Наши уже не придут
Шрифт:
— … еле утекли, ваше высокоблагородие… — фельдфебель Курицын вытер пот со лба. — Но, вот что… Рядовой Пушнин!
Члены 4-й роты 1-го ударного батальона расступились, и Аркадий увидел довольно улыбающегося солдата, стоящего у пулемёта MG 08.
— И патроны утащили, ваше высокоблагородие! — доложил козырнувший рядовой.
— Молодцы! — похвалил их Аркадий. — Что у нас полагается за утащенный пулемёт?
— Поощрение, ваше высокоблагородие! — ещё шире
— Кто именно утащил? — поинтересовался Аркадий.
— Пушнин и утащил, ваше высокоблагородие, — ответил фельдфебель. — А патроны утащили рядовые Бобров и Иванов.
— Строиться, — приказал Немиров.
4-я рота 1-й ударного батальона построилась.
— Рядовые Пушнин, Бобров и Иванов! — командным голосом изрёк Аркадий. — Выйти из строя!
Солдаты сделали три чеканных шага.
— За проявленные мужество и находчивость, награждаю рядового Пушнина пятнадцатью рублями! — сообщил Аркадий, после чего вытащил один империал и две пятирублёвые монеты. — Рядовые Бобров и Иванов получают по пять рублей! Молодцы!
— Служу Отечеству! — синхронно проорали рядовые.
Царь и вера, увы, больше не котируются, но Отечество всегда будет в тренде.
— Опорник сильно пострадал? — спросил Аркадий у фельдфебеля.
— Так точно, ваше высокоблагородие! — ответил тот. — Четыре пулемёта бомбами сломали, один миномёт взорвали, все блиндажи сожгли бутылочными бомбами, а ещё уничтожили всех, кто был в опорнике. Но потом у них как-то больно быстро подкрепление подошло, поэтому мы сразу же ушли. А Пушнин один пулемёт себе на горб накинул, ха-ха…
— Можно считать, что это успех, — кивнул Аркадий. — Бутылочные бомбы как себя показали?
— Хорошо показали, ваше высокоблагородие, — ответил фельдфебель. — Горят, заразы, как адское пламя, что грешников жарит.
«Коктейли Молотова» тут не новинка, военлёты на Юго-Западном фронте уже пробовали применять зажигательные бутылочные бомбы, но без особого успеха. Аркадий же предложил применять их в наземном бою, против укреплений и живой силы противника.
Для зажигательных бомб применялись бутылки объёмом 0,6 литра, именно из-под водки — они самые хрупкие.
— Угостили мы немца Немировкой… — тихо произнёс один из солдат.
— Чем-чем? — услышал его Аркадий.
— Ну, ваше высокоблагородие… — замялся солдат.
— Не сочтите за хулу, ваше высокоблагородие, — произнёс фельдфебель Иван Курицын. — Прозвали у нас эту зажигательную бомбу Немировкой — в вашу честь. Ну и из-под водки же бутылки…
— Ха-ха! — рассмеялся Аркадий. — Ладно, засчитывается. Вы молодцы, поэтому сегодня на ужин — как полагается.
— Ура! Ура! Ура! — проорали солдаты.
— Всё, разойдись, — распустил их Аркадий.
Солдаты разошлись,
Он пошёл к своему блиндажу, потому что ему тоже надо приготовиться — пришло время проставляться перед генералом от инфантерии Алексеевым и остальными офицерами.
Проставляться было за что — звание подполковника и должность командира полка.
Алексеев тоже считает себя обязанным проставиться, так как его, по итогам переговоров с князем Львовым, назначают командующим Северным фронтом.
Рузский окончательно испортил отношения с министрами, поэтому его собираются отправлять в почётную отставку. А подходящая замена — вот она, 1-й армией командует…
«Приятно, когда всё идёт по плану», — подумал Аркадий. — «И, вроде бы, даже целенаправленно не гасили Рузского, он сам себя закопал».
Но не успел он дойти до своего блиндажа, как увидел двоих очень давно ожидаемых «журналистов».
Свердлов увидел Аркадия и приветливо помахал ему рукой.
— Здравствуй, Аркадий Петрович, — первым приветствовал его Иосиф Джугашвили. — Рад видеть вас в добром здравии и отличном настроении.
— Здравствуй, Аркадий Петрович, — улыбнулся Яков Свердлов.
— И вам здравствовать долгие годы, — поочерёдно пожал им руки Немиров. — Пройдёмте, мы, как раз, у моего блиндажа.
Внутри было сухо и тепло — ответственные солдаты позаботились, чтобы в блиндаже командира постоянно горела буржуйка и регулярно подметалось.
— Присаживайтесь, — указал Аркадий на стол с лавкой. — Сейчас, найду, чего перекусить.
В буфете было подсохшее печенье и две бутылки «Марфа-колы». Завод ещё работает, но уже автономно — учредителей давно уже нет в стране, но есть ответственный человек, оставленный Марфой.
— Слышал я, что тебя повысили, — произнёс Иосиф.
— А что, уже слухи начали собирать? — усмехнулся Аркадий. — Но, да, повысили меня до подполковника. Ну и Николая Николаевича ставят командующим фронта — это большой шаг для нашего общего дела.
— Это само собой, — улыбнулся Сталин. — И какие у нас тут будут обязанности?
— Агитацию, пока что, не начинать, — предупредил их Аркадий. — Как только генерал Алексеев точно станет нашим человеком, я дам вам знать. Сейчас за такое могут и расстрелять. А что делать? Фотографируйте солдат и их быт, меня, например, можете фотографировать. Ударные подразделения тоже желательно тщательно пофотографировать — экипировку, вооружение. Всё — для истории. Если не вы, то кто?
— Это верно, — кивнул Иосиф. — А генерал точно станет нашим человеком?