Нашествие теней (Светоносец - 1)
Шрифт:
– Это еще что за мерзость, проглоти меня Хель?
– с нескрываемым отвращением осведомился он.
– Это друг, Сереш, - ответил граф, - сторонник Огня, как и мы, ученик Манихея.
– Манихей уже семь лет как погиб на равнине, - все так же подозрительно заметил молодой человек.
– Прости моему сыну, - усмехнулся граф, - порой он забывает об учтивости, как многие горячие молодые головы в наше время. Он скрывается, и приход жрецов явился скверной неожиданностью для нас обоих. Быть может, ты расскажешь нам, каким образом попал в этот дом?
Уртред проглотил тяжелый ком: ну вот, теперь придется рассказывать
– Он явился мне во время грозы, - запинаясь, начал он.
– И сказал, что я найду друзей здесь, в старом доме Дюрианов...
– Кто явился?
– Манихей.
Молодой граф презрительно фыркнул.
– И ты полагаешь, что мы поверим подобным россказням? Отец, он сам сказал, что Рандел убит. Кто знает, сколько еще наших друзей попало в лапы врага? Он послан и не зря прячется под маской!
– Сереш шагнул перед и взмахнул своим тяжелым мечом, но отец заступил ему дорогу.
– Придержи свою руку, Сереш: где твоя вера? Уж ты-то должен знать, что Манихей способен переходить из Света в Тень столь же легко, как мы из комнаты в комнату. Не было на свете чародея сильнее его. Его сила могла остаться при нем и после смерти. Не так ли, жрец?
Уртред кивнул, настороженно поглядывая на Сереша.
– Мне показалось, будто призрак пришел от пирамиды на болотах...
Слезящиеся глаза старика зажглись волнением - у него, как видно, рассказ Уртреда не вызвал сомнений.
– Так Манихей явился тебе? Это хорошо. Точно так и сказано в Книге Света! Где-то среди нас таится Светоносец. Тралл погибнет, а с ним падет и власть Фарана.
– Старик, несмотря на свою дряхлость, чуть было не пустился в пляс.
Таинственные слова старика озадачили Уртреда. И Манихей говорил о Светоносце - говорил, будто это Уртреду суждено открыть, кто это или что это. Уртред стал припоминать, что написано в Книге Света. В свое время он затвердил ее назубок под суровой опекой Мидиана, а после без конца перечитывал в башне старца. Ему вспомнилось место, где говорилось о священном граде Тралла - сей град в темную годину окажется во власти Червя, но из него же выйдет надежда рода человеческого, Светоносец. Этому будут сопутствовать многие видения, мертвые восстанут из могил. Говорилось там и о Герольде, но тут память подвела Уртреда. Старикан явно увлекся. Уртред сам сомневался, не от холода ли ему все это привиделось - но пришел же он в этот дом.
– Ты придаешь большое значение этому видению, - осторожно сказал он.
Старик, перестав приплясывать, заморгал слабыми глазами.
– Оно вселяет в меня надежду, а надежда - славная вещь. Ты говоришь, Рандел назвал тебя Герольдом? Это добрый знак. Не все потеряно: твой брат погиб, но в городе еще остались друзья, друзья, которые помогут...
– Отец!
– прервал Сереш, по-прежнему, очевидно, не доверяющий Уртреду.
– Прости моему сыну. Он сжился со своим страхом, как и все мы... Граф Дюриан погрузился в молчание, откуда, как ни странно, его вывела капля, упавшая с плаща Уртреда на каменный пол.
– Извини и мне мою неучтивость. Ты продрог - пойдем к огню, и я угощу тебя тем немногим, что имею.
– А как же жрецы, разыскивающие меня?
– возразил Уртред.
– Я уже говорил - у нас есть еще время в запасе.
–
– Не слишком блестящее зрелище, верно? Знал бы ты, каким этот дом был раньше... когда им правила его прекрасная хозяйка, моя жена Элея, и у нас было еще двое дочерей и сын. Все они погибли - их, перебили в храме Ре при взятии города. А я остался защищать дом. Что за насмешка судьбы! Я думал, что это мне грозит опасность. Между тем убили всех, кто был в храме, а сюда никто даже не пришел. Да я бы отдал этот дом без борьбы в обмен на жизнь моих близких... Из всей семьи остались только мы с Серешем. Меня помиловали, поскольку я был слишком стар, чтобы носить оружие. Но Сереш сражался на болотах и скрывается с тех самых пор.
– Я удивляюсь, что Фаран и тебя помиловал, - заметил Уртред.
Граф горько улыбнулся.
– А чем был бы этот город, если бы всех его жителей истребили? Пустой оболочкой, лишенной живой крови. Кровь - вот что им нужно. Сначала вампиров было всего две или три сотни - те, что пришли с Фараном. Они питались рабами и пленными, взятыми в битве. Но потом они сошли в катакомбы под храмом Исса и своим колдовством подняли из могил давно почивших. Нужда в крови возросла. Все больше людей стало пропадать с улиц и из собственных постелей, и их высасывали досуха. Фаран пытался как-то остановить это, но его приверженцы совсем обезумели. Все, кто мог, бежали из города. Остались только самые старые или уж самые сильные. Я отношусь к первым, мой сын - ко вторым; но нас немного осталось - и тех, и других.
Граф снова медленно двинулся по коридору и наконец ввел гостя в обшитый дубом кабинет. Там на полках и столах лежали грудами тома в кожаных переплетах и пожелтевшие пергаменты. В одном углу косо стояла астролябия, в другом был соломенный тюфяк, на котором старик, видимо, спал. Пригасший огонь мерцал в огромном очаге, где можно было изжарить быка. Старик вставил факел в кольцо над камином и подбросил дров в огонь. Поднялся столб искр, языки пламени взмыли вверх, и Уртред ощутил, как желанное тепло проникает сквозь мокрую одежду. Сереш, молча следовавший за ними вес это время, остался у входа.
– Садись, - велел старый граф, указывая на единственный свободный от книг дубовый стул, стоящий у огня. Уртред сел, подумывая, не снять ли перчатки - скоро придется смазать их железные суставы, иначе они заржавеют и его руки перестанут действовать. Сереш смотрел на него все так же подозрительно, прислонясь к косяку, и не выпускал рукоятки меча, уперев острие в пол. Он явно не разделял полного доверия, которое питал к незнакомцу его отец, - да и с чего бы? В любую минуту его могли схватить и заковать в колодки на храмовой площади, вампирам на съедение. Старик достал откуда-то оловянное блюдо с коркой хлеба и куском серого мяса.