Нас повенчали снежинки
Шрифт:
Андрей объяснил, что смог разыскать ее с помощью старого телефонного номера.
– Выудить эти сведения из базы оператора было, конечно, нелегко, и все-таки у меня получилось! Сначала я узнал твою фамилию и адрес, потом твой новый телефонный номер.
– Как ты меня нашел, теперь понятно, – вздохнула Маша, – но возникает другой вопрос: а зачем?
Андрей сбивчиво признался, что пытался забыть ее, смириться, но…
– Извини, Маша, я не смог. Оказалось, что самым ярким событием в моей жизни был тот зимний день, встреча с тобой… Маша, я хочу увидеть тебя!
И словно среди жаркого летнего дня Маша увидела круто обрывающийся московский переулок, падающий снег, лицо Андрея и отчетливо поняла, что тоже хочет встречи. «Но так не бывает! Я не верю в любовь с первого взгляда!» – повторить про себя еще раз, чтобы успокоиться, выдохнуть и отпустить. Нет, не помогло! Потому что… Господи! Чего только не бывает в жизни!
Она назначила Андрею встречу в Петербурге, куда собиралась ехать через несколько дней к родителям.
– Встретимся там через неделю!
Маша тщательно собиралась на свидание, которое назначила Андрею в Летнем саду – надела недавно сшитое ею шелковое платье изумрудного цвета, накрутила кудри. Вечером, попрощавшись с родителями, уезжавшими на дачу, она побежала в сад.
По пути заметила, что небо сгущается, наливается свинцом, казалось, что все замерло, как перед бурей. Маша почувствовала невероятное волнение – нечем дышать! А когда она вошла в сад, хлынул ошеломительный дождь. Пока Маша искала хоть какое-то укрытие, она промокла, как можно промокнуть только в Петербурге – вот просто до трусов. Мокрый тонкий шелк платья так беззастенчиво облепил ее фигуру, что Маша с ужасом поняла – она теперь все равно что голая. Стоя под хлипким навесом, она ругала себя: «дура! мокрая курица! мало того, что не опоздала на свидание, как приличная женщина, так еще и умудрилась превратиться в этакое посмешище». Кудри, ради которых она с утра бегала в парикмахерскую, развились, и теперь ее голова напоминала мокрую швабру. Маша вдруг ужасно разозлилась и главным образом почему-то на Андрея, будто этот дождь устроил он. По мере ожидания ее волнение и раздражение усиливались и достигли предела, когда он наконец появился.
Увидев Андрея, Маша полыхнула как спичка! Во-первых, он опоздал на двадцать минут (это неслыханно! да что он вообще о себе воображает?!), во-вторых, он пришел с зонтиком (самый умный, да?!), в-третьих, подойдя к ней, он окинул ее таким изумленным взглядом, что Маша чуть было с вызовом не воскликнула: «Ну и что?!» Но и первое, и второе, и даже третье компенсировалось его широчайшей, искренней улыбкой, которая сорвалась с его губ ей навстречу.
– Здравствуй, Маруся! – Андрей снял с себя пиджак и протянул ей: – Вот, возьми, кажется, будет не лишним.
Маша не отказалась – быстро схватила пиджак и завернулась в него.
– Так-то лучше, по крайней мере, на меня не будут пялиться, словно я голая!
Когда они гуляли по аллеям Летнего сада, промытым дождем, Маша рассказала Андрею, что ее детство связано с этим местом:
– Мои родители живут недалеко отсюда. Нет, я, конечно, не могу сказать, как Александр Сергеевич, что Летний сад – мой садик, где я по утрам в халате пью кофе, но в юности при желании я могла бы пить тут кофе каждое утро! Во всяком случае, Андрюша, уроки я прогуливала именно здесь! Читала стихи где-нибудь на лавочке под статуей (они все мои друзья и подружки) или прикидывала, как бы я одела эту нимфу и ту… Ну что, идем ко мне в гости?
Признаться, Маша не сразу решилась пригласить Андрея в квартиру родителей; этому предшествовали раздумья: а вдруг родители вернутся с дачи и увидят, что их дочь привела домой постороннего мужчину (ужас, ужас!), но потом она сочла, что те вряд ли поедут в город на ночь глядя.
– Ну вот, мы пришли!
Они нырнули в темную, похожую на пещеру, парадную старого дома.
– Всегда хотел зайти внутрь подобного дома, – признался Андрей, – мне казалось, что за этими старыми стенами столько тайн!
Андрей с интересом рассматривал квартиру Морозовых.
– Ты знаешь, именно такой я и представлял настоящую петербургскую квартиру!
– Какой? – с любопытством спросила Маша.
– Огромной, с высокими потолками, коридором-катакомбой, немного мрачной, но не слишком; непременно с внушительной библиотекой, в которой собрано множество старинных книг, с пожелтевшими фотографиями на стенах, большим столом в гостиной и, конечно, с призраками!
Маша рассмеялась:
– За исключением призраков, все имеется. Библиотеку собирал еще прадед, в ней, кстати, много монографий моего отца. Стол в гостиной, как видишь, тоже есть… А главное – вид из окон, нет, ты только посмотри!
Увидев из окна серый блеск Фонтанки, Андрей тут же согласился: да-а, вид что надо! Самый что ни на есть петербургский.
Обнаружив в гостиной фортепиано, Андрей улыбнулся:
– Ну, разумеется! Вот еще один предмет, без которого нельзя представить типичную петербургскую квартиру и детство девочки из интеллигентной семьи!
– А вот и нет! Не угадал! – фыркнула Маша. – У меня вообще нет музыкального слуха, а посему музыкой меня не напрягали. Фортепиано было инструментом мучения моего младшего брата Данилы. Вот ему приходилось страдать. У бедняги обнаружились какие-никакие способности к музыке, но потом, лет в одиннадцать, Даня демонстративно сломал себе палец и дальше играл только на нервах влюбленных в него девочек.
Оставив Андрея разглядывать фотоальбомы с ее детскими фотографиями, Маша ушла переодеваться. Заменив вымокшее под дождем шелковое платье другим – воздушным, бирюзовым, тоже сшитым ею, она вернулась в гостиную и предложила Андрею выпить чаю.
– Правда, кроме чая, предложить нечего. Мама летом на даче, бывает в городе лишь наездами, а сама я не готовлю. Я вообще готовить не умею и не люблю. Моему мужу катастрофически не повезло.
Андрей улыбнулся:
– Где здесь ближайший магазин?
Вернувшись с большими пакетами, наполненными продуктами, он вызвался приготовить ужин.
– Познакомлю тебя с национальной чешской кухней!
Наблюдая за тем, как лихо Андрей рубит зелень, нарезает овощи, смешивает соусы, Маша обратила внимание на его руки – крепкие, сильные, и подумала, что в такие руки запросто можно влюбиться; а еще в голос – очень красивый, глубокий, мужественный голос…
– У тебя настоящий кулинарный талант! – ахнула Маша, когда Андрей разложил по тарелкам салаты и дымящееся рагу.