Наречённая ветра
Шрифт:
— Инослейв! — первый призыв вышел тихим и хрипловатым. Она откашлялась и вдохнула поглубже. — Иносле-е-ейв! — на этот раз получилось лучше.
— Ах вот ты где, маленькая! — раздался за дверью медовый голос, растягивающий гласные. — Хорошо спряталась.
Эвинол похолодела. Теперь давешний страх от погасшей свечи показался смешным и глупым. Боясь сделать лишний вдох, она проклинала себя за идею, которая еще минуту назад казалась гениальной. Скрип отворяемой двери показался кошмарным скрежетом. Медленно увеличивающаяся полоска света нестерпимо резала глаза. Эви постаралась
— Ваше величество, негоже вам сидеть в таких каморках! — издевалась Ларишаль. — Позвольте проводить вас на свежий воздух.
Богиня южного ветра, стоявшая в дверном проеме, на границе света и тьмы, казалась силуэтом, нарисованным черной тушью на белой бумаге. Позади нее маячили еще две неясные фигуры.
— Ну же, — Ларишаль шагнула в комнату и склонилась над Эвинол, цепко схватив ее за запястье. — Пойдем, девочка. Пришла пора умереть.
Эви пыталась упираться, хоть и понимала, как это глупо и бессмысленно. Но ведь Инослейв должен скоро вернуться, и если ей удастся хоть немного потянуть время…
— Не дергайся, — приказала Ларишаль. — А то умрешь прямо здесь, в темной затхлой каморке, как крыса. А будешь хорошей девочкой, дадим тебе увидеть напоследок солнечный свет.
Эвинол перестала сопротивляться, рассудив, что спуск по узким лестницам башни все равно займет какое-то время. Впрочем, шли они только до первого зала с окном. Там Ларишаль, бесцеремонно ухватив жертву за пояс, обернулась ветром и вытащила ее наружу. Немного пролетев, она опустилась на утесе, напротив которого падал со скалы водопад.
— Посмотри, как красиво, маленькая, — слащаво издевалась Ларишаль. — Будешь умирать с красивым видом, как и положено царственной особе. Кстати, ваше величество, позвольте вам представить моих спутников, — она указала на державшиеся чуть поодаль фигуры. — Тантарин — северный ветер и Хорастер — восточный ветер. Они явились сюда, дабы лично засвидетельствовать вам свое почтение.
Хорастер оказался могучим мужчиной, на фоне которого Инослейв смотрелся почти мальчишкой. Огромный рост, крепкие мышцы, рыжеватые космы, частично заплетенные в косы, и густая борода, падающая на грудь. Однако больше великана Хорастера Эви поразил облик богини северного ветра. Тантарин была маленькой и хрупкой даже по сравнению с сестрой, а на фоне Хорастера и вовсе выглядела болезненным ребенком. Совершенно белая кожа, угольные глаза, в которых невозможно было различить зрачки. Волосы Тантарин представляли собой чередующиеся черные и белые пряди. Из этой троицы Тантарин отчего-то пугала больше всех, хотя до сих пор не сказала ни слова и даже не пошевелилась.
— Не много ли вас на меня одну? — Эви осмелилась подать голос, продолжая надеяться дотянуть время до возвращения Инослейва.
— Да при чем тут ты? — голос Хорастера оказался под стать его внешности. — Просто если наш братец явится раньше времени и надумает вмешаться…
— Хорастер, не распинайся зря, — Тантарин соизволила заговорить. Слова острыми льдинками срывались с ее бескровных губ. — Я бы предпочла управиться до возвращения Инослейва. В конце концов, мы пришли избавить брата от жалкой человеческой привязанности, а не драться с ним. Ларишаль, начинай!
Богиня северного ветра говорила с родичами так, будто имела право приказывать им. Впрочем, Эвинол меньше всего волновала иерархия ветров. Все ее существо было охвачено жадной жаждой жизни. Не страхом смерти, а именно непреодолимым стремлением жить. Если она чего и боялась, так лишь того, что Инослейв, вернувшись, обнаружит «ее бездыханное тело, из которого Ларишаль высосала жизнь». При мысли о том, как ему будет больно, Эвинол испытывала настоящий ужас. И почему она не позволила ему запереть комнату и забрать с собой ключ?
О, если бы он только сейчас вернулся! Даже если он не сможет отбить ее у ветров, то хотя бы будет рядом, когда…
Хорастер легко, как тряпичную куклу, подхватил Эви под мышки. Ее ноги по-прежнему касались земли, но она совсем не ощущала собственного веса. Ларишаль, как и в прошлый раз, обхватила запястье Эвинол, глубоко впиваясь ногтями.
— Ну что, сладенькая, готовься воспарить к вершинам наслаждений, — проворковала она. — А бедной Ларишаль придется помучиться. Ну ничего, оно того стоит.
— Хватит болтать, — сурово оборвала Тантарин. — Делай, что должна.
И Ларишаль начала. Все было, как в прошлый раз. Почти. В отличие от первого покушения, сейчас Эвинол четко осознавала, что с ней происходит. Блаженство заполняло до краев тело и душу, но при этом ей вовсе не хотелось отдать жизнь за Ларишаль. Теперь это не казалось ей правильным и мудрым. Напротив, сквозь волны невыразимого счастья Эвинол ощущала истинную ненависть, осознавая, что ее убивают, пусть и довольно приятным способом. Видя, как красивое лицо богини южного ветра искажается мукой, Эви испытывала мстительное удовольствие.
— Что происходит? — кусая губы, простонала Ларишаль. — Она должна давно уже кататься по земле, а не глазеть на меня!
— Отойди, — велела Тантарин, оказавшаяся рядом. Чуть ли не отпихнув Ларишаль, которая была на голову ее выше, богиня северного ветра взяла руку Эвинол.
Пальцы у нее были ледяные, а взгляд — жуткий. За эту бестию умирать хотелось еще меньше, чем за змеюку Ларишаль. Однако Эви пока и не умирала. Она по-прежнему испытывала удовольствие, но оно походило на волны, что накатывают на утес, полностью накрывая, не в силах сдвинуть его даже на дюйм. Твердо стоя на ногах, Эви позволила себе рассмеяться в лицо страшной Тантарин. Она смеялась от избытка фальшивого счастья, а еще от настоящего веселья. Разве не весело наблюдать досаду на лицах мучителей?
Тантарин посмотрела на Эвинол особенно тяжелым взглядом.
— Бесполезно, — отрезала богиня северного ветра. — На нее это не действует. Скорее всего, дело в том, что она была предназначена в жертву Инослейву, а не нам.
И она презрительно отшвырнула руку Эвинол. Не держи ее Хорастер, Эви упала бы от того, сколько силы и злости было вложено в этот жест довольно хрупким на вид существом.
— И что делать? — Ларишаль выглядела всерьез озадаченной.
— Странный вопрос, — Тантарин пожала плечами. — Хорастер, отпусти ее.