Наши марковские процессы
Шрифт:
– Гад… Всё мне на голову… Изображения… Кохонена… Появись только… Расслоенные… Высокая энергия… В связи… Дрянь…
Минуты через две ему это надоело и он уже стал подумывать, не пора ли сматывать удочки, но в этот момент Мария вдруг бросилась к столу, на котором стоял монитор, и стала яростно рыться в ящиках. На пол полетели косметические принадлежности и номера журналов «Блеск», «Чмок», «Плеск», «Крик» и «Треск»; последовало совершенно отчетливое и невероятно многоэтажное ругательство, про которое Фома раньше думал, что его употребляют лишь в родной деревне его матери на сербской границе;
– А-а… Лука!?!
– За доли секунды на лице Марии сменились выражения удивления, радости и негодования.
– Ты где это пропадаешь столько времени? Почему нас бросил, и знать о себе не даешь?!? Вчера из «Бессмысленного труда» приходили и вой на шефа подняли. Новых носителей требуют, а запускать-то их некому… Шеф сказал: если завтра после обеда не появишься, в страховом порядке розыск объявит. И меня повязал тут - воюю с этой программой, как свинья с тыквой, сам видишь… Не убегай, не убегай, садись давай, и за носители принимайся!
С этими словами Мария схватила медленно отступавшего Фому за рукав, с неожиданной силой рванула его и одним махом усадила на стул перед монитором.
– Так, а я… это… - захлопал глазами опешивший Фома.
– Подожди! Я не Лука, я - Фома!
Только сейчас Мария словно опомнилась.
– А-а… И впрямь… - промолвила она смущенно, присмотревшись к своему коллеге повнимательнее. Но тут взгляд ее упал на визитку над карманом куртки.
– А это тогда откуда?
– спросила она с явным подозрением и хотела уже отцепить визитку.
– Это? А-а, это мне… это… принесли… Не трогай!
– крикнул он, выдернул картонку из пальцев Марии, отцепил и убрал себе в карман.
– И кто же это тебе принес?
– Кто-кто… - Фома сам не знал, что ответить.
– Кто надо, тот и принес.
Эффект от последних слов оказался абсолютно неожиданным. Мария моментально отпустила лацкан Фомы, виновато отпрянула назад и на несколько секунд задумалась до того напряженно, что даже наморщила лоб и прикусила нижнюю губу. Потом так же внезапно лицо у нее просияло от счастья.
– Так значит - тебя?..
– воскликнула она
– Можно и так сказать, - уклончиво ответил Фома, недоумевая, как все это растолковать.
– Ура-а-а!!!
– победоносно воскликнула Мария.
– Конец! Лука… то есть, Фома, ты мой спаситель! Давай, выдай галиматью для «Бессмысленного труда», да сядем обмоем это событие…
Не переставая разговаривать, она нырнула за перегородку и спустя мгновение вернулась с плоской бутылью виски и двумя химическими стекляшками диковинной формы.
– Постой!
– в отчаянии крикнул Фома, ощущая, как в мозгу у него все смешалось в гигантскую кашу.
– Объясни спокойно! Какое событие ты собираешься обмыть?
– Как какое?
– не поняла Мария.
– Твое назначение сюда, какое ж еще…
– Куда - «сюда»?
– мигом пришел в себя Фома.
– Меня никуда не назначали!
– Как не назначали? А визитка?
– Визитка - это… но они не сказали ничего определенного…
Тут Фома окончательно запутался и достал упомянутую картонку, чтобы разглядеть. Единственной деталью в ней, которая могла что-то означать, было сокращение «ЛЯИ».
«Значит… - осенило Фому что-то вроде идеи, -… выходит, что здесь…»
– Значит, здесь - ЛЯИ?
– повторил он вслух.
– А ты что думал?
– удивилась Мария.
– Канцелярия святого Петра, что ли?.. Подожди, ты как вообще сюда попал?
Фома рассказал ей про люк на крыше, ни словом не обмолвившись ни про ресторан, ни про некролог Максима Лесидренского. Мария снова задумалась и вид у нее стал подозрительный.
– Хм-м-м… Дыру, значит, в защите пробили. Люк… Хакеры! И ты - хакер, знала я, потому и проник сюда. Но с другой стороны, визитки эти кому попало тоже не дают… И зеленую папку только кому надо показывают. Значит, все-таки… Нет, так не бывает. Лука… то есть, Фома, не заставляй меня думать, я не умею… Раз ты здесь, значит, ты - тот, кто надо. А раз ты тот, кто надо, значит, должен справиться и с этой программой… На', хватай клавиатуру, мышку и принимайся за дело.
Фома ничего не понимающим взглядом уставился на экран монитора, на котором виднелись какие-то странные меню и совершенно сюрреалистическая графика, состоящая из групп цветных пятен и точек.
– Так я же не знаю, для чего она, - запыхтел он.
– Вы тут вообще… чем занимаетесь? Что означает это самое ЛЯИ?
Мария вздохнула и пожала плечами.
– «Лаборатория языковой инженерии» означает, - назидательным тоном сказала она.
– Я чувствую, зеленую папку ты по диагонали, видимо, читал… И я теперь тебе все объяснять должна - вроде сама много в этом смыслю. Эх, Луку бы сюда! Он самый крупный специалист во всем бывшем соцлагере… Смотри. Сперва щелкаешь в это меню и инициализируешь модель - так я, по крайней мере, помню. Затем ведешь мышкой по графике… Медленнее! Смотри, как наверху индикаторы меняются.
В самом деле, в верхней части экрана несколько горизонтальных цветных полосок постреливали вправо, стоило Фоме пройтись мышкой через какое-нибудь из пятен графики.
– А что эти линии показывают?
– спросил он.
– Черт их знает… то есть, Лука их знает. Я тут вывела на принтере документацию какую-то, да она на венгерском… - Мария помахала листингом где-то в периферийном зрении Фомы.
– Без нее-то мы, пожалуй, скорее управимся. Лука говорил, нужно найти какой-нибудь узел, где увеличивается красный и синий индикатор и снижаются остальные, и щелкнуть по нему мышкой… Нет! Сначала правой кнопкой.
Фома ткнул мышкой наугад в одно особо живописное пятно и щелкнул правой кнопкой. Появилось второе изображение, более-менее похожее на первое.
– Так! Хорошо. Это - более точная структура. Теперь еще раз, чтобы получилась еще точнее.
Он повторил операцию.
– Теперь давай левой.
Фома щелкнул левой кнопкой и тут же откуда-то из глубины комнаты послышалось тихое ворчание компьютерной записи на диск - и он только сейчас отдал себе отчет, что это ворчание все время слышалось и раньше, только тише и басистее, а теперь машину словно загрузили какими-то тяжелыми расчетами. Он поднял глаза в сторону звука и увидел серый невзрачный шкаф, более-менее похожий на холодильник, с несколькими светодиодами на передней панели.