Наполеон: биография
Шрифт:
Причина, по которой Наполеон опоздал на собственную свадьбу, а его медовый месяц длился менее сорока восьми часов, заключалась в том, что 2 марта Баррас и четыре остальных члена Директории, нового правительства Франции, преподнесли ему свадебный подарок, о котором он мог лишь мечтать: пост командующего Итальянской армией. Впоследствии Баррас утверждал: чтобы убедить коллег (бывших якобинцев Жана-Франсуа Ребелля и Луи де Ларевельера-Лепо, а также умеренных Лазара Карно и Этьена-Франсуа Летурнера) выбрать для похода в Лигурийские Альпы Наполеона, он заявил, что тот – «горец» с Корсики – «с рождения привык лазать по горам» {242} . Это едва ли веский довод: Аяччо расположен на уровне моря. Но еще Баррас настаивал, что Наполеон способен вывести Итальянскую армию из сонного оцепенения, и это гораздо ближе к правде.
242
ed. Duruy, Memoirs of Barras II p. 79.
За девять дней между своим назначением и отъездом 11 марта в Ниццу, в штаб армии, Наполеон затребовал в военном министерстве все книги, карты и атласы Италии, которые только можно было достать. Он читал биографии полководцев, которые сражались там, и, если чего-либо не знал, имел мужество это признать. «Я оказался в помещении Генерального штаба на Новой улице Капуцинов, когда вошел генерал Бонапарт», – много позднее вспоминал другой офицер.
Я и теперь помню маленькую шляпу, увенчанную растрепанным плюмажем, его кое-как скроенный мундир и шпагу, которая, говоря по правде, не казалась орудием достаточно надежным для того, чтобы проложить дорогу в жизни. Швырнув шляпу на большой стол посередине комнаты, он направился к пожилому генералу по имени Криг, знающему все в подробностях, автору очень хорошего наставления для солдат. Он усадил его рядом за стол и с пером в руке принялся расспрашивать о многочисленных обстоятельствах, имеющих отношение к службе и дисциплине. Некоторые его вопросы выдали такое его незнание простейших вещей, что кое-кто из моих товарищей улыбнулся. Меня самого поразило количество заданных вопросов, их очередность и быстрота, а также то, как он постигал сообщенное и часто извлекал из него новые вопросы. Но еще сильнее меня поразило зрелище – главнокомандующий, совершенно спокойно демонстрирующий подчиненным, сколь глубоко несведущ он в различных аспектах дела, которые и самые юные из них обязаны были превосходно знать, и это подняло его в моих глазах на тысячу локтей {243} .
243
Pratt, Vignettes p. 59.
11 марта 1796 года Наполеон уехал из Парижа в почтовой карете вместе со своим другом Шове, новым квартирмейстером Итальянской армии, и Жюно. В письме Жозефине, отправленном 14 марта из Шансо, Наполеон выбросил u из своей фамилии. Впервые в газете (официальной Le Moniteur Universel) его упомянули в 1794 году, причем фамилию записали через дефис (Buono-Parte) [24] .
Теперь Наполеон «офранцузил» фамилию, сознательно желая подчеркнуть свою принадлежность в первую очередь к французам, а не к итальянцам и корсиканцам {244} . Еще одна нить, связывавшая с прошлым, была разорвана. Через пятнадцать дней Наполеон приехал в Ниццу. Если кто-нибудь делал ненужное замечание, что он чересчур молод, чтобы командовать армией, 26-летний Наполеон отвечал: «Я вернусь уже старым» {245} .
24
Десятилетиями после этого английские и бурбонские пропагандисты аккуратно вписывали u, чтобы подчеркнуть чуждость Наполеона. Так, Франсуа-Рене де Шатобриан в памфлете с броским названием «О Буонапарте, Бурбонах и необходимости восстановить законных наших королей для благоденствия Франции и Европы» (1814) писал: «Никто не ожидал, чтобы француз отважился носить корону Людовика XVI. Иностранец вызвался; он был избран» (Chateaubriand, Of Buonaparte p. 5; цит. по: Вестник Европы. 1814. № 12). Даже после того, как в 1917 году британская королевская династия стала называться Виндзорской вместо Саксен-Кобург-Готской, некоторые английские историки продолжали осмеивать Наполеона за то, что он выбросил u из своей фамилии.
244
Chuquet, Jeunesse I p. 41; Davies, Vanished Kingdoms p. 501.
245
Dubroca, Life of Bonaparte p. 94; Poultier, History of the War p. 260.
Италия
15 мая 1796 года генерал Бонапарт вступил в Милан во главе молодой армии, которая перешла через мост у Лоди, показав всему миру, что спустя много столетий у Цезаря и Александра появился преемник.
Самый важный дар полководца – понимать солдата и завоевать его доверие, и в обоих отношениях французского солдата вести труднее, чем какого-либо иного. Он не машина, которую надо привести в движение, а мыслящее существо, которым нужно руководить.
25
Пер. Н. Немчиновой.
Позднее говорили, что Наполеон, явившийся 26 марта 1796 года в штаб Итальянской армии в Ницце, не был никому известен и что командиры дивизий при первой встрече его невзлюбили, поскольку он (как язвил современник) «завоевал репутацию, громя бунтовщиков на улицах, а командный пост получил на брачном ложе» {246} . На самом деле он лишь два года назад командовал артиллерией той же Итальянской армии, был многим известен своим успехом в Тулоне и подготовил для Топографического бюро не менее трех подробных рапортов о том, как выиграть кампанию в Италии. Конечно, сначала назначение Наполеона в обход более опытных командиров вызвало некоторое раздражение, но его офицеры прекрасно знали, кто он такой.
246
Pratt, Vignettes p. 60.
Под началом Наполеона служило пятеро командиров дивизий. Старший из них, Жан Серюрье, провел на военной службе уже 34 года. Он принимал участие еще в Семилетней войне. Когда началась революция, Серюрье подумывал об отставке, но остался в армии и в декабре 1794 года стал дивизионным генералом. 38-летний Пьер Ожеро был высоким, чванливым, грубоватым человеком. Ожеро – бывшего наемника, торговца часами и учителя танцев – прозвали «сыном народа» и «благородным разбойником». Он убил двоих противников на дуэли и кавалерийского офицера в драке, а в Лиссабоне избежал встречи с палачами инквизиции лишь благодаря усилиям своей отважной жены-гречанки. Андре Массена (также 38-летний) в возрасте тринадцати лет стал юнгой на корабле, но в 1775 году вступил в армию, дослужился до прапорщика и в канун революции вышел в отставку. Массена стал контрабандистом и торговал в Антибе фруктами. Вступив в 1791 году в Национальную гвардию, он сделал быструю карьеру. Заслуги Массена при осаде Тулона принесли ему чин дивизионного генерала Итальянской армии, в которой он беспорочно служил с 1795 года. Амеде Лагарп был 32-летним швейцарцем с пышными усами. Жан-Батист Менье сражался в Германской армии, но в середине апреля Наполеон доложил Директории, что тот «некомпетентен и не годится командовать и батальоном в кампанию настолько маневренную, как нынешняя» {247} . Все пятеро были опытные воины, тогда как Наполеон еще не командовал формированием крупнее пехотного батальона. Этих людей было трудно удивить, тем более воодушевить. Впоследствии Массена вспоминал:
247
Boycott-Brown, Road to Rivoli p. 412.
Сначала они были о нем невысокого мнения. Его субтильность и худое лицо не преисполнили их симпатиями к нему. Портрет жены, который он вертел в руках и всем показывал, его юный возраст – все это навело их на мысль, что его назначение явилось результатом интриги, но через мгновение после того, как он примерил генеральскую шляпу, он будто подрос на два фута. Он расспросил нас о позиции наших дивизий, их снаряжении, духе и численности каждой части, отдал нам распоряжения и объявил, что на следующий день даст всем частям смотр, а еще через день они двинутся против врага и дадут битву {248} .
248
Chaptal, Souvenirs p. 204; ed. Haythornthwaite, Final Verdict pp. 290–292.
В последнем Массена ошибается (битв не было еще месяц), но верно передает энергичность, которой заражал Наполеон, его уверенность в себе, любовь к жене и всегда отличавшую его жажду знаний.
Во время первой встречи Наполеон указал командирам, что дорога Савона – Каркаре идет к трем долинам, а те ведут к богатым равнинам Ломбардии. Владевшее Пьемонтом Сардинское королевство, не принявшее революцию во Франции, с 1793 года находилось в состоянии войны с ней. Наполеон считал, что, отбросив австрийцев на восток и захватив крепость Чева, он сможет угрожать Турину, столице сардинцев, и так выведет их из войны. Для этого 40 000 французов пришлось бы драться с 60 000 австрийцев и сардинцев, но Наполеон заявил офицерам, что скорость и хитрость помогут ему перехватить инициативу. В основу его плана легли «Принципы горной войны» (Principes de la guerre des montagnes, 1775) Пьера-Жозефа де Бурсе и план кампании 1745 года в Пьемонте, от которого отказался Людовик XV и в котором особенное внимание также уделялось взятию крепости Чева. Бурсе указывал на необходимость четкого планирования, сосредоточения собственных сил и средств и умения сбить противника с толку. Наполеон действовал буквально по учебнику – и его кампании суждено было войти в учебники.
Италия, с точки зрения Директории, представляла собой второстепенный театр военных действий. Правительство сосредоточило силы и средства на западе и юге Германии, где в июне 1796 года начали наступление две крупные республиканские армии (Рейнско-Мозельская Жана Моро и Самбро-Маасская Жана-Батиста Журдана). Они добились некоторого успеха, но грозный австрийский полководец эрцгерцог Карл, младший брат императора Франца, умело вел войну и в августе разбил Журдана при Амберге, а в сентябре – при Вюрцбурге. Затем Карл занялся Моро, в октябре нанес ему поражение при Эммендингене, а после этого отогнал обе французские армии за Рейн. В итоге Наполеону на поход выделили всего 40 000 франков (менее его годового жалованья) {249} . Согласно одному свидетельству (возможно, недостоверному), Наполеон, чтобы из Парижа добраться с адъютантами в Ниццу, продал свою саблю с серебряной отделкой и отправил Жюно играть на вырученные деньги {250} .
249
Baldet, La vie quotidienne p. 33.
250
Starke, Letters from Italy I p. 60.
Приехав в Ниццу, Наполеон нашел армию в состоянии, исключавшем всякую возможность выступить в поход. Было холодно, но у солдат не было шинелей. Мяса им не выдавали уже три месяца, хлебом снабжали лишь время от времени. Пушки везли на мулах, поскольку все упряжные лошади пали от голода. Целые батальоны не имели ни кожаной, ни даже деревянной обуви. Солдаты носили сделанные из чего попало мундиры, нередко снятые с покойников. О принадлежности к армии некоторых подчиненных Наполеона можно было судить лишь по их патронным сумам казенного образца. У многих ружей не хватало штыков. Военным не платили месяцами, что порождало ропот и разговоры о бунте {251} . Свирепствовала лихорадка: за двадцать дней умерло не менее шестисот солдат 21-й полубригады [26] . Англичанка Марианна Старк, жившая во Флоренции, точно описала «отчаянное положение» французской армии перед прибытием Наполеона: «Полнейшее отсутствие необходимого, заразная лихорадка – естественное следствие голода… [Армия] удручена и ослаблена болезнями, нуждалась в лошадях, пушках, почти всех остальных орудиях войны» {252} .
251
ed. Chandler, Military Maxims pp. 135, 205.
26
Полубригада – предшественница пехотного полка. В период революционных войн полубригады редко бывали укомплектованы полностью. Как правило, численность полубригады достигала около 2400 человек, разделенных на три батальона.
252
Holland, Foreign Reminiscences pp. 217–219.