Нансен
Шрифт:
Время шло. Палка стала сдавать под тяжестью тела, и Нанс" н начал погружаться все глубже и глубже. Леденящая вода добралась уже выше поясницы.
— Ого-го! Ого-го!
Нансен звал громко и все же не слышал отклика.
— Помоги! — кричал он изо всех сил.
Наконец позади послышалось ответное: "Охо!" И когда вода уже достигла груди Нансена и вот-вот должна была его совсем поглотить, подбежал Иохансен и вытащил тонущего. Оказалось, он так занялся укреплением груза на нартах, что не заметил случившегося,
Но о спасении Нансена говорить было еще рано: ему грозила мучительная гибель от замерзания. Мокрая борода его уже смерзлась в твердый комок, а лоб, нос, уши покрылись ледяной коркой.
Вокруг бушевала буря, трещал ломающийся лед. Разве возможно в подобных условиях соорудить палатку из поднятых стоймя нарт и куска полотна? Необходимо скорее достигнуть земли!
Нельзя терять ни мгновения! Ветер уже и одежду превратил в ледяную кольчугу. Нансен впрягся в лямки и быстро зашагал вперед. Однако Иохансен, заботливый друг, поспешил его обогнать — ведь встречный ветер больше обжигает идущего впереди…
Арктическое лето принесло с собой вьюги, метели и сильнейшие ветры. Лед по мере продвижения к югу становился все более тонким и рыхлым. Под оттаявшим снегом проступала вода. Нарты и даже лыжи все чаще проваливались в мокрую снежную массу.
Иногда лишь встречалась открытая вода, позволявшая спускать каяки и плыть под парусами или на веслах. То бывала редкая удача, но она внушала уверенность в том, что далее к югу появится открытое море, которое облегчит возвращение к дому.
А пока встречались другие вестники родины — перелетные птицы. Как-то при виде пары гусей на берегу каменистого островка Нансен заметил шутливо:
— Вид их позволяет чувствовать себя на пути к цивилизации!
Улыбка Иохансена подтвердила, что он согласен с этими словами.
Но даже этот человек, обычно такой молчаливый, всегда становился разговорчивее, когда встречались острова, не отмеченные ни на одной географической карте. Всякий раз путешественники испытывали тогда ни с чем не сравнимое волнение первооткрывателей. И было чему радоваться: их карта все более покрывалась очертаниями дотоле неведомых земель.
Да, "белые пятна" стирались на арктической карте. Но — увы! — это нисколько не помогало уточнить местонахождение самих путников. Загадка по-прежнему оставалась неразрешенной. Ясно было только одно — шли они к югу. К дому!..
В середине июня запасы продовольствия истощились. Настал день, когда был съеден последний скудный паек. Спасти могла только открытая вода, где водилась бы дичь и где можно было бы убить тюленя. В противном случае — голод, конец.
Не раз путешественники находились на краю гибели, но каждый раз судьба негаданно несла им спасение. Так было и теперь.
Началось
И вот, как чудесная музыка, донесся шум морского прибоя. Перед глазами вскоре открылась красивейшая картина — голубая поверхность открытой воды. Сбылась мечта! Впереди море, по которому можно беспрепятственно и быстро плыть.
Путешественники связали вместе свои каяки и с попутным ветром пустились в плавание.
Ветер свежел. Утлые суденышки с такой силой рассекали волны, что вода стала захлестывать через борт. Но что за беда, если несешься вперед и вперед!
Целый день так плыли. Усталые, голодные и все же счастливые. Ведь родной дом приближался с небывалой до сей поры быстротой. Так им казалось, так в это верилось, но пришлось пережить еще одно мучительное испытание.
Вечером пристали к кромке льда немного поразмять ноги, совсем затекшие от долгого сидения в каяках.
При высадке возник вопрос: как закрепить драгоценные каяки?
— Привяжем ремнем! — предложил Иохансен.
— А выдержит ли? — усомнился Нансен.
— Ну, конечно!
— Да, пожалуй! Немного нужно, чтобы удержать наши легкие судна, — согласился Нансен и закрепил каяки сыромятным ремнем, вырезанным из шкуры моржа.
Путники взобрались на ближайший торос. Поглядели вокруг, потолковали о направлении ветра. Мнение их, как всегда, оказалось единодушным: надо скорее подымать парус, пока не стих ветер. Так и решили. Вдруг Иохансен вскрикнул:
— Каяки уносит!
— Что?..
С полувзгляда Нансен убедился в ужасной правде.
Опрометью бросились они вниз с тороса. Поздно! Сыромятный ремень лопнул, и каяки отплыли уже довольно далеко.
— Держи часы! — крикнул Нансен. Стремглав бежал он к кромке льда, на ходу сбрасывая меховую куртку.
Снять с себя все он не рискнул — боялся закоченеть. И, полураздетый, прыгнул в воду. Поплыл!
В ледяной воде да в намокшей одежде плыть было очень тяжело, а ветер дул со стороны берега и быстро угонял легкие суденышки с их высокими мачтами.
Дальше и дальше уносились они. И с ними вместе исчезали малейшие надежды на спасение. Ведь все достояние путешественников находилось там, в каяках. Все, даже ножи…
В сущности, было все равно: окоченев, пойти на дно или вернуться назад ни с чем. Но Нансен напрягал все силы. Устав, перевернулся и поплыл на спине.
На берегу в отчаянии метался Иохансен. Бедняга не отрывал взгляда от воды. Он не надеялся, что Нансену удастся поймать каяки, и понимал, что ничем не поможет, если бросится в воду вслед за другом. Худших минут переживать ему не приходилось еще никогда.