Нашествие. Суровые законы
Шрифт:
Так Аэций «стал одним из первых учителей молодого принца по изучению латинской и греческой цивилизаций, языков, истории». Но при этом Аэций сам «превратился в прекрасного наездника и знатока гуннской культуры». Именно так и сказано: «гуннской культуры». Почему-то оба слова не с прописной буквы.
А через несколько лет уже сам Аттила «поехал на 5 лет продолжать свою учебу в Рим». В Риме Аттила стажировался. Да, именно так характеризует профессор Томский занятия Аттилы в Риме. Ему вторит профессор Луа: Аттила «изучал прошлое и думал о будущем». После окончания «стажировки» Аттила уже «обладал широким кругозором» (проф. Томский). Ибо «он черпал знания отовсюду, не пренебрегал
Это стало возможным еще и потому, что Аттила после возвращения из Рима на протяжении 8 лет «предпринял длительную поездку по своей стране и начал глобальную реформу в Гуннии» (проф. Томский). «Аттила улучшил связь между прикаспийскими степями и Дунаем, чтобы облегчить поставки продовольствия с востока на запад государства…, отныне ветчина и рис регулярно доставлялась из Азии до берегов Рейна» (проф. Луа).
Надо же, какой молодец: ветчина и рис стали бесперебойно доставляться из Азии в Западную Европу! Правда, про сгущенное молоко профессора ничего не сообщают, но, думаю, что и сгущенка тоже стала поставляться вовремя и в срок.
Аттила при этом еще и «организовал стратегические и административные центры вдоль главных дорог, помогал населению развивать сельское хозяйство и промышленность везде, где это было возможно. Аттила наладил производство высококачественного вооружения, с применением восточной и западной технологий». Отрадно видеть, что отмечен высокий уровень степных наук и технологий.
Мишель Луа не забыла и наши отечественные уральские заводы: «В вооружении гуннов находится все лучшее, что было у встречавшихся им народов. Они умело применяют тяжелые метательные орудия, производят панцирь на своих уральских заводах». 1600 лет «Уралмашу» — это юбилей!
Отвечу возможным скептикам: Урал — не так и далек. Потому как «после возвращения из Италии Аттила совершил зимой поход на Восток, может быть» (это проф. Томский), «до Аму-Дарьи или даже до Инда» (а это уже проф. Луа).
«Во время своих далеких поездок в Сибирь и Среднюю Азию он „встречал самый теплый, братский прием“. А здесь проф. Томский цитирует проф. Луа. Поэтому, наверно, не случайно сын Аттилы Эллях („чисто якутское слово, означающее „владеющий государством““ — Г. Томский) „правил восточной Гуннией и привел войска из Сибири, Средней Азии, Кавказа и Северного Ирана“ (проф. Томский)».
Не знаю как для вас, но для меня это полный бред. Оказывается, еще раньше во Франции вышли в свет еще два романа об Аттиле других авторов. В этих книгах видна «тенденция к восстановлению правды об Аттиле». Согласно одной из этих книг Аттила «уступил просьбам папы римского и епископов, чтобы показать свою цивилизованность и уважение к церкви. Только неожиданная для всех смерть Аттилы помешала реализации воссоединения Гуннской и Римской империй при поддержке церкви!» (проф. Томский, восклицательный знак его же).
И, наконец, у Г. Томского примечательны следующие строки: «…в пятом веке было возможно объединение Евразии, создание на этом огромном пространстве союза народов под эгидой цивилизованных гуннских правителей и их лучших греческих и римских министров, при развертывании миссионерской и просветительской деятельности христианской церкви, неизбежно более толерантной и мудрой!».
Напомню, что Г. Томский представляет республику Саха в ЮНЕСКО!
В заключение приведу строки из Иордана, описывавшего гуннов: «Гнусная, жалкая, почти нелюдская
«У них лицо ужасающей черноты и похоже более, если можно так выразиться, на безобразный кусок мяса с двумя дырами вместо глаз».
«По своей свирепости, это звери в образе людей».
А вот и сам наш герой: «Малый рост, широкая грудь, большая голова, маленькие глаза, редкая борода, волосы с проседью».
Жаль, что Иордан не дожил до нашего времени, иначе он узнал бы, что Аттила «был красив и очень харизматичен. Аэций почувствовал с первой же встречи с юным принцем „странное восхищение… он излучал энергию, которая притягивала или отталкивала людей“».
ТАКИЕ ВОТ ИСТОРИКИ
Здесь речь пойдет о книге археолога и историка Марии Гимбутас «Славяне. Сыны Перуна». В отличие от научных кругов США и Европы, ее имя для широкого российского читателя почти неизвестно. Мария Гимбутас родилась в Литве, где и жила до 1944 года. Весной 1944 года она вместе с отступающими гитлеровскими войсками бежит от советских войск на запад, в 1949 г. эмигрирует в США, где получает работу в Гарварде, в 1963 году становится профессором Калифорнийского университета. Гимбутас — обладатель многих научных премий, член Американской академии наук, в 1968 г. признана женщиной года, почти ежегодно выходили ее книги и научные труды по исследованию древнеевропейских культур эпохи неолита и бронзового века. М. Гимбутас в научных кругах считается ведущим специалистом по археологии древних славян, а ее книга «Славяне. Сыны Перуна» была переведена на основные европейские языки. Давайте и мы рассмотрим эту книгу, которая «сочетает высокий научный уровень с доступностью изложения», в чем, однако, я очень сомневаюсь.
Уже настораживает первая страница ее труда, где она перечисляет тринадцать славянских народов, говорящих на своих языках и имеющих собственные культуры. Среди них — хорваты и сербы. Но почему-то нет черногорцев и боснийцев. Вероятно, уважаемый профессор про них и не знала? А напрасно.
Сербы, хорваты, боснийцы и черногорцы говорят на одном общем — сербскохорватском языке. Да, он делится на три основных диалекта: штокавский, чакавский и кайкавский. После распада Югославии каждая страна-наследница установила свой собственный языковый стандарт. Последние два диалекта считаются частью хорватского языка. Сербы и черногорцы используют штокавский диалект. Боснийский язык более близок к сербскому варианту, но ввиду того, что хорваты-католики оказали поддержку боснийцам-мусульманам в войне с православными сербами, то в последнее время наметился явный дрейф в сторону хорватского языка. При этом нельзя не отметить, что между литературными нормами всех этих вариантов сербскохорватского языка разницы меньше, нежели между диалектами в хорватском языке. Зато в культурном отношении эти югославские народы значительно отличаются.
Таким образом, вызывает большое удивление, что при перечислении славянских народов и языков в списке М. Гимбутас представлены отдельно хорваты и сербы, но почему-то отсутствуют боснийцы и черногорцы. Для меня также непонятно утверждение американского профессора о том, что еще в IX–XI веках существовали топонимические и этнические названия отдельно хорватского и сербского происхождений. Если даже сейчас у них де-факто один общий язык, как можно столь уверенно отличать названия раннесредневекового периода? Как видим, у «уважаемого» историка заметно желание разделить эти народы. История — продажная девка политики. А историки ее подобострастно обслуживают. Но зато сколько научных званий у госпожи М. Гимбутас!