Нарушители спокойствия (рассказы)
Шрифт:
Он затряс мешочком, в котором что-то постукивало, словно кости. Я уже прикидывал в промежутках между заклинаниями и теперь твердо знал, чего я хочу.
— Сделай так, чтоб я мог бегать быстрее любого из нашей школы! — заявил я.
Я был полон уверенности, что уж теперь Андерфелду придется включить меня в команду.
Крошка-гномик замотал головой, словно все понял, и принялся кружить возле своей звездообразной штуковины сужающимися кругами все быстрее и быстрее, пока у меня не зарябило в глазах. Потом он остановился, пыхтя, как сумасшедший паровоз, и произнес что-то похожее на: «Лети прочь, кленовый лист».
Сказав это, он швырнул в меня розовый порошок и завопил так пронзительно, что зазвенело в ушах:
—
Взметнулся вверх столб розового дыма, словно бродячий фокусник поджег магний, и единственное, что я помню — гном исчез со своим барахлом, а я остался в лесу один.
Вот и вся история.
Гм, что дальше? Сделал ли он, чтобы я мог бегать быстрее любого в нашей школе?
Да, конечно.
Кстати, вы не знаете никого, кто хотел бы взять на работу шестнадцатилетнего кентавра?
Уровень мастерства выслеживания.
«TRACKING LEVEL». Перевод: Н.И. Яньков.
Что ж, наше совместное времяпрепровождение подходит к концу. Сделала ли эта маленькая подборка веселых фантазий тебя лучше? Стал ли ты добрее к маленьким старушкам и людям в инвалидных колясках?. Бережешь ли ты окружающую среду и отдашь ли теперь предпочтение музыке более высокого класса?
Слушай: в истории письменности, пожалуй, всего около сотни книг, которые можно по-настоящему назвать «важными». Поскольку они изменили сознание и привычки людей, привнесли свет и разум в их темное и невежественное существование. Ну, может быть, таких книг сто пятьдесят, максимум. Ты не найдешь в них ничего более важного, чем размышления
Трактаты Конфуция; «Республика» Платона; «Сумма теологии» Фомы Аквинского; «Дон Кихот» Мигеля де Сервантеса; Паскаль, Декарт, Спиноза; Торо, Дарвин, Гегель и Кант. «Хижина дяди Тома» и «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый».
Мои же истории были написаны, чтобы развлечь, рассказать историю и вызвать быструю реакцию. Если в них и есть какие-то жизненные уроки, то нужно очень постараться, включив воображение, чтобы извлечь их.
Отправляйся в следующее космическое приключение. Это остросюжетная психодрама о парне, настолько поглощенном жаждой мести, что он забыл предостережение Шекспира: «Не разжигай огонь в печи для своего врага так сильно, чтобы он опалил тебя самого».
Итак, эта история о том, что, когда огонь в твоих внутренностях берет верх над рациональным спокойствием в твоем мозгу, ты готов ступить на скользкий путь, не задумываясь о последствиях. Конечно, все мы слепые и глупые, оступаемся и скользим большую часть своей жизни. Но, все же, старайся трезво оценивать последствия! Когда ты — порождение необузданных эмоций, ведешь себя так же предсказуемо, как дохлая лягушачья лапка, если через нее пропустить электрический ток, ты неизбежно станешь чьим-то орудием, тобой воспользуются в своих интересах. Сохраняй бдительность, будь внимателен, только так ты можешь надеяться оставаться охотником, а не оказаться добычей, которую выследили и в конце концов поймали в ловушку. Это все, что я могу тебе посоветовать, в такой поздний час.
Налобный фонарь Клейборна вновь высветил отпечаток. В свете фонаря он был едва заметен, но все же различим, — характерный отпечаток огромной трехпалой ступни. Ошибиться было не возможно.
Клейборн глубоко вздохнул, и пластиковый воздушный мешок на его дыхательной маске втянулся внутрь. Он медленно выдохнул, наблюдая, как ромбовидный мешок снова расширяется.
Ему безумно захотелось закурить, но это было невозможно.
Чесалась спина, и он чесался, но свободные складки скафандра (идеального во всех других отношениях) не давали ему почувствовать никакого облегчения.
Клейборн поднял голову. — В слабом свете звезд тени поверхности планетоида образовывали причудливые узоры. Равнина, поросшая голубой травой. Далекие горы (явно вулканического происхождения) похожие на множество игл, проткнувших кору планетоида. У гор не было названия — просто не успели назвать, поскольку осуществлена была лишь одна кратковременная высадка на Селангг, так был назван планетоид. Назвали в честь эколога, который погиб при этом посещении планетоида.
Название ему дала первая экспедиция к скоплению Антарес. Экспедиция погибла на обратном пути от космической болезни. Неполный отчет о планетоиде Селангг был обнаружен на погибшем корабле, вращающемся вокруг второстепенного солнца группы Партиас.
Клейборн слегка потянулся, чтобы снять напряжение во всем теле. Справа от себя он услышал какой-то звук и направил луч в том направлении, приподняв свой спец-пистолет. — Крошечный ярко-зеленый зверек пробирался по короткой траве. Клейборн, рассеянно покачивая оружие в руке, задумался. — «Это то, чем питается фэлт?».
Он очень мало знал о звере, которого выслеживал. Институт нанял его поймать эту зверюгу, но описание фэлта, предоставленное ему Институтом, было, мягко выражаясь, отрывочным. Оно основывалось на найденных материалах погибшей экспедиции, а в них содержалось море сведений о множестве планетоидов, которые были нанесены на карту до трагедии. И все, что говорилось о фэлте, — это простое физическое описание и тот факт, что он обладает телекинезом.
Что позволило сделать такой вывод, в найденном микроотчете не уточнялось, подробности умерли вместе с экспедицией.
— Мы очень хотим заполучить это животное, мистер Клейборн, — сказал директор института. — Мы очень хотим, потому что, то что о нем говорится, может оказаться правдой. И если это так, то это значительно продвинет наши исследования возможностей мозга. Мы готовы заплатить любую разумную сумму, которую вы можете потребовать. Мы слышали, что вы лучший охотник на диких тварей Периферии. Нам все равно, как вы это сделаете, мистер Клейборн, но мы хотим, чтобы фэлта вы доставили живым и невредимым.
Клейборн сразу же согласился. За эту работу ему заплатили кругленькую сумму — достаточно, чтобы его планы по убийству Карла Гардена осуществились.
Следы удалялись, ясно указывая на то, что зверь направлялся в горы, в свое убежище. Он оглядел плоскую поверхность травянистой пустыни и тяжело вздохнул.
Он охотился уже три недели, и все, что он нашел, — это следы. Четкие, безошибочно узнаваемые следы, и все они вели в горы. Значит зверь не подозревает, что его выслеживают, поскольку продолжает неуклонно двигаться к своему лежбищу.
Он крепче сжал спец-пистолет, лениво описывая им небольшие, осторожные дуги. Он делал это, сам того не ведая, уже несколько дней. Тишина планетоида действовала на него.
Впереди, из теней равнины, во всю мощь вздымалась горная цепь Селангга. Где-то в этих скалах было животное, ради которого Клейборн пересек пол-галактики. Животное, поимка которого была необходима для того чтобы Карл Гарден был наконец уничтожен.
Свет фонаря осветил еще один след.
Клейборн наклонился, чтобы рассмотреть его. Отпечаток лапы (длиной сантиметров тридцать) виднелся на случайной полоске песка, словно насмехаясь над охотником, бросая вызов, спрашивая, что человек здесь делает — так далеко от дома, так далеко от тепла, жизни и покоя.