Наши уже не придут
Шрифт:
— Революционер? — уточнил Алексеев.
— Теперь он разрешён в России, — ответил Аркадий. — Главное, что я понял — он наш человек. Я считаю, что он может взять под контроль Петроградский совет и обезопасить наше положение.
— Что-то я сомневаюсь, что стоит иметь какое-то дело с революционерами… — произнёс генерал.
— Мы уже имеем, — усмехнулся Аркадий. — Оставьте прошлые взгляды в прошлом. Даже князь Львов, если по духу, а не по букве — революционер. Царя свергло Временное правительство, в его составе революционеры, как
Генерал выпил водку залпом и даже не поморщился — настолько он был озабочен ситуацией.
— Допустим, что мы заручились его поддержкой, — произнёс он. — Что дальше? Какие нам от этого выгоды?
— Выгоды такие, что это у Временного правительства генералов много, а у Ленина ни одного, — улыбнулся Аркадий. — Вы можете стать первым. Возможно, это приведёт к тому, что вы заложите основы новой революционной армии, самой передовой и самой могучей. Вы, Николай Николаевич. И если мы сможем привести к власти Ленина, который заменит откровенно идиотское Временное правительство, то вас точно не забудут. Ну и меня, конечно же.
— А гарантии? — спросил генерал. — Какие гарантии?
— А какие гарантии вам даёт Временное правительство? — усмехнулся Аркадий. — Вы поймите, Николай Николаевич — тут совершенно другой уровень взаимодействия. У Ленина нет никакой армии, а Временное правительство считает Северный фронт полностью своим. Оно не воспринимает вас, как человека, который ответственен за то, что здесь всё не рушится, как на Западном фронте. Если оно сочтёт, что вы больше не лояльны ему, то просто снимет вас. А вот Ленин…
— Он сможет повлиять на Совет? — напрямик спросил Алексеев.
Его очень беспокоило именно такое развитие событий. Генералов вокруг снимают, когда захотят, усугубляя разлад в армии. А он держит Северный фронт в образцовом порядке и ему сейчас очень обидно, что на остальных фронтах всё не так.
— Несомненно, — кивнул Аркадий. — И я думаю, что если объяснить ему, как важно сохранить армию и уберечь её от расхолаживания, то поддержит наши методы.
— Ладно, Аркадий Петрович, ты меня убедил, — вздохнул Алексеев. — Но если всё падёт прахом…
— В таком случае я могу гарантировать вам компенсацию в виде ста тысяч рублей золотом, а также безопасный маршрут во Владивосток, — пообещал Аркадий. — Оттуда можно уйти в Америку.
— Но зачем? — недоуменно спросил генерал.
— Затем, что если у нас не получится, то страна погрузится в хаос, — ответил Аркадий. — Немцы никуда не денутся и быстро поймут, что Русская армия уже не та. И тогда они начнут массированное наступление, а разложенная армия не сможет оказать им сопротивления. Что будет дальше, вы, думаю, уже знаете. Лучше к этому моменту быть где-то далеко.
— Цинично, но справедливо, — вздохнул Алексеев. — Ты так складно рассказываешь, что у меня появляется ощущение, будто других выходов просто нет.
—
— Эх, а ведь ты был прав, — произнёс генерал и налил себе новую порцию водки. — Сейчас я, как никогда, чувствую близость Гражданской войны…
*25 апреля 1917 года*
— Здравия желаю, товарищ Ленин! — козырнул Владимиру Ильичу Аркадий.
— Здравствуйте, — Ленин вышел из кабины и пожал Аркадию руку. — Наконец-то мы увиделись вживую.
— Пройдёмте, я должен познакомить вас с генералом от инфантерии Алексеевым, — сказал Аркадий. — Он бы встретил вас лично, но немцы начали какую-то активность и он занимается планированием контрмер.
— Тогда мы можем зайти попозже… — произнёс Владимир Ильич.
— Он велел вести вас к нему сразу же по прибытии, — покачал головой Аркадий. — Ради вас он прервёт любое занятие. Это недалеко.
Сталин и Свердлов уехали в Петроград ещё 21 числа, но до сих пор не вернулись. Когда из Пскова сообщили, что кто-то едет, Немиров подумал, что это они, но оказалось, что Ленин.
Аркадий провёл Ленина к штабу, где они сразу же увидели генерала, который сидел в курилке и нервно дымил.
— Здравия желаю, ваше превосходительство, — козырнул Аркадий.
— Здравствуй, — кивнул ему Алексеев.
— Здравствуйте, — улыбнулся ему Ленин.
— И вам не болеть, — генерал встал с лавки. — Лучше говорить у меня.
Они прошли в генеральский блиндаж.
— Итак, представляться, думаю, нет смысла, — произнёс генерал, когда они расселись за столом. — Я навёл о вас справки, Владимир Ильич, а вы, думаю, навели справки обо мне. Все мы знаем, кто есть кто, поэтому перейдём сразу к делу.
— Соглашусь, Николай Николаевич, — кивнул Ленин. — Главнейший вопрос — прояснение целей. Чего вы хотите добиться в ходе нашего сотрудничества? Близки ли ваши цели целям Аркадия Петровича?
— Я, если говорить искренне, не до конца понимаю, какие цели преследует Аркадий Петрович, — посмотрел Алексеев на Немирова. — Я же хочу, чтобы мы не проиграли в этой проклятой войне. Я не хочу, чтобы моя страна, кто бы её ни возглавлял, выплачивала репарации или шла на территориальные уступки. Я хочу мира, но на достойных условиях. Немцы сейчас на переговоры не готовы, они захотят дожать нас, унизить и низвергнуть в прах — я вижу это так. Поэтому война должна быть продолжена.
— Это неприемлемо, — покачал головой Владимир Ильич. — Чем мы будем отличаться от Временного правительства, если не сможем покончить с войной?