелопа направилась было к двери, но остановилась на полпути. — Бутылка при входе…
— Это… Нордана.
— Понятно. Я заберу.
— Не нужно, я сама…
— Я заберу. Приятного аппетита, — пожелала девушка и вышла.
Покинуть убежище до срока я не решилась и, только когда в каморку заглянул Стюи с сообщением, что в холле меня ожидает высокая рыжая красотка, я спустилась на первый этаж.
— Вчерашнее платье было прелестно, но вот это кошмар
— Это… — Я неуверенно преодолела последние ступеньки, попыталась разгладить складки на болтающемся мешком наряде. — Это не мое, но…
— Оно и видно. Не волнуйся, сейчас подберем тебе все, что нужно и что не нужно — тоже. — Лиссет по-дружески обняла меня за плечи, повела к выходу, однако посреди холла остановилась, вздохнула с досадой. — Вот зараза, не успели.
— Лиссет! — прозвучало с лестничной площадки. — Какими судьбами? И куда ты потащила мою собственность?
— Норди! Снеговичок ты мой! — Лисица отпустила меня, обернулась к стремительно спускающемуся в холл мужчине, сияя улыбкой радостной и с оттенком ехидства.
— Лиса, сто раз уже говорил, не называй меня так. Терпеть не могу повторять одно и то же.
— Отсутствие у тебя терпения, наверное, не моя проблема, как думаешь? А мы с Саей по магазинам собирались.
— Замечательно. Рад, что ты так быстро взяла нашу девочку под свою опеку, впрочем, несчастные брошенные котята всегда были твоей слабостью. Но Дрэйк, вероятно, не упомянул вчера об одном маленьком нюансе в ее отношении…
— А-а, ты о том, что Сая рабыня и с твоим клеймом в придачу?
На минуту за моей спиной застыла тишина, удивленная, неприязненная.
— Дрэйк все-таки сказал? — наконец настороженно уточнил Нордан.
— Какая разница, кто сказал, — парировала Лиссет. — Дрэйк дал добро и девушке нужен приличный гардероб.
— Кто будет платить за этот приличный гардероб?
— Я пришлю тебе счет. Ну же, не хмурься, ледышечка моя, а то вдруг морщинки все-таки появятся? Не скучай. — Лиссет взяла меня под локоть, и под обжигающим взглядом Нордана мы покинули дом.
Пересекли двор, сели на заднее сиденье экипажа, ожидающего по другую сторону распахнутых ворот.
— Все, гони отсюда, — велела лисица водителю и откинулась на черную кожаную спинку. — Теперь можно расслабиться и подумать о приятном, то есть о покупках.
Мне показалось, моя спина заиндевеет, пока мы шли через холл. И я так и не набралась смелости взглянуть в лицо мужчине. Мужчине, который поцеловал меня первый раз. Чмок в губы, целомудренный, по-детски неловкий, от веснушчатого сына нашей кухарки я не считала. Слишком давно были и дом, маленький, каменный, уютный, где я выросла, и смешной вихрастый мальчишка, осмелившийся поцеловать хозяйскую дочь.
Хотя, надо признать, разница между тем детским поцелуем и ночным была невелика.
— Ты называешь Нордана «ледышкой»? — вспомнила я вдруг.
— Люблю дразнить собак. Привычка у меня такая плохая. И Нордан действительно ледышка — ледяное сердце и сволоч… скверный характер. — Лиссет передернула плечами и продолжила без всякого перехода: — Кстати, как твое полное
— Ай… — начала я и осеклась.
Я ведь привыкла. Называла имя не задумываясь, словно оно и впрямь дано мне от рождения.
И чуть не сорвалась.
— Ай? — повторила лисица.
— Ай. Я… локтем дверцу задела. Больно, — неубедительная, жалкая ложь.
— Так что с именем?
— Сая.
Лиссет не поверила. Посмотрела на меня внимательно, пытливо и снова улыбнулась безмятежно, точно и не заметила оговорки и глупого оправдания.
— Приличным леди не по статусу одеваться в магазинах, им надо все шить на заказ у именитых мастеров, но я не леди, не гордая и не настолько богатая, поэтому едем по магазинам.
Магазины. Вереницей, длинной, пестрой, суетливой, от которой вскоре зарябило в глазах. Лисица дотошна, упряма, не сворачивала с выбранного маршрута и не слушала робких моих возражений.
Костюмы для выхода, в город и на прогулку. Платья для дома. Верхняя одежда. Наряды для выезда в свет. Брюки — обязательно, новый век на дворе, заявила Лиссет безапелляционно. Обувь. Шляпки. Масса аксессуаров на все случаи жизни. И ночные сорочки и нижнее белье завершающим штрихом.
— Выбери еще что-нибудь поэротичнее.
— Зачем?
— Ты собираешься соблазнить Дрэйка в этом столетии или как? Не надо на меня так смотреть. Заметила я вчера ваши поглядушки под носом у императорской семьи.
Мои пальцы, равнодушно перебиравшие тонкие кружевные пеньюары, замерли.
— Какие… поглядушки?
Лишь мимолетный взгляд.
Плен аромата. Огонь в крови.
Всплеск незнакомых мне желаний, что пугали и манили одновременно.
— Люди говорят, что глаза — это зеркало души. В отношении многих из нас так и есть. Если какие-то эмоции, желания, инстинкты пытаются возобладать над разумом, рассудком, то у нас это в первую очередь отражается в глазах. У оборотней, например, глаза становятся звериным. Частичная трансформация. — Лиссет выбрала из длинного ряда пеньюаров воздушно-голубой, повернула меня лицом к себе и приложила, критично рассматривая. — Мне искренне жаль, что у вас с даром все так по-идиотски устроено, но ты и сама прекрасно понимаешь, что, живя под одной крышей с двумя по-своему привлекательными мужчинами, являющимися к тому же твоими совладельцами, ты рано или поздно окажешься в чьей-то постели. Даже скорее рано, чем поздно. И судя по замеченному мной огонечку, лучше заранее подсуетиться и подтолкнуть к этому делу Дрэйка.
— Я понимаю, но… — Я отодвинула руку с пеньюаром. — Я думала, что вчера, но…
— Вот я и говорю, надо подтолкнуть. — Лиссет повесила голубой на место и сняла красный. — Видишь ли, Дрэйк родился в те времена, когда человек честный и благородный обязан был сразу жениться, случись ему ненароком соблазнить невинную девушку. Это было очень-очень давно, задолго до нашего с тобой рождения, хотя сейчас в такие строгие нравы уже и верится с большим трудом. Нордану, поди, и невдомек, что можно и по сей день придерживаться настолько устаревших правил. Тем более у Дрэйка есть любовница, поэтому прямо резкой нужды кидаться на тебя у него нет…