Нам с тобой по пути
Шрифт:
– Здрасьте! – пробормотал он.
– Здорово! – ответил ему дружный хор из трёх голосов.
– Господи, у меня сейчас взорвется мозг! – Влад прислонился к стене. – Ладно, когда их двое – ещё куда ни шло, можно пережить, хотя они одинаковые, ну вот прям совершенно! Но теперь их трое, и они всё равно одинаковые!
– И ничего мы не одинаковые! – в один голос заорали девчонки, посмотрели друг на друга и прыснули со смеху.
– Юлька, ну как это выдержать?
– Терпи, Влад, – невозмутимо стягивая пальто, сказала Юля. – Я с ними девятнадцать лет живу, и ничего, как видишь. К этому быстро
– Слышишь, психолог! – сказала Настя.
– Хватит умничать! – сказала Аня.
– Посуду лучше помой! – сказала Надя.
– Всё поняла? – сказали три голоса стройным хором, как обычно, не сговариваясь.
– Ой, девчонки, не могу я с вами, – почти в обмороке протянул Влад и поспешно ретировался.
Настя вышла в прихожую и крепко обняла свою племянницу, которую нянчила с рождения, которой варила по утрам манную кашку, а теперь эта лялечка была на голову выше её. Девятнадцать лет пролетели как один день.
Ближе к вечеру девчонки обсудили планы на завтрашний день. Было решено прогуляться по Невскому проспекту, заглянуть в какой-нибудь музей, а дальше – как пойдёт.
Укладываясь спать, Настя пробормотала в полудрёме:
– Ань, на жениха будешь загадывать? На новом месте спишь ведь!
– Я-то? Конечно, буду! Я вообще мечтаю замуж выйти за пилота самолёта.
– Если не учитывать, что ты уже замужем, то да, собственный пилот бы нам пригодился. Мы бы, как жёны декабристов, с ним бы в каждый полёт отправлялись. Ну, то есть ты как жена, а ты же без меня не можешь.. Опять же, мой муж бы переборол в себе свои фобии. Мы бы договорились с твоим мужем, чтобы он сказал моему мужу, что мы все дружно летим в его любимую Анапу, а сами бы на Фиджи полетели.
– Точно. Чёрт, Ульянка, вылези из-под рёбер, дай поспать матери! И сама спи уже! Завтра тяжелый день. Тётька Настька с тётькой Надькой нас окультуривать будут.
– Ну, давай, Ань, загадывай уже скорей на своего пилота, и спать ложись!
– Сплю на новом месте, приснись жених невесте, – пробормотала Аня, поглаживая живот в надежде, что Ульянка наконец-то угомонится. – Все, спокойной ночи! Нааасть, спокойной ночи, говорю!
Но Настя уже спала, мгновенно провалившись в забытье после насыщенного событиями и эмоциями дня. Аня улыбнулась, устроилась поудобнее и тоже уснула.
Глава 6
Утро выдалось на редкость солнечным. Жители северной столицы, уже несколько недель не видевшие солнца из-за постоянной облачности, в приподнятом настроении выходили из своих домов и отправлялись по делам. Щурясь от ярких лучей, дети весело шлёпали по лужам по дороге в детский сад, который был виден из окна Надиной квартиры.
Проснувшись раньше всех, Настя стояла у окна и наблюдала за прохожими. Потом перевела взгляд на само окно, которое выходило на проезжую часть и потому моментально покрывалось пылью, несмотря на высоту десятого этажа.
– Пора, – подумала Настя. – Успею помыть, пока все проснутся.
Это была одна из тех привычек, которые с годами сформировались у сестёр. В каждый свой приезд Настя мыла Надино окно в кухне. Надя, разумеется, и сама
– Надь, завтра твоя сестра приезжает, давай окно мыть! А то опять не успеет порог переступить, сразу за тряпку схватится! – начинал бубнить Саша накануне.
– Саш, ты чего? Ну, приедет, ну, помоет. Что за трагизм в голосе?
– Да неудобно! Человек отдыхать приехал, а приходится окна мыть!
– Во-первых, это – не человек! Это – моя сестра! А во-вторых, хочется ей, пусть моет! – равнодушно отвечала Надя. Как объяснить необъяснимое? Ведь если в доме моется окно, значит, приехала сестра. Если окно не моется, значит, сестры нет. Все же просто до безобразия!
– Ага, и каждый год твоя сестра думает, что в доме живут поросята, которые окно помыть не могут!
– Ой, мамочки мои! Да ничего она не думает! Она просто по мне скучает и ей приятно мыть МОЁ окно! Не своё, не соседское, а МОЁ! А я люблю у сестры бельё гладить, что ж теперь?
– Странные вы, – уверенно заявил Сашка, не пытаясь вникнуть в женскую логику, которой, по его мнению, не существовало вовсе.
А Настя и правда ничего такого не думала. Ведь если она моет окно сестры, это означало, что сестра рядом, и только. Отполировав окно, засверкавшее на солнце разноцветными бликами, Настя протерла подоконник и поставила варить кофе. Накрыла на стол, сделала бутербродов, достала сливки, сахар и две коричневые чашки. Их осталось всего две из одинаковых чайных сервизов. Когда-то, много лет назад, Надя купила по одному такому себе и сестре. Со временем чашки разбились, остались только эти, у Нади, и, приезжая в гости к сестре, Настя неизменно пила чай или кофе только из этих чашек. По кухне поплыл заманчивый кофейный аромат, а через минуту на кухню вошла Надя.
– Мммм, сестра, как же я люблю, когда ты приезжаешь! – прислонилась к Настиному плечу Надя. – О, окошко помыла! Сашка опять меня донимать будет!
– Ой, привыкнет когда-нибудь! Садись! Завтракать будем.
– Давай! Анька спит еще?
– Без задних ног. У неё ж отпуск! И еще она будущая мать. И ей положены скидки. Это она так думает. Пусть наслаждается жизнью, а то на завтра у нас с ней запланировано пол – Антальи осмотреть.
Настя протянула сестре чашку, налила сливки и положила ложку сахара. Проделала ту же манипуляцию со своей чашкой. По какой-то необъяснимой причине кофе с сахаром Настя пила только в компании с сестрой.
– Уедешь от меня завтра… со своей Анькой… Как-то в этот раз ты совсем на мало приехала, – грустно протянула Надя, с тоской глядя на сестру.
– Ладно тебе, не наводи тоску, и так тошно, – отводя глаза, чтобы не расплакаться, сказала Настя. – Ещё хорошо, что мы не через Москву полетели, а то бы вообще не встретились. А Анька не моя, она наша общая гадость!
– Э – э, я – не гадость, я – ваша радость! Радуйтесь, что я у вас есть! – сонно потирая глаза, вошла в кухню растрепанная Аня. – Это же я больше всех ныла, что хочу на море, так что кого надо благодарить за встречу? Правильно, меня. А в качестве благодарности за организацию встречи хоть бы завтраком меня накормили!