Народ Великого духа
Шрифт:
И вот что получилось. Чем ближе я подходил, тем более сомнительной делалась мне версия с наличием в этой груде хлама большого количества мертвецов. В таком случае здесь и сейчас тусовался бы весь лесной бомонд из пожирателей падали; вороны уж точно слетелись бы со всей округи и гвалт стоял бы как на стадионе, когда сначала «Зенит» играет против «Спартака», а потом разогретые пивом пузатые болелы идут стенка на стенку как два римских легиона. Но над этой свалкой тишина. Лесу эти обломки явно не интересны. Нет в них ничего съедобного, только невкусное железо.
Пробраться внутрь оказалось затруднительно: рваный ржавый основательно перемешался с буреломом. Но кое-что мне выяснить удалось. Корма корабля, хоть и повалилась на бок, но сохранилась почти полностью, и, главное, на ней уцелел флагшток, с которого свисали выцветшие лохмотья – в них с трудом можно было опознать американский «матрас», а полустертое название заканчивалось на «… Bird» –
Рассуждая таким образом, я обо что-то споткнулся. С трудом я сумел удержаться на ногах, оглашая окрестности проклятьями. Правильно – смотреть надо не только по сторонам, но и под ноги, а то можно наступить на такое, что никто потом не узнает, где могилка твоя. Это «что-то» при ближайшем рассмотрении оказалось не пнем и не бревном, а симпатичным деревянным ящиком темно-зеленого цвета и вполне еще нового вида, он только слегка был присыпан всякой дрянью. И если судить по черной трафаретной надписи на крышке этого ящика, запечатали его на американском военном арсенале в достославном городе Спрингфилде в октябре достославного тысяча девятьсот семнадцатого года.
«Ну, – подумал я, – навряд ли в таких ящиках перевозят джинсы. Да и штамп «US Army» тоже пахнет довольно специфически. Лишь бы внутри не оказалась какая-нибудь лабуда – вроде выстрела к крупнокалиберной гаубице или пары десятков револьверов Кольта, которые в наших условиях годятся только для того, чтобы застрелиться.»
Подумав об этом, я отщелкнул замки и, с хрустом срывая свинцовую пломбу, поднял крышку. А там… там, в своих гнездах, одинаковые как братья-близнецы, лежали пять ружей, точь-в-точь похожих на неоднократно виденные мною в боевиках помповухи. Пять стволов, Карл, целых пять – больше всего того арсенала огнестрела, которым племя Огня владело до сего дня! Не веря своим глазам, я вытащил из ящика одно ружье. Оно увесисто оттягивало руку, пахло заводской смазкой и выглядело совсем как настоящее. Да оно и было настоящим: хоть сейчас заряжай, стоит только найти патроны. Прикинув калибр ствола, я подумал, что если это и в самом деле помповуха, то к ней подойдут наши патроны от «Сайги». А что: двенадцатый калибр – он и в Америке двенадцатый калибр. Рядом с каждым ружьем также лежал скатанный в рулон брезентовый ремень, ножевой штык в ножнах, больше похожий на небольшую саблю (лезвие длиной 42 сантиметра) и свернутый подсумок для переноса патронов. Штык-нож с подсумком я повесил на пояс, а дробовик, подсоединив к нему ремень, закинул на плечо. Годится!
После этого я аккуратно закрыл ящик, рассчитывая забрать его содержимое позже, и огляделся по сторонам. Вряд ли такой ящик на корабле был единственным и вряд ли оружие перевозилось отдельно от боеприпасов… И точно: похожие ящики, одни побольше, другие поменьше, были разбросаны то там, то сям. Видимо, первоначально корпус разломило прямо по грузовому трюму, из-за чего их разнесло по окрестностям, а быть может, дело в том, что вместе с пароходом сюда ухнул немалый поток морской воды, который тоже внес в это дело свою лепту. Так что, хоть основная часть груза оказалась погребенной под грудами металлолома, кое-что валялось по кустам, как говорится, в шаговой доступности.
Ради пущей уверенности я стал открывать все ящики подряд, чувствуя себя Аладдином, дорвавшимся до пещеры с сокровищами. Чего там только не было! Винтовки (вроде нашей трехлинейки, но американской системы), ручные пулеметы «Льюис» (точно такие, как я видел в кино), револьверы и автоматические пистолеты «Кольт», как в вестернах, и даже гранаты-лимонки, только почему-то помеченные меткой «МК II». Ручной пулемет, револьвер и гранаты мне были без надобности. Я вообще не понимаю, как их можно использовать в наших условиях, разве что вытопить из гранат тол и применить в промышленных целях. Взорвать какую-нибудь скалу… А вот одну американскую винтовку я тоже прикоммуниздил. Кто его знает, быть может, и пригодится, ведь дробовик против крупного зверя не всесилен. Второй штык-нож, почти такой же великанский, как и первый, только чуть покороче (лезвие 40 сантиметров), и цепочка пока пустых маленьких брезентовых подсумков для патронных обойм сделали меня похожим на партизана Великой Отечественной Войны из породы куркулей. Еще шмайсер на грудь – и полный абзац.
И тут я понял, что мне пора возвращаться, но в первую очередь все же следовало отыскать патроны, а иначе подобранные мною стволы окажутся не ценнее обычных палок. Нет, вру: штык-ножи к винтовкам и помповухам в Каменном Веке пойдут на ура, но все же это совсем не тот профит, который хотелось бы иметь с
И патроны нашлись! Ептить, с самого начала нужно было открывать самые маленькие ящики. Хотя сначала меня постиг конфуз, я же аглицкого языка не знаю. Патроны в ящике, промаркированном как «.45 АСР», оказались маленькими толстенькими засранцами, подходящими к револьверам или пистолетам. Получилось, что зря вскрыл цинк – считай что все патроны теперь испортил, а это бесхозяйственность. Пришлось из ящика с пистолетами прикомуниздить две штуки, себе и Катьке, набить основную и запасную обоймы, а остальное прямо в картонных пачках распихать по карманам. А это оказалось килограмм десять, не меньше.
Мне такая история нравилась все меньше и меньше, потому что если я найду еще патроны к дробовику и винтовке, то тащить на себе содержимое еще двух цинков я банально не смогу. Я, конечно, крепкий парнишка, но все же не Геракл. Но Каменный Век шепчет мне в ухо, что каждый патрон, пусть даже всего лишь для пистолета, может оказаться ценою в чью-то жизнь, и этот шепот нужно немедленно заглушить, потому что я и так вожусь тут непозволительно долго, день клонится к вечеру, а мою бабью бригаду еще нужно чем-то кормить. Вытряхиваю невскрытые бумажные пачки обратно в цинк, оставляя в карманах самый минимум патронов, а ящик вместе с вскрытым цинком, поплотнее завинтив барашковые гайки [7] , оттаскиваю к тому месту, где оставил початый ящик с помповухами.
7
Судя по обнаруженным в сети изображениям американских патронных ящиков, крышка у них держалась не на замках, а на шпильках с барашковыми гайками. Чтобы такое дурацкое крепление в полевых условиях не прихватила ржа, все это следовало густо смазывать солидолом.
Потом иду искать дальше – и почти сразу натыкаюсь на такой же ящик, как с пистолетными патронами, но с маркировкой «12 GA SHOTSHELL». Ага, патронные ящики одинаковые, цинки тоже, и только количество патронов разное… Надо учесть. Отвинчиваю барашковые гайки на крышке, потом специальным ножом вскрываю один из двух цинков – и точно, расфасованные в маленьких провощенных картонных коробочках по пять штук, там лежат они, патроны к дробовику двенадцатого калибра, серо-зеленого маскировочного цвета. Внутри, насколько я понимаю, волчья картечь. Если с небольшого расстояния, то это страшное оружие. Даже целиться особо не надо, просто наводи примерно в сторону цели и стреляй не глядя. В боевиках крутые парни частенько стреляли из такие помповых ружбаек очередями. Не отпуская нажатого курка, они часто-часто передергивали затвор, из-за чего выстрелы шли один за другим. Пять патронов в обойме помповухи вырубят целую толпу или лося, который попер на тебя буром. Вот этими патронами, тем более что они подходят и к «Сайге», я набиваю и подствольный магазин ружья, и подсумок, и все карманы до упора, а то, что не поместилось, укладываю на освободившееся от ствола место в ящик с помповухами. Для пистолетных патронов там места уже нет, ну и хрен с ними. Не на разборки же собираемся и даже не на войну, а укрепляем возможности своего существования в диком Каменном Веке.
Патроны к американской винтовке нашлись в ящике, маркированном как «аммо 30-06». Вскрываю один цинк и беру оттуда только несколько пачек, каждая на две пятипатронных обоймы [8] . Патроны из одной обоймы сразу вставляю в винтовку, передергиваю затвор и опускаю флажок предохранителя. Готово! Остальные обоймы заталкиваю в подсумок, закрываю ящик и завинчиваю барашковые гайки до упора. Распрямляюсь и вздыхаю. Все! Теперь я вооружен до зубов (включая арбалет, который я не бросил) и нагружен как ишак. Мне бы просто дойти до лагеря, а тут еще и охотиться надо. Можно, конечно, поскорее добраться до лагеря, сбросить лишний груз и выйти на тропу войны с одной помповухой, но это долго. Можно не успеть к закату солнца. И вообще – какого черта я вообще увлекся этими исследованиями? И два пистолета с патронами, и винтовка нужны мне как зайцу стоп-сигнал. Между прочим, в лесу между деревьями на всех реальных дистанциях королем стрельбы будет именно помповое ружье.
8
Обойма – специальная планка с направляющими, в которые вставлены донца гильз пяти патронов, что облегчает заряжание встроенного, неотъемного магазина винтовки. Затвор открывается до упора, направляющие обоймы вставляются в специальный паз, а потом патроны одним движением пальца перегоняются из обоймы во внутренний магазин. Пустая обойма снимается и выбрасывается, затвор закрывается – и винтовка готова к стрельбе.