Написано кровью
Шрифт:
Как хотела бы Сью иметь такие ноги! Как хотел бы Брайан, чтобы у Сью были такие ноги! Гонория сочла это движение Лоры в высшей степени вульгарным. Рекс храбро домыслил кружева и подвязку. Эми просто дружелюбно улыбнулась Лоре — и за эту улыбку ей потом досталось от Гонории за «хорликсом» [5] .
— Я не сказал, что это Майк Ли, — Брайан покраснел еще гуще, — я просто сравнил. На прошлой неделе к нам в школу приезжал «От и до» — учебный театр. Они так блестяще показали один день из жизни общеобразовательной…
5
«Хорликс» —
— На пляж со своим песком? — улыбнулся Рекс.
— Да господи ты боже мой! — Брайан саркастически усмехнулся и покачал головой. — Вы, похоже, просто не понимаете. Вернуть детям их собственный опыт, но в новой динамической форме. Какая увлекательная достоверность…
— Что, простите?
— Дети сразу узнают язык этого нарратива, он идентичен их собственному.
— Ясно.
— Короче говоря, — подытожил Брайан, — пока грузили реквизит, я переговорил с Зебом, их главным, и спросил, не может ли он приехать пообщаться с нами. Нам пришлось бы лишь заплатить…
— Исключено, — отрезала Гонория, — мы никогда не платим.
— Только за бензин и…
— Гонория права, — Рексу с трудом удалась нотка сожаления, — стоит один раз заплатить… — Он примолк, задумавшись, как это часто с ним бывало, а не ошибается ли. Может быть, такая скупость непродуктивна? А вдруг, если бы они предложили Джону ле Карре достойную его оплату…
Гонория между тем что-то говорила. И очень громко.
— Разве что вы сами оплатите приезд этой персоны?
Гонория холодно взирала на Брайана. Не человек, а ходячее недоразумение. Всё в беспорядке: волосы, борода, одежда, не говоря уж о политических воззрениях, крайне безалаберных, на ее взгляд.
Увидев, что муж отступил и надулся, Сью занервничала. Она запустила пальцы в волосы у самых корней, туго натянула прядь, потом отпустила, взялась за следующую. Этим она и занималась весь остаток вечера.
Прошло всего каких-то полчаса, но всем присутствовавшим показалось, что они уже вступили в новое тысячелетие.
И наконец, после множества препирательств, беседа описала полный круг, и снова всплыло имя Макса Дженнингса.
— С ним у нас могло бы получиться, — предположила Эми, — он ведь живет тут рядом. К тому же он… не то чтобы звезда.
— Это как понимать? — спросила Гонория.
— По-моему, — вставила Сью, — Эми хотела сказать, что он просто известный человек, не знаменитый.
— Я вообще никогда о нем не слышал, — заметил Брайан, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
Он не желал тратить свое время даже на богатых и знаменитых, не то что на каких-то там не слишком богатых и не особенно знаменитых. По правде говоря, если человек не барахтался на самом дне, в самых нижних слоях навозной кучи общества и любой проходящий не втаптывал его еще глубже в первобытную грязь, Брайан готов был дать ему решительный отлуп.
— Я слышала интервью с ним на радио, — продолжала Эми, — очень мило, по-моему. — Она слишком поздно вспомнила, что грамотнее было бы сказать «по радио», и приготовилась к тому, что Гонория презрительно зацокает языком. — По-моему, стоит попробовать.
— Терпеть не могу претенциозные псевдонимы. Не сомневаюсь, что это «Макс» должно означать «Максимиллиан». А на самом деле он, небось, какой-нибудь Берт Блоггс.
— Я читала его первый роман, «Далекие холмы». Он родился в очень бедной семье на Внешних Гебридских островах. Его отец был очень жестокий человек и уморил его мать. Она покончила с собой, когда мальчик был совсем маленьким.
— Вообще-то, — Брайан несколько повеселел, — можно попробовать. Все равно у нас больше никого нет на примете.
— Есть Алан Беннет.
Брайан фыркнул. Ему не очень хотелось приглашать Алана Беннета [6] . Когда-то Брайан находился под сильным его влиянием. Слонялся у деревенского магазина и паба «Старая буренка» с магнитофоном, разговаривал с жителями, стараясь выпытать вкусные подробности их жизни, — так, насколько ему было известно, поступал этот именитый автор. Но Брайан потерпел полное фиаско. Местных занимали только мыльные оперы, футбол и звездные скандалы, раздутые таблоидом «Сан». Закончилось все тем, что какой-то пьянчужка обозвал его любопытным вонючкой и сбил с ног.
6
Алан Беннет (р. 1934) — английский драматург и актер.
— Я думала, его мы приберегаем на крайний случай, — усомнилась Лора.
— Давайте проголосуем, — предложил Рекс. — Кто за Дженнингса?
Он поднял руку, остальные тоже, Гонория — последней.
— Джеральд?
Джеральд стоял спиной к собравшимся и сушил мокрые коленки у огня. Он через плечо посмотрел на шесть поднятых рук, потом снова на сине-желтые языки искусственного пламени. Как ни проголосуй, это ничего не изменит. И все же он не мог допустить, чтобы ужасное предложение прошло единогласно, без всякого отпора с его стороны.
— Только зря потеряем время, — изрек он и сам восхитился невыразительностью своего голоса. Бесстрастным тоном. Ровными, неспешными паузами между словами. Сдержанностью самих слов, таких мягких в сравнении с мукой, раздиравшей его грудь.
— Извините, Джеральд, но вы в меньшинстве. — Брайан уже натягивал вязаную шапку.
— Даже если так, — он не мог просто взять и сдаться, — не думаю, что есть смысл…
— Если не напишете вы, напишу я, — сказал Брайан, — на адрес его издателя. Вообще-то я мог бы им позвонить…
— Нет-нет. Я секретарь. Я этим займусь. — «Так, по крайней мере, все будет в моих руках», — решил он. — Все в порядке.
Джеральд встал. Единственное, чего ему хотелось, это избавиться от них от всех. Он заметил, что Лора украдкой наблюдает за ним, и постарался изобразить подобие улыбки.
Эту ночь он провел без сна. Целый час просидел за письменным столом без движения, погруженный в воспоминания. Его голову как будто зажали в тиски. Снова увидеть этого человека. Макса. Макса. Человека, укравшего самое ценное, что он имел. Придется произносить слова приветствия, а потом часами слушать самовосхваления этого человека. Джеральд знал, что ему такого не выдержать.