Нарисуй меня
Шрифт:
— Марина, с тобой все в порядке?
— Да, нормально! Идем!
Заставляю себя улыбнуться, но от его внимательного взгляда меня пробивает внутренняя дрожь. Он молча подходит ко мне и мягко обнимает за плечи. Больше ничего не спрашивает, а я счастлива, наконец, уйти с набережной, подальше от того ресторана, в котором узнала то, от чего не нахожу себе места.
В номере лихорадочно переодеваюсь, заставляя себя не пялиться в зеркало. Я прекрасно знаю, как выгляжу в купальнике. Единственный минус — нет загара, но я принципиальный противник солярия, так
Вот готовишь себя, убеждаешь, правильные слова находишь, но когда видишь его в одних только шортах, которые, кажется, едва держатся на бедрах, и стоит их лишь коснуться…
— Марина? — чуть насмешливый голос выводит из легкого ступора. — Расслабься уже. У меня тоже многое впервые с тобой. Например, я никогда не отдыхал с девушкой, которую даже в купальнике не видел.
Удивительно, но после этих его двусмысленностей мне почему-то стало легче. Чего стесняться — я тоже хочу его увидеть без одежды. И мы вообще-то с ним встречаемся. Но на всякий случай еще в коридоре надеваю солнцезащитные очки. Чтобы в глаза ничего не слепило.
Такого морского пляжа в моем детстве не было. Деревянные дорожки к шезлонгам, а песок мелкий-мелкий, никаких камней, бумаг или пивных банок с окурками. Рядом палатка с чистыми полотенцами, чуть вдалеке белеет раздевалка.
— Идем под тент или хочешь сразу на солнце?
— Тент!
Людей не очень много — все-таки еще май, основной заезд отдыхающих нескоро, поэтому и нет проблем найти удобные места.
Полотенца брошены на лежаки, рядом с ними моя пляжная сумка и... шорты Генварского. Когда успел с себя их стянуть? Отворачиваюсь в сторону, пытаясь справиться с поясом на юбке. Вроде бы несильно завязывала, так откуда здесь такой крепкий узел?! Только этого не хватало! Ну и чего ты опять нервничаешь так, а, Риша?!
— Давай я помогу. — Сильные руки отводят мои ладони от одежды. Он уже передо мной, сосредоточенно смотрит на пояс, от его взгляда я почему-то замираю, даже собственного дыхания не слышу. — Сейчас.
В его голосе нет и тени флирта. Максим очень медленно и осторожно развязывает пояс на юбке, а я любуюсь его крепкими мышцами, которые сейчас не скрывает никакая одежда. Взрослый мужчина, старше меня на целую жизнь.
— Спасибо, — произношу как-то невнятно и немного сипло. В горле от волнения пересохло.
Макс не отвечает, он просто снимает с меня юбку и уже тянет вверх легкий топ. Тело сразу обдает горячий ветер, но кожа почему-то покрывается мурашками. Я не вижу глаз Максима — они скрыты под очками. Как и мои.
Что ты чувствуешь, Максим? Что думаешь?
От волнения прикусываю губу и малодушно радуюсь про себя, что мои глаза скрыты от него и он не знает, как я нервничаю.
А потом… потом он снимает свои очки, чуть щурится сначала, привыкая к яркому солнечному свету, но затем, не отводя взгляда, изучающе смотрит на мое
Протягивает руку, и через секунду я уже ощущаю себя по-настоящему раздетой перед ним. Уже не спрячешься за темными стеклами, все мои эмоции обнажены. Мои чувства, не тело.
— Ты стоишь на солнце, — неожиданно мягко произносит Максим. — Давай под тент.
— Спасибо, хотя я никогда не сгораю на солнце.
— Поэтому у тебя защита 50+? — Он кивает на флакон с кремом, лежащий в сумке.
— После него загар хорошо ложится.
Это не мои знания. Это все По. Я никогда не пользовалась такими сильными кремами. Повода не было.
— Тебе помочь?
В его руках мой крем, и через пару секунд, не успев даже сообразить, что к чему, чувствую его бережные ладони на спине. От нежных и очень легких движений хочется закрыть глаза и откинуться на его руки.
— Держи! — Вижу перед глазами флакон.
Как? Это все?!
Испытываю легкое разочарование. Так приятно было, мог бы и…
— Спасибо, дальше я сама. А тебя? Макс, а ты не сгоришь?
— Еще в номере себя обмазал. Не переживай.
И лениво вытянулся на шезлонге. Сейчас мне совершенно точно не хочется его рисовать. К черту краски. Я хочу его трогать! Пусть хотя бы так, как он меня!
Море! Пора охладиться. Больше не глядя на мужчину рядом, быстро бегу к воде.
Сочи — очень тусовочный город. Не Ибица, конечно, как сказал Генварский, но несколько совсем не позорных ночных заведений здесь точно есть. Это все слова Максима, если что. Все мои ночные тусовки проходили исключительно вместе с По. И только один раз без нее — с Максом после выставки художника-примитивиста.
Ох! Прошло-то всего недели три, а будто несколько лет. Кажется, что мы с Генварским уже целую вечность вместе. Вот как так — он ведь настоящая загадка для меня и в то же время такой близкий, что хочется отдать себя всю. Раскрыться так, как никому и никогда. Даже себя саму такой не знаешь, а ему показать. Без остатка.
— Ну так что хочешь? Ужин или в клуб?
В клуб хочу, но не сегодня. И не здесь. Я хочу дышать этим цветочно-хвойным горячим воздухом и слышать, как бьются волны о пирс, смотреть, как гуляют люди, слушать песни, которые сама никогда не забью в свой плей-лист. А главное, я хочу весь вечер смотреть только в твои глаза. И чтобы ты смотрел только на меня.
И не только вечером. Хочу, чтобы этой ночью ты видел только меня.
Глава 38
— Знаешь, за что я люблю южное небо? — спрашиваю Максима и, не дожидаюсь его ответа, продолжаю: — За звезды. Их здесь целые россыпи, и горят они очень ярко. У нас такого нет.
— Ты у меня еще и астрономией интересуешься?
«У меня»!
— Не знаю ни одного созвездия, даже Большой ковш не найду. Я просто люблю смотреть на звездное небо. Оно божественно.
— А я всю жизнь смотрю преимущественно вперед, — усмехнулся Макс. — Тебе не холодно?
— Нисколько. Прогуляемся?