Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции
Шрифт:
И потому неудивительно, что психиатры Эдуард Холлоуэлл и Джон Рейти в своей книге "Вынужденные отвлекаться" утверждают: "Как только вы поймете, что это за синдром, вы тут же начнете видеть его повсюду" [89] . По их мнению, 15 миллионов американцев могут страдать той или иной формой ADHD. Если это так, то Соединенные Штаты подвержены эпидемии поистине потрясающих масштабов.
Конечно, есть и более простое объяснение, и состоит оно в том, что ADHD не болезнь, а хвост гауссовой кривой, описывающей распределение абсолютно нормального поведения [90] . Люди молодого возраста, в частности мальчики, не созданы эволюцией для того, чтобы сидеть за партой много часов подряд, не сводя глаз с учителя, а созданы для бега, игры и прочих занятий, требующих физической активности. И именно наши настойчивые требования тихо сидеть на уроке, тот факт, что у родителей и учителей не хватает времени, чтобы заниматься с ними более интересными заданиями, — это-то и создает впечатление, будто ширится некая болезнь. Говоря словами Лоренса Диллера, врача и автора критических замечаний о риталине:
89
Edward M. Hallowell and John J. Ratey, Driven to Distraction: Recognizing and Coping with Attention Deficit Disorder from Childhood to Adulthood (New York: Simon and Schuster, 1994).
90
Lawrence H. Diller, "The Run of Ritalin: Attention Deficit Disorder and Stimulant Treatment in 1990s", Hasting Center Report 26 (1996): 12–18.
И
Риталин — это стимулятор центральной нервной системы, химический родственник таких строго контролируемых веществ, как метамфетамин и кокаин. Его фармакологическое действие весьма похоже на действие этих двух наркотиков; повышение длительности внимания, создание чувства эйфории, кратковременный подъем энергии и улучшение способности сосредоточиться. И действительно, лабораторные животные, которым была предоставлена возможность выбора между введением себе кокаина или риталина по выбору, не выказывали явного предпочтения одного средства другому. Эти вещества повышают сосредоточенность, внимание и уровень энергии и у нормальных людей. При избыточном применении риталин может привести к побочным эффектам, таким же, как метамфетамин или кокаин, в том числе к бессоннице и потере веса. Вот почему врачи, выписывающие риталин детам, рекомендуют периодические "каникулы от лекарства". В малых дозах, в которых его и выписывают детям, риталин и близко не дает такого привыкания, как кокаин, но при больших дозах эффект может быть аналогичным. Вот почему ведомство контроля над лекарствами США отнесло риталин к Схеме II, в которой врачи должны выписывать рецепт в трех экземплярах, и общий объем производства препарата находится под контролем [92] .
91
Lawrence H. Diller, Running on Ritalin (New York: Bantam Books, 1998), p. 63.
92
Прекрасную общую трактовку споров о риталине см.: Mary Eberstadt, "Why Ritalin Rules", Policy Review, April-May 1999, 27–44.
Благоприятные психологические эффекты риталина объясняют, почему его все больше употребляют — или им злоупотребляют, как могло бы сказать ведомство контроля — люди, не имеющие диагноза ADHD. Как говорит Диллер: "Это средство может любому повысить работоспособность — ребенку или взрослому, имеющему диагноз ADD или не имеющему" [93] . В девяностые годы применение риталина быстрее всего росло в старших классах и кампусах колледжей — студенты и школьники обнаруживали, что он помогает готовиться к экзаменам и повышает внимание на лекциях. Как сказал один врач в университете штата Висконсин: "Аудитории просто превратились в аптеки" [94] . Прославившая прозак Элизабет Вюртцель приводит случаи заглатывания сорока таблеток риталина в день, которые заканчивались в приемном покое и отделении интенсивной терапии, где она встречала матерей, кравших таблетки у своих детей для себя [95] .
93
Diller (1998), p. 63.
94
Doug Hanchett, "Ritalin Speeds Way to Campuses — College Kids Using Drug to Study, Party", Boston Herald, May 21, 2000, p. 8.
95
Elizabeth Wurtzel, "Adventures in Ritalin", The New York Times, April 1, 2000, p. A15.
Политические последствия риталина весьма показательно открывают нам, насколько истощились категории мысли, в которых мы привыкли понимать характер и поведение, и дают нам попробовать на вкус, что будет, когда и если станет возможной генная инженерия, в потенциале намного более сильно способная модифицировать поведение. Те, кто считает, что страдает синдромом ADHD, часто отчаянно хотят верить, что неспособность сосредоточиться или преуспевать в жизни не является, как им говорили, следствием дурного характера или слабоволия, а просто — результат неврологического состояния. Подобно геям, которые ссылаются на "ген гомосексуализма" как на источник своего поведения, они с удовольствием снимут с себя личную ответственность за собственные действия. Как говорит название одной недавней популярной книги, написанной в пользу риталина, "никто не виноват" [96] .
96
Harold S. Koplewicz, It's Nobody's Fault: New Hope and Help for Difficult Children and Their Parents (New York: Times Books, 1997).
Конечно, совершенно ясно, что есть многие люди, у которых гиперактивность или неспособность сосредоточиться принимают настолько крайние формы, что здесь можно гарантировать биологическую определенность такого поведения. Но что делать с людьми, оказавшимися, скажем, в процентиле одна пятнадцатая нормального распределения по вниманию? У их поведения будет некоторая биологическая основа, но они вполне могут делать то, что скажется на способности к сосредоточению или гиперактивности. Тренировка, сила воли, целеустремленность и окружение в этом случае будут играть важную роль. В подобной ситуации приписать этим людям патологию — значит размыть границу между лечением и улучшением. Но как раз такое требование выдвигают сторонники медикализации ADHD.
В этом их поддерживают некоторые весьма важные интересы [97] , первый и главный из которых — эгоистический интерес родителей и учителей, которые не хотят тратить время и силы на приведение к дисциплине, отвлечение, развлечение и обучение трудных детей старомодными методами. Можно понять, конечно, что вечно спешащие родители и перегруженные учителя не могут не хотеть облегчить себе жизнь с помощью простого лекарственного средства, но то, что можно понять, — не всегда то, что правильно. Самое серьезное лобби, представляющее эти интересы в США, это CHADD, то есть ассоциация взрослых и детей, страдающих ADHD (Children and Adults with Attention-Deficit/Hyperactivity), — некоммерческая группа самопомощи, основанная в 1987 году и состоящая в основном из родителей, чьим детям поставлен диагноз ADHD. CHADD, которая считает себя группой поддержки и сбора самой последней информации по ADHD и лечению этого синдрома, требует признания ADHD инвалидностью и обеспечения специального образования для пораженных этим синдромом детей в рамках закона об образовании для лиц с ограничениями трудоспособности (Individuals with Disabilities Education Act— IDEA) [98] . В 1995 году эта организация начала мощную кампанию за признание риталина лекарством Схемы III, что вывело бы производство этого медикамента из ведения агентства по контролю над лекарствами и сильно упростило бы условия его выписки и получения [99] .
97
О политических вопросах, связанных с риталином, см.: Neil Munro, "Brain Politics", National Journal 33 (2001): 335–339.
98
Более подробно об этом см.: веб-сайт CHADD, http://chadd.safeserver.com/about_chadd02.htm.
99
Eberstadt (1999).
Второй важный ресурс медикализации ADHD — это фармацевтическая промышленность, в частности, такие компании, как "Новартис" (бывшая "Сиба-Гейги"), которые производят риталин и его аналоги. Компания "Эли Лилли", производитель прозака, потратила целое состояние на опровержение негативных сведений о побочных эффектах своего главного источника доходов, и то же самое делает "Новартис". Эта компания серьезно лоббирует переквалификацию риталина в препарат Схемы III и организовала давление с целью резкого повышения квот на производство, распустив в начале девяностых слухи о грядущем дефиците продукта. В 1995 году эта фармацевтическая фирма все же переоценила свои возможности, и попытки переквалификации с треском провалились, когда компании "Новартис" не удалось скрыть, что она дотировала CHADD на сумму около 900 000 долларов.
Медикаментозная терапия такого состояния, как ADHD, имеет важные юридические и политические последствия. По законам США ADHD в данный момент считается ограничением трудоспособности, и страдающие этим синдромом имеют льготы по двум законам: раздел 504 Закона о профессиональной реабилитации от 1973 года и Закон о лицах с ограничениями трудоспособности, принятый в 1990 году. Первый запрещает дискриминацию лиц с ограничениями, второй обеспечивает дополнительное финансирование специального образования для лиц, официально признанных имеющими трудности в образовании. Добавление ADHD в список ограничений трудоспособности IDEA было результатом длительной политической баталии, в которой CHADD и другие медицинские и адвокатские объединения схватились с национальной ассоциацией образования (NEA), то есть национальным союзом учителей, — и национальной ассоциацией за прогресс цветного населения (NAACP). Ассоциации образования не нравились бюджетные последствия расширения списка причин нетрудоспособности, a NAACP опасалась, что цветным детям будут скорее ставить диагнозы неспособности к обучению и назначать медикаментозное лечение, чем белым. В конце концов в 1991 году ADHD была включена в официальный список ограничений трудоспособности после интенсивного потока писем и лоббистской кампании со стороны CHADD и других родительских объединений [100] .
100
Diller (1998), pp. 148–150.
В результате классификации ADHD как официальной причины ограничения трудоспособности детям с этим синдромом оказались положены специальные услуги по образованию во всех школьных округах США. Ученики с синдромом ADHD могут требовать дополнительное время на выполнение стандартных тестов — практика, с которой школы согласились во избежание судебных исков. Как сообщает журнал "Форбс", против юридической школы Whittier был подан иск студентом с синдромом ADD, которому прибавили всего лишь двадцать дополнительных минут к часовому экзамену. Чем связываться с судами, школа предпочла уступить [101] .
101
Dyan Machan and Luisa Kroll, "An Agreeable Affliction", Forbes, August 12, 1996, 146.
Многие консерваторы жалуются на большие расходы, связанные с существующим определением причин нетрудоспособности по IDEA. Но более серьезное возражение носит моральный характер: признавая ADHD инвалидностью, общество фактически берет состояние, имеющие и биологические, и психологические причины, и утверждает, что главное внимание следует уделять биологии. Лицам, до некоторой степени контролирующим свое поведение, говорят, что на самом деле они этого не могут, и здоровые члены общества уделяют ресурсы и время тому, чтобы этим людям было компенсировано то, что на самом деле хотя бы частично — в их власти.