Нам не страшен Хуливуд
Шрифт:
Темнокожий полицейский время от времени поглядывал в сторону Тиллмэна, узнавая и не узнавая его, а когда белый отправился в машину передать сообщение по рации, наконец узнал окончательно.
– Сэр! Меня зовут офицер Оборн. А моего напарника, он сейчас в машине, офицер Шуновер. Вы стали свидетелем этого инцидента?
– Я въехал на бульвар сразу после того, как…
– Я спрашиваю, вы свидетель или участник?
– Я же говорю вам: я сидел за рулем «БМВ». И выждал у перекрестка, чтобы убедиться, что никто не едет навстречу. Потом нажал на педаль…
– Как вас зовут, сэр?
– Эммет Тиллмэн.
– Мы с вами знакомы?
– Вы могли видеть меня по телевизору. Оборн просиял.
– Ну, конечно, сэр. Этот полицейский сериал!
– Не знаю, откуда он взялся, но гнал он как чумной, – сказал Тиллмэн. – Когда я, выезжая из-за перекрестка, нажал на педаль, его еще не было…
– Так какая из этих машин, сэр, принадлежит вам?
– Серебристый "БМВ-635".
– Ага, вижу.
Подошел белый полицейский.
– Привет, Шуновер, – сказал Оборн. – Вызвал мясников?
– Я вызвал детективов и кого-нибудь из начальства. Поганая история. Страшно поганая. – Он посмотрел на Тиллмэна. – Не знаете ли вы, сэр, куда могла запропаститься голова?
Тиллмэн начал рассказывать свою историю по новой. Возможно, повезет ему только на третий раз.
– Когда я выехал на бульвар, здесь никого не было…
– И тут вы нажали на педаль, – подсказал Оборн.
– Верно. А эта машина взялась неизвестно откуда.
– Почему неизвестно? – удивился Шуновер. – Она ехала по Голливудскому бульвару с востока на запад.
– Но вам же на хер ясно, о чем я, – возразил Тиллмэн.
– А вот такие выражения совершенно ни к чему, мистер Тиллмэн. У вас, наверное, есть слуги. А, есть у вас слуги или нет?
– Есть. У меня есть помощники.
– Вот. И на слуг своих можете орать, сколько вам заблагорассудится. А нас хоть и называют слугами общественного порядка, орать на нас лучше не стоит.
– Прошу прощения, но я просто в шоке.
– Ничего страшного, мистер Тиллмэн, – сказал Оборн, которому, судя по всему, было жаль артиста. – Мы вас не обидим. Мы с женой смотрим вас по ящику. Она говорит, что для полицейского вы просто красавчик. – Но тут же добавил: – Так сколько вы сегодня вечером выпили?
И это походило на нож, коварно всаженный в спину.
"Вечно одно и то же, – подумал Тиллмэн. – Стелют мягко, а спать потом будет жестко. Главное, не распускать язык".
В седане бежевого цвета прибыли детективы. Вид у них был радостный и вместе с тем гнусный. Радостный, потому что у них нашлось чем заняться дождливой ночью. А гнусный, потому что за эту вылазку под дождь они собирались спустить с первого, кто подвернется им под руку, три шкуры.
Тиллмэн узнал в них своих знакомых – и обрадовался.
Мало того, что они были знакомы. Эта парочка принимала участие в съемках сериала в качестве технических консультантов. Несколько месяцев назад. Лаббок и Джексон. Тиллмэн подумал, что, строго говоря, может назвать их своими приятелями.
Дождь уже еле накрапывал. Может, тучи сейчас разгонит. И рано или поздно выглянет солнышко. Тиллмэн встал на тротуаре около подъездной дорожки, дожидаясь, пока детективы не заметят и не узнают его, а Лаббок меж тем подсел к трупу водителя, подвернув полы плаща, чтобы не елозить ими в луже. Джексон встал рядом с ним. Он посмотрел на Тиллмэна, однако ничего не сказал. А Лаббок и вовсе смотрел сквозь актера, словно тот был стеклянным. Оборн со служебным блокнотом в руке подошел к Джексону.
– Привет, – сказал Тиллмэн. – Ну и в дерьмо мы вляпались!
– Вы что-то сказали? – откликнулся Лаббок.
– Вы это мне? – спросил Джексон. Тиллмэн почувствовал во рту едкий вкус желчи.
– Да вы, парни, меня, должно быть, не узнаете…
– Почему же, мистер Тиллмэн, мы знаем, кто вы. – Джексон шагнул к нему. – А что вы делаете на улице в такой час?
Оборн пробормотал ему что-то на ухо, стараясь, чтобы Тиллмэн даже по шевелению губ не догадался, что именно. Джексон тщательно выслушал, причем на его широком лице не появилось и тени улыбки. Вид у него был самый серьезный, чтобы не сказать угрожающий.
– Офицер Оборн сообщил мне, что вы сидели за рулем "БМВ".
– Именно так.
– Судя по всему, «БМВ» врезался в эту колымагу, – сказал Лаббок. – И прикончил горемычного ублюдка на месте.
– Мгновенная смерть, – согласился Джексон.
Лаббок встал во весь рост. Он щелкнул пальцами, показывая, как мгновенно должен был погибнуть водитель.
– Крайне скверно.
Он подошел к телу, покрытому одеялом. Тиллмэн двинулся было следом за ним. Джексон, резко развернувшись, преградил ему путь.
– Куда это вы собрались, мистер Тиллмэн?
– Я только собирался…
– Стойте, где стоите, мистер Тиллмэн. Ни к чему топтаться во всей грязи, которая тут найдется. И держитесь в сторонке до тех пор, пока вы нам не понадобитесь. Мистера Тиллмэна уже проверили на алкоголь?
– Нет еще, – ответил Оборн.
– Он прошелся по прямой, нашел вслепую кончик носа?
– Еще нет.
– Скверно, офицер. Делайте то, что вам положено.
Оборн кивнул, однако не стал приставать к Тиллмэну.
Лаббок заглянул под одеяло.
– Обезглавленная потаскушка, Джексон. Что по этому поводу думаешь?
– Думаю, что это предельно паршиво.
– Послушайте, ради всего святого, – сказал Тиллмэн. – Какого хрена вы так со мной разговариваете? Я думал, мы кореши.
– Вот как? А я вот не думаю, что мы с вами кореши. Знакомые, это допустим. Но даже будь мы с вами и впрямь корешами, дело очень серьезное и мы должны отнестись к нему с максимальной серьезностью. Так что пивко мы с вами пить не будем, по плечам друг другу хлопать тоже не будем и рассказывать друг другу похабные истории не будем. И давать ложные показания тоже не будем.